«Я с рождения урод»: история американца с 848 татуировками на 98% тела

Мэтт Ган, более известный как Человек — шахматная доска, установил мировой рекорд по количеству татуировок на своём теле в 2014 году. Тогда комиссия Книги рекордов Гиннесса зафиксировала 848 чёрных квадратов на его коже. Таким образом, 98% площади тела Мэтта оказалось покрыто рисунками, но на этом американец решил не останавливаться и в ближайшее время готовится добавить ещё 20–30 новых квадратов. NEWS.ru рассказывает историю одного из самых татуированных людей на планете.

Ган начал делать татуировки в 15 лет. Сначала пытался заносить чернила под кожу самостоятельно, а через год мать Мэтта привела его в профессиональную студию. По его словам, сильным импульсом к тату стала смерть матери в канун его 16-летия. Позже он самостоятельно вытатуировал её имя на руке. А через четыре года, в 1988 году, Мэтт задумал полностью покрыть тело татуировками.

Идея пришла мне в голову, когда я играл с графической бумагой, на которой рисовал свои татуировки. Я сразу понял, что хочу нарисовать доску для шашек, — рассказывает Мэтт в интервью другому известному тату-фрику Эрику Спрагу.

Ган получил прозвище Человек — шахматная доска, хотя сам настаивает, что на его теле изображена доска для игры в шашки. И это для него принципиальная разница. По словам американца, он «один из тех чудаков, которые предпочитают шашки, потому что они придают вещам упорядоченный вид».

Но любовь к интеллектуальной игре и потеря родителей не единственные причины для тату-модификаций. Мэтт родился с врождёнными дефектами тела, которые старается скрыть при помощи чернил. В медицине это называется синдромом Поланда.

По словам Гана, у него отсутствуют левая большая грудная мышца и левый нижний бицепс. Из-за недостатка мышц у американца сильно искривлён позвоночник и левая рука немного короче правой. Кроме того, он страдает от болей в области левого плеча, из-за чего часто теряет равновесие и неровно ходит.

Я родился с врождёнными дефектами. Татуировки скрывают их и не дают мне ненавидеть своё тело. Многие люди с таким диагнозом стесняются снимать рубашки на публике или наедине с кем-то. Так что боль бывает, как физической, так и душевной. Этот проект занял 14 лет моей жизни и обошёлся примерно в $42 тысячи, 20 тысяч из которых я заработал, работая посудомойкой. Если кто-то говорит, что не может позволить себе татуировки, это просто несерьёзно, — рассказывает американец.

Более 10 лет Мэтт работал шеф-поваром во французском ресторане Нового Орлеана. Но на тот момент татуировки не покрывали его лицо. По признанию