“Ничего, подобного “Фукусиме”, у нас быть не может…”
Взрывы на японской атомной станции “Фукусима-1”, ставшие последствием разрушительного землетрясения и цунами, вызвали во всем мире “взрыв” повышенного интереса к действующим атомным станциям и в том числе нашей — Мецаморской.
“Биография” этого энергетического детища развивающегося социализма складывалась очень непросто и даже непредсказуемо. Несмотря на то что многие видные специалисты возражали против появления “атомного монстра” в самом центре главной житницы республики — Араратской долине и всего в 36 километрах от миллионного Еревана, а простой народ откровенно опасался этого близкого и опасного соседства, в августе 1967 года на совместном заседании ЦК КП Армении и Совета министров было принято решение о строительстве АЭС в Мецаморе. Научное руководство строительством и последующей эксплуатацией осуществлял Институт атомной энергии им. Курчатова. К разработке проекта были привлечены 50 проектно-конструкторских бюро и НИИ СССР. Главная трудность, стоящая перед ними, заключалась в высокой сейсмоопасности района при полном отсутствии нормативной базы. Изготовление и поставка оборудования для Армянской АЭС была возложена на 100 союзных предприятий. Без преувеличений можно сказать, что станцию строила вся страна. Первый энергоблок был введен в эксплуатацию в декабре 1976 года, второй — в январе 1980-го. Однако амбициозные “атомные” планы высшего руководства страны этим не исчерпывались — в Мецаморе намеревались построить еще третий и четвертый энергоблоки, но в 1986 разразилась Чернобыльская катастрофа, и планам этим уже не суждено было сбыться..
В 1982 году на АЭС произошел пожар. СМИ, в том числе местные, об этом бедствии сообщали очень сдержанно и уклончиво — весь негатив от народа тщательно скрывали. Тем не менее тревожные слухи просочились в массы, и все знали, что сильно обгорел машинный зал, что в Мецамор были стянуты все пожарные расчеты, а с пламенем боролись 7 часов. Катастрофы, к счастью, удалось избежать. Через 6 лет во время сокрушительного спитакского землетрясения атомная станция подверглась новому испытанию.
Однако беды, выпавшие на долю Армянской атомной, этим не завершились. Напуганные возможностью новой сейсмической опасности и под давлением политических обстоятельств агонизирующие власти республики приняли решение законсервировать станцию. 25 февраля 1989 года встал первый энергоблок, 18 марта — второй. Это был беспрецедентный случай добровольной остановки действующей атомной станции, обеспечивающей почти половину энергетических потребностей республики.
Последствия этого рокового для обретающей независимость и находящейся в состоянии войны и блокады страны решения были вообще не просчитаны. “Атомная угроза” после нескольких лет холода и мрака оказалась для народа гораздо предпочтительнее. Тогда был создан еще один, не имеющий в мире аналогов прецедент — второй блок законсервированной и раскулаченной станции, простаивающей более 6 лет, в ноябре 1995 года был снова запущен. Такова вкратце история создания и становления нашей единственной в регионе атомной станции, вокруг которой после трагедии с Фукусимой скрещиваются столько копий.
Главный аргумент противников Армянской АЭС заключается в том, что она построена по устаревшему и потому заведомо опасному проекту. Они настаивают на том, что установленный здесь российский реактор — один из очень немногих сохранившихся до наших дней старых реакторов советского образца, которые строились без первичной защитной оболочки. По их мнению, все эти “водо-водяные энергочудеса” уже вплотную подошли к пенсионному возрасту. Армянская АЭС к тому же невыгодно отличается от 4-х своих российских собратьев по устаревшей модели тем, что находится в сейсмоопасной зоне, которая простирается от Турции до Аравийского моря. Некоторые эксперты вообще склоняются к тому, что после аварии на Фукусиме из всех действующих в мире атомных станций Мецаморская — самая опасная. В частности, сотрудница Австрийского института прикладной экологии Антониа Вениш в интервью журналу National geographic категорично заявила, что Армянская АЭС “является самой опасной в мире”. Сторонников у нее немало, причем преимущественно в Южнокавказском регионе, где некоторые из наших ближайших соседей издавна испытывают стойкую неприязнь к армянскому “атомному монстру”. Руководитель Центра стратегических исследований Турции Синан Оган авторитетно заявил, что использующая устаревшие технологии станция в соседней Армении несет прямую угрозу риска для Турции, поскольку под ядерным облаком находятся Карс, Игдыр, Эрзерум, вся западная часть Азербайджана, Грузия и Иран. Между тем возмущение Турции тем более непонятно, поскольку эта страна сама намеревается строить атомную станцию в сейсмоопасной зоне и тоже с использованием российского реактора. Азербайджан, как и следовало ожидать, немедленно разделил озабоченность старшего брата. Министр экологии Гусейн Багиров заявил, что правительство собирает факты, доказывающие, какую угрозу представляет для всего региона Армянская АЭС, и намерено представить их в Международное агентство по атомной энергии и в правозащитные организации. Подсуетилась и азербайджанская диаспора в США, направив конгрессменам послание с жалобой на “атомно-опасного” соседа. Однако желаемой реакции не последовало. Конгрессмен Джеймс Моран весьма уклончиво уведомил “протестантов”, что США, ЕС и Россия провели соответствующие мероприятия, чтобы станция соответствовала современным стандартам безопасности.
