Доктор Лоренц, лагерь на Севане и письмо Орбели

Поиски кладбища немецких военнопленных в Ереване оказались не из легких. Наконец мы добрались до одного из районов столицы, на территории которого расположено немецкое кладбище. Приятель, местный житель, дает четкие указания: найдите дорогу, выложенную булыжником, и следуйте до самого конца, там и увидите кладбище. Как оказалось, дорогу, выложенную булыжником, как и расположенные неподалеку алюминиевый завод и Канакерскую ГЭС, строили немецкие военнопленные. Дорога из булыжника действительно построена на славу, основательно — немецкое качество. Хотя, конечно, в числе пленных также были венгры, румыны, хорваты, итальянцы и не только.

— Кто-кто? Пленные из Люксембурга? — через полчаса, уже найдя кладбище, удивленно спрашиваю сторожа.

— Да, двое. В Армении похоронены всего пять люксембургских пленных, двое — здесь, у нас, — не без гордости говорит сторож.

Встреча с ним оказалась примечательной. Сперва мы увидели кладбищенскую ограду, закрытую на замок. Через черную решетку просматривались черные кресты. На шум вдруг прибежала собака. Немецкая овчарка — на страже немецкого кладбища. Мы услышали мужской голос: “Леди, Леди!” Собака, дружелюбно виляя хвостом, побежала обратно — к хозяину. Им и оказался сторож — пожилой мужчина в домашней одежде и бежевой кепке. Зовут его Армен Степанян. Он открывает калитку. Леди, не теряя даром времени, вбегает на территорию кладбища и быстро забирается на постамент установленного здесь большого креста.

— Она больше всех радуется посетителям, обожает лежать на постаменте креста памяти румын, — сказал дядя Армен.

Если ограда, черные кресты и могильные плиты появились еще “во времена коммунистов”, то этот крест установили в 2006 году, вспоминает дядя Армен.

За территорию кладбища отвечает общественная организация “Исследование” во главе с Гагиком Тадевосяном. Отец его — Агван Тадевосян — еще в конце 1980-х начал заниматься поисками и восстановлением могил военнопленных. Это кладбище, где захоронены 257 военнопленных, с тех пор и называют просто “кладбищем алюминиевого завода”.

После развала СССР сотрудники посольств Германии, Румынии, Хорватии начали активно посещать кладбище и следить за могилами. Нередко приходят и туристы из европейских стран. Один из таких визитов особо запомнился сторожу.

— Посетителя звали Манфред, очень спокойный мужчина, в круглых очках. Он приехал в Армению с друзьями именно с целью посетить это кладбище. Здесь похоронен его отец. Весь день он плакал у черных крестов, никто не мог его утешить и успокоить, — рассказал дядя Армен, горестно вздохнул и прошептал принятую в народе армянскую присказку-оберег от несчастий “Боже, спаси и сохрани”.

Затем продолжил: “Я ведь себе на жизнь зарабатываю продажей тутовки, так что у меня всегда есть полные бочки отличной водки. Предложил гостям, сначала пили с опаской, потом напились. Если до этого я с ними разговаривал с помощью переводчика, то потом он и не нужен был, так мы подружились”.

Он позвал нас в свою сторожку и достал из толстого фотоальбома помятый конверт. Это было письмо от Манфреда, отправленное еще в ноябре 2013 года. В конверте лежали три фотографии, сделанные в день визита немецких друзей на кладбище, а также перевод письма с немецкого на русский, который явно был сделан с помощью Google Translate.

Угостив тутой и черешней и почти обидевшись из-за нашего отказа попробовать его фирменную водку, дядя Армен попросил: если вдруг кто-то из нас или наших знакомых соберется вдруг в Германию, позвонить ему. Он хочет передать бутылку тутовки Манфреду. Она однажды помогла ему в скорбную минуту.

***

Конрад ЛОРЕНЦ (1903-1989), будущий Нобелевский лауреат, один из основоположников этологии –  науки о поведении животных. Автор ряда книг, знакомых не одному поколению взрослых и детей, прожил насыщенную и богатую жизнь. Свой фундаментальный научный труд “Введение в этологию”, который Лоренц называл “русской рукописью”, он начал писать, будучи пленным в Армении. Именно отсюда Конрад Лоренц отправил письмо выдающемуся физиологу, академику Леону Орбели с просьбой в содействии об освобождении. Орбели совершил по тем временам мужественный поступок — написал ходатайство об освобождении заключенного офицера-врача Конрада Лоренца, благодаря которому тот был досрочно выпущен на свободу в конце 1947 года. И более того, ему разрешили взять с собой один из экземпляров научной рукописи…

В Армении располагались отделения лагеря N115, через который с 1945 по 1949 годы прошли 20 тысяч военнопленных. Они принимали участие в строительстве Каназа, стадиона “Динамо”, моста Победы, жилых домов и улиц в Ереване, уникальной подземной Севанской ГЭС, сахарного завода в Спитаке, азотного завода в Ванадзоре, трудились на карьерах в Арарате и Артике. Они также строили дороги, подпорные стены. Например, дорогу от “Плани глух” к парку “Ахтанак” и далее в Канакер. Из стен, сложенных ими, не выпал ни один камень. Так же прочно и ладно построены и все другие сооружения, возведенные пленными в Армении. Отношение населения к ним не носило враждебного характера, и в целом они оставили о себе хорошую память. Всего же, судя по архивным документам, долгое время хранившимся под грифом “совершенно секретно”, лагерь N115 участвовал в работах, обеспечивших капвложений в Армению на астрономическую сумму 525 миллионов рублей.

…Вскоре меня перевели в лагерь Дзорагэс, где я исполнял должность врача лагеря. Примерно через полгода прибыл транспорт из Кирова. И в этом транспорте был человек, который на второй день представился мне и сказал: “Я — доктор Конрад Лоренц, работал до сих пор всегда как врач лагеря и хотел бы снова работать здесь таковым”. Для меня это было большим облегчением, теперь я имел опытного врача рядом. Я же был только студентом-медиком с пройденными 4 семестрами медицины и экзаменом после пятого семестра.

Лоренц активно поддерживал меня с первого дня при лечении от вшей, сразу вошел в амбулаторию для борьбы со вшами, которая играла большую роль. Никто из прибывших транспортом из Кирова не мог быть послан на работу прежде, чем он был дезинсектирован. В этой амбулатории вывешивалась одежда и это было адское занятие, наблюдать, чтобы ничто не упало на нагретые отопительные трубы и не загорелось бы, иначе все это сооружение взорвалось бы… Он поддерживал огонь и доставлял себе удовольствие тем, что наблюдал из контрольного окна, как вши там беспокойно ползали…

Уже вскоре каждый из обитателей лагеря знал Конрада. Только из-за его внешности его невозможно было не запомнить: высокий, стройный, худой. У него были густые волосы, борода эспаньолка, он был красноречив и доступен каждому в любое время.

Окончание следует

На снимках: . Справа — фото на память на фоне чужого вождя.