“Просто я армянин, в котором генетически заложена борьба за выживание”…

Архив 201113/09/2011

Композитор Карен ГРИГОРЯН — личность в отечественном шоу-бизнесе более чем востребованная. Пожалуй, нет ни одного современного исполнителя, в чьем репертуаре не было бы его песен. Именно песен, а не песенок — безликих, примитивных, бездушных… Консерваторий Карен не оканчивал, о чем, впрочем, никогда не жалел, считая, что именно это обстоятельство позволяет ему творить свободно. “Меня бы там точно сломали, сделали бы из меня неизвестно что”, — считает он… Помимо музыки есть у 27-летнего Карена и другая страсть — файн-арт, точнее графика и фотография, где он тоже успел проявить себя. Согласитесь, редкий художник может похвастать выставкой в лондонской Mainer Gallery… Как раз на днях он вернулся из Лондона, но, несмотря на усталость, даже думать об отдыхе не в состоянии: за две недели нужно завершить недоделанные проекты и вернуться, чтобы продолжить учебу в университете Сен-Мартин по специальности Масс-медиа и файн-арт.
— Что происходит в мире Карена Григоряна сегодня?
— Вот собираюсь продолжить учебу в Лондоне, скоро выйдет мой третий диск. Одновременно работал над двумя другими под названием “Интернешнл”, в котором задействованы исполнители из разных стран, в том числе и неармяне. Возможно, прозвучит нескромно, но я единственный современный композитор, который взялся за проект, цель которого — пропаганда моей музыки за границей. Более того, исполнители нашли меня сами. В их числе — Грег Бэнкс, американский певец в стиле соул. Он предложил сотрудничество после того, как я стал финалистом конкурса Talent House с песней Люсины “Once again”.
— Как ты относишься к современной масс-культуре?
— Во-первых, мы должны понять и принять, что времена меняются, меняемся и мы. Современная Армения — это не Хачатурян и Комитас. Они наши непререкаемые ценности, но прошло столько лет… Я считаю, что музыка отражает состояние современной культуры и самой страны. Мы, творческие люди, диктуем культуру времени. Произведения искусства рождаются от тех эмоций и чувств, которые испытываешь в данный конкретный момент. Я живу в современной Армении, моя душа живет этим миром, я не могу чувствовать прошлый век и писать другую музыку. Хорошо это или плохо — другой вопрос.
— Какое амплуа тебе ближе — художника или композитора?
— Я рисую с пяти лет, одновременно занимался музыкой. Учился в ЕГУ на политолога, а еще окончил магистратуру в Центре европейского права и интеграции. Все, чему я выучился, помогает мне продвинуться на европейский культурный рынок. Я уже выставлял свои картины в 15 различных странах. В прошлом году выставка проходила в Mainer Gallery. Несколько лет тому назад у меня были серьезные душевные переживания, как и у многих в этом возрасте. И все мои эмоции отразились в мелодиях, которые я создавал в то время. Именно это состояние и послужило толчком. Кстати, я себя не считаю композитором. Есть такое понятие в английском — “композер-сонграйтер”. Отличие в том, что композитор пишет только музыку, а мне нравится писать и музыку, и стихи, т.е. произведение только в этом случае для меня является целостным. В детстве я играл на скрипке, и мне уже тогда не нравилось исполнять чужое, хотелось исполнять свое. Каждый человек должен заниматься тем, что дано ему свыше, я не стал скрипачом не потому, что плохо играл, а потому, что понял, что кто-то это делает лучше меня. Хотя, возможно, это моя субъективная точка зрения.
— Расскажи о своих ощущениях от концерта с Лондонским симфоническим оркестром и как ты на них вышел?
— Ну, начну с того, что они такие же простые смертные со всеми достоинствами и недостатками. Они не имели представления о нашей современной культуре. Знали только, что Армения — родина Хачатуряна, и в то же время заинтересовались тем, что мы представляем из себя сегодня. Восемь месяцев я очень напряженно работал над этим проектом. Все, кому рассказывал, говорили — сумасшедший, но я поставил планку и должен был ее осилить. Перед выходом на сцену закрылся в гримерной, как обычно, проговорил про себя волшебные слова — “ты лучший”. Да-да, это всегда поддерживает. И мне удалось выйти на сцену и довести до английской публики все эмоции, которые я переживал и до, и во время, и даже после концерта. Теперь я с гордостью называю себя сонграйтером. Потому что, когда твои произведения исполняет Лондонский симфонический оркестр, это уже говорит о твоем статусе. Я горжусь, что родился в Армении, потому что я научился бороться, добиваться. Я сравниваю себя с молодыми из Европы и чувствую разницу — они быстро разочаровываются, уходят в себя. И дело тут не в том, кто лучше или талантливее. Просто я армянин, в котором генетически заложена борьба за выживание.
— С кем легче работается — с профессионалами или с новичками? И еще: самому никогда не хотелось петь?
— Легко с профи — они знают, чего хотят. Интересно с новичками, потому что в их глазах есть искра, огонь, они заряжают энергией, с ними я рождаюсь заново, открываю в себе что-то новое. …Я попытался однажды спеть, но мне лично не понравилось, я понял — это не мое. Это было как раз в тот период безответной любви…
— Два месяца назад вы организовали в Ереване благотворительный концерт в поддержку детей из детдомов. Не странно ли в 26 лет выступать с благотворительными акциями? Вроде как амбиции должны доминировать?
— Я считаю, что благотворительность должна быть укоренена в каждом из нас еще с детства — это воспитание. Каждый по возможности обязан помогать ближнему. Но концерт не только моя идея — инициаторами были и мои друзья, которые участвовали и помогали мне.
— Есть планка на ближайшие годы?
— Да, конечно, Концертный зал “Олимпия” с Оркестром де Пари. Выступления планируются в апреле будущего года.
— А как же личная жизнь, не мешает загруженность?..
— Увы, я пока не нашел ту, которую полюбил бы больше творчества.
Тамара БАРОЯН