Не осталась в стороне и Грузия. Влиятельный еженедельник “Квирис палитра” провел опрос среди своих читателей, в результате которого выяснилось, что 86 процентов опрошенных считают, что Армянская АЭС опасна для Грузии. А декан факультета энергетики и телекоммуникаций Технического университета Гия Арабидзе заявил, что Армянская атомная станция имеет серьезные проблемы, и она не способна обеспечить серьезную защиту в случае землетрясения.
Весьма пессимистично настроены и некоторые наши соотечественники. Президент Всемирного Армянского конгресса Ара Абрамян высказался в том смысле, что необходимо срочно, не считаясь с затратами, провести экспертизу и, если потребуется, закрыть станцию. Однако власти Армении, из печального опыта прошлых лет хорошо знающие, чем может обернуться для страны и ее народа закрытие станции, вовсе не склонны прибегать к столь радикальным мерам. Тем более что, исходя из авторитетного мнения других видных международных экспертов, в этом и нет особой необходимости.
Если исходить из того, что под угрозой “ядерного облака” живем мы сами, и гипотетическая опасность, исходящая от станции, грозит прежде всего жителям Армении, то мы и должны быть прежде и больше всех других озабочены уровнем ее безопасности. Итак, что же такое сегодня Мецаморская АЭС — атомный монстр, угрожающий региону, как утверждают ее недруги, или безальтернативный источник живительной энергии, надежно и грамотно защищенный, как утверждают власти страны? И, кстати, не только они.
Два бедствия, которые пережила станция, — пожар и землетрясение, по мнению специалистов, имели один положительный аспект — в создавшихся экстремальных условиях они подтвердили ее высокую “жизнестойкость”. Во время пожара катастрофу удалось в основном предотвратить благодаря тому, что предусмотренного проектом запаса воды на станции вполне хватило для охлаждения реактора в течение 6 часов без электроснабжения.
В свое время сейсмостойкость площадки, на которой планировали построить станцию, тщательно проверялась советскими и зарубежными специалистами. Тогда все они пришли к единодушному выводу, что в этой сейсмоопасной зоне сила толчков не может превысить 8 баллов. С учетом этого обстоятельства и строилась АЭС. В декабре 1988 года эти расчеты полностью подтвердились. Во время толчка станция сперва самозаглушилась, а потом возобновила работу в нормальном режиме. Видный эксперт в области атомной энергетики России Илья Платонов писал, что “АЭС оказалась единственным объектом, который устоял после землетрясения в Спитаке. После сокрушительных толчков станция была в рабочем состоянии, хотя Спитак был стерт с лица земли”.
Однако, несмотря на столь убедительные доказательства ее устойчивости, атомная станция с устаревшим реактором в самом центре сейсмоопасной Армении, к тому же подвергшаяся шестилетнему простою и расконсервации, продолжала серьезно тревожить международное сообщество. Между тем власти Армении не устают утверждать, что нынешняя АЭС имеет мало общего с тем, какой она была в 70-80 годы, что ее нельзя оценивать прежними критериями, поскольку здесь произошли очень радикальные перемены. Начиная с 1995 года на осуществление различных мер по повышению безопасности станции из разных стран было направлено порядка 130 миллионов долларов. До 2016 года ожидается еще 20 миллионов долларов.
По данным МАГАТЭ, за эти 15 лет на станции проведено более 1400 мероприятий, обеспечивающих ее надежную защиту. Перед повторным запуском реактора из России и США было доставлено более 500 тонн высококачественного оборудования, повышающего сейсмостойкость и безопасность.
