Что бы ни говорили…

Говорят, Ереван похож на Париж. Пусть говорят… Ереван похож на Ереван, а Париж соответственно на Париж. Но есть в нем, в Париже, одна достопримечательность — это площадь Конкорд, находясь на которой, автор часто вспоминает другую — площадь Свободы в Ереване.

Судя по публикуемой фотографии, ничего общего. Тогда откуда дежавю? От противного. Потому что Конкорд означает “Согласие”, в то время как ереванская площадь, носящая сладкое имя “Свобода”, — это несогласие, часто переходящее в нетерпимость.
Небольшой экскурс в историю парижской площади. В далеком 1793 году здесь поставили гильотину и начали со знанием дела рубить головы. Первой слетела голова Людовика XVI, но это было только начало. Дальше снесли головы других неугодных общим числом более одной тысячи трехсот, включая Марию Антуанетту, Дантона и Робеспьера. Место, на котором обезглавливали неугодных, получило название площадь Революции. Но вот к власти пришел Луи Филипп, не переносивший никаких революций (возможно, даже “цветных”) и распорядился убрать гильотину, а заодно переименовать площадь Революции в площадь Согласия.
…Нашу, Оперную, переименовали в площадь Свободы по случаю, и тогда это сильно нравилось. Теперь же, когда площадей с тем же названием в столицах, городах и поселках городского типа бывшего СССР сотни, автора от этого слегка подташнивает. Не от ощущения свободы, которое якобы витает над ними, нет. Просто автор считает, что запущенные в серийное производство площади-близнецы есть чистой воды лицемерие, выдумка, пустой звук, отражающий переход от одной несвободы к другой. Да, гильотин на них уже не ставят, но проблем, бед и напастей на собирающихся здесь граждан накликано выше головы. Можно сказать, тоже в промышленных объемах.
То, что время от времени происходит на нашей площади, прямого отношения к свободе не имеет, оно имеет отношение к смене власти. Что не только допустимо, но и естественно. Вопрос в технологии: менять власть через колено или согласно Закону. Во втором случае ключевое слово “Согласно”. Согласно Конституции, если речь о власти, но важно и взаимопонимание между людьми в целом, когда говорим о гражданском обществе.
Отсюда шальная мысль: а не взять ли нашу многострадальную да и переименовать ее в “Площадь Согласия”? Правда, наша любимая мантра об исключительном свободолюбии армянского народа может от этого повиснуть в воздухе, но ведь говорят же, что Ереван похож на Париж. Так пусть и этим тоже. Тем более что Свобода, как известно, родилась в Париже, и произошло это чуть раньше, чем в Ереване.