Ереванские памятники и родственники-соавторы

В субботу был открыт памятник национальному герою, партийному и государственному деятелю Карену Демирчяну. С пламенной речью выступил варчапет, окруженный верными сподвижниками, в т.ч. героем последних дней спикером. Событие ожидалось давно, но несколько припоздало. Покровы спали и народ ахнул: он ли это? Выявилась проблема, накрепко связанная с монументальным искусством, конкретно с увековечиванием памяти деятеля недавнего прошлого и пользующегося любовью соотечественников.

Памятник Демирчяну рождался трудно и долго. Первый конкурс мэрия объявила аж в 2008 г., а потом заново – в 2011-м – то к одному юбилею, то к следующему. В работу с энтузиазмом включились ваятели и архитекторы со своим прочтением образа лидера Советской Армении. Его трагическая и бессмысленная гибель при теракте в Национальном собрании придала художественным поискам особую остроту. Конкурс выявил победителя: жюри отобрало проект скульптора Тиграна Арзуманяна. Памятник предполагалось возвести на Главном проспекте, там, где он смыкается с проспектом Маштоца. Там, где «Малибу», несколько лет стоял камень с соответствующей надписью. Проект Арзуманяна был задуман в камне, скульптор начал многотрудную работу. Здесь надо отметить, что осуществляемый проект не раз еще в гипсе контролировался супругой К.Демирчяна уважаемой Риммой Агасиевной. Она хотела совершенства и каждый раз находила нечто, что не сходилось с образом, навсегда запечатленным в ее памяти. Потом пошли разговоры, что не тот проект, не тот… Нужно что-то другое, а именно нечто большое и непременно бронзовое.  Но почему не бюст? В результате вдруг, как чертик из табакерки, возник мало кому известный скульптор Саркис Бабаян, который и сделал проект, целиком удовлетворивший Демирчянов. Весной в новостных программах прошел сюжет о том, что к лету памятник будет готов. Гипсовая модель в натуральную величину вызвала оторопь у всех, кто ее узрел. Совершенно беспомощная фигура при полном гардеробе: галстук, жилет, пиджак, пальто и прочее. Повеяло махровым советским реализмом 40-70-х годов. Этакая кондовая скульптура с некоторой идентичностью. То, что показали в гипсе было отлито в бронзе и теперь возникло пред очи. Кандидат в мэры Тигран Авинян, явно считающий себя спецом в монументальном искусстве, заявил: «Демирчян представлен в своем образе, в движении, спускаясь с пьедестала к народу» (стиль СМИ сохранен). Наивная трактовка хотя бы потому, что новое прибежище памятника у подножья Каскада и лестниц, ведущих к СКК, место почти безлюдное, оживающее только при больших концертах и 24 апреля. Спуститься к народу да еще и с таким суровым выражением совершенно невозможно.

Памятник человеку, которого любило и уважало армянство, к великой печали лишен даже намека на искусство, пусть даже монументальное. Равно как и харизматичной духовности и обаяния, которыми обладал Карен Демирчян. Я, конечно, не против реализма, пусть даже с приставкой соц, тем более что в те давно прошедшие годы было создано немало подлинных шедевров. Важно как это сделано. Но здесь в итоге мы имеем то, что имеем. То, что предложили Демирчяны, в т.ч. своего автора студенческого уровня. Вмешательство близких до добра не довело. Жалко, но так.

Вообще самовнедрение родных и близких в процесс создания памятников становится угрожающим. Напомним, осенью минувшего года в приоперном сквере был сооружен памятник выдающемуся музыканту и дирижеру Огану Дуряну. Вообще обошлись без какого-либо конкурса. Вдова маэстро Алис Дурян и несколько близких выбрали автором Гетика Багдасаряна, который до того создал скульптурный портрет дирижера, сильно понравившийся ближнему кругу. Ну и ладно. Но портрет это еще не памятник.

Как только было решено к 100-летию маэстро соорудить нечто монументальное, ближний круг пришел в движение. Итог грустный: бронзовый Дурян смотрит в небеса обетованные, а две руки без торса изображают «пластику движений». Руки при этом плохие и напоминают надутые пузыри. В сочетании с сиротским архитектурным «авангардом» весь этот комплект вызывает недоумение и досаду: за что так сурово обошлись с замечательным дирижером? В чем дело? А в том, что пошли на поводу родственником и некоторых друзей, опять же бесконечно далеких от искусства.

Но почему те, кто решал судьбу Дуряна, пошли простейшим путем, а не конкурсным? Впрочем, отметим, что конкурс не всегда дает блестящий результат, но все же одно дело, когда наличествует многомыслие, а другое, когда дело поручают одному, совсем не выдающемуся мастеру. Сегодня можно только представить, какая была бы сутолока, если бы проводили конкурс на Давида Сасунци! Но тогда был Ерванд Кочар, он же Маэстро.

Наконец, несколько слов о грядущем памятнике Азнавуру, к 100-летию Артиста. Опять же не обошлось без семьи, точнее Фонда Азнавур. Семья выразила свои пожелания скульптору Д.Ереванци, типа хорошо бы его изобразить при исполнении песни «Ла Боэм» — одно из знаковых в репертуаре шансонье. Именно так. Было подготовлено 2 варианта скульптуры. Авинян со свитой посетил мастерскую скульптора и заявил, что Азнавур будет стоять на площади Франции. СМИ раструбили новость по миру, как чуть ли не свершившийся факт. Поднялась волна недоуменных разговоров, почему именно там, на перекрестке, а не на площади Азнавура и почему мэрия решила обойтись без конкурса. Городская власть после этого объявила конкурс с нелепыми и смешными условиями. Тем не менее ваятели подсуетились и представили более 30 проектов, ни одни из которых не оказался лучшим. Вот-вот будет объявлен новый конкурс, очевидно, с другим составом жюри, ведь это жюри наполовину состояло из служивых градоуправления. Короче говоря, в этот раз обошлось. Памятник решили установить на площади Азнавура, ближе к народу, которого там всегда полно. Остался открытым вопрос скульптуры Родена – неужели он останется посреди площади Франции.Надо ли при создании памятников недавно ушедшим современникам руководствоваться желанием родных и близких, подчас переходящим в требование? Нет и еще раз нет. Просто нужно деликатно прислушаться к их пожеланиям. Ладно еще родственники, но ведь иногда вмешиваются властные, общественные и партийные структуры, как случилось с Арамом Манукяном, который рождался под недреманным оком дашнакцаканов. Так появилась фигура, обернутая в потускневший каменный триколор. На этом, пожалуй, остановимся. Памятники, как правило, имеют долгую жизнь, поэтому прежде чем их ставить необходимо много раз подумать, долго работать, тщательно отбирать и т.д. Как говаривал старик Октавиан Август: Festina lente – Поспешай медленно.

Карэн МИКАЭЛЯН