После катастрофы на Фукусиме наши специалисты, смоделировав различные варианты бедствия применительно к нашей станции, уверенно заявили, что подобного у нас произойти не может. По словам директора НИИ “Арматом” Ваграма Петросяна, все важнейшее оборудование первого контура АЭС, включая реактор, парогенераторы, насосы, снабжено особыми гидроамортизаторами японского производства, которые во время землетрясения приглушают удар стихии. Подобных амортизаторов нет на АЭС России, Украины, Финляндии, Венгрии.
В отличие от “Фукусимы-1” наша станция двухконтурная, что значительно предпочтительнее в случае возможных ЧП. На японской станции произошло следующее. Как только температура и давление в реакторе достигли критической отметки, служба безопасности вынуждена была выпустить радиоактивные газы наружу. Если, к несчастью, у нас случится нечто подобное, то выброс газа будет осуществляться не из реактора, а из парогенераторов, где находится чистая вода и исключена радиоактивность. На АЭС имеется 6 парогенераторов, где содержится огромное количество охлажденной воды. Наша станция способна работать 6 часов без внешнего и внутреннего электроснабжения и без использования охлажденной воды.
Важным преимуществом эксперты считают и тот факт, что для смягчения и замедления реакций на нашей станции не используется твердый графит, который стал одной из причин Чернобыльской катастрофы.
Успокоить население, взбудораженное японской трагедией, постарался и министр энергетики и природных ресурсов Армен Мовсесян, уверенно заявивший, что нет никаких поводов для тревоги, поскольку уровень безопасности на Мецаморской АЭС в несколько раз выше, чем на Фукусиме, и даже объяснил почему.
“Наша АЭС — единственная в мире станция, которая имеет режим естественной циркуляции, что позволяет в случае необходимости даже без принудительной циркуляции обеспечить охлаждение реактора в течение 72 часов”.
Термины и расчеты, которыми усердно апеллируют наши чиновники, мало что говорят непрофессиональному уху, разве что не перестают удивлять нас тем, что мы умудрились по части оснащенности и защищенности обскакать даже такую технически продвинутую страну, как Япония. Однако почивать на лаврах собственной безопасности нам пока очень рано, не будем забывать, что еще три года назад Евросоюз настойчиво добивался закрытия нашей станции и даже готов был предоставить на это 200 миллионов евро. Вместе с тем не будем закрывать глаза и на то, что на станции действительно произошло много радикальных перемен, давших основание видному эксперту по атомной энергетике США Роберту Калантари заявить, что армянская станция сегодня ничем не уступает остальным странам мира, и выразить уверенность, что в случае каких-то нештатных ситуаций она продолжит безопасно работать. В подтверждение своих слов он сослался на то, что, если на большинстве атомных станций США установлены 2, в лучшем случае 3 дизельных генератора, то на Мецаморской АЭС их целых 5, что сильно снижает риски. А согласно документам Программы международной ядерной безопасности, система охлаждения на нашей станции более устойчива по сравнению с западными АЭС.
В 2016 году, исчерпав свой ресурс, старая станция будет окончательно закрыта, на этом же месте будет построена новая, правда, оживленные дебаты вокруг нее после фукусимской трагедии поутихли, а все вопросы, связанные со строительством, временно заморожены. Планируется построить один энергоблок мощностью в 1000 МВт, стоимость проекта оценивается примерно в 5 миллиардов долларов. Российская сторона может профинансировать более 20 процентов строительства. 40 процентов средств будет добывать уже созданная российско-армянская компания, остальные деньги дадут привлеченные инвесторы.
Но пока власти, похоже, гораздо больше новой заботит действующая станция, где в эти дни прибывшая в Армению миссия МАГАТЭ по безопасности АЭС тщательно изучает безопасность эксплуатации. В ее составе 12 экспертов из 9 стран мира. Выводы, к которым придут эксперты, очень важны для нас и от них многое зависит. В частности, окажись они неблагоприятными, МАГАТЭ вправе поставить вопрос о закрытии станции. Однако наши преисполненные оптимизма чиновники призывают не беспокоиться: “Подобный вопрос вряд ли будет стоять. Исследуется техническое состояние, а оно в порядке. Такие исследования проводятся периодически. Это не какая-то новость, чтобы очень встревожиться, или что-то еще”, — успокоил соотечественников, еще не успевших забыть кошмар 90-х, министр энергетики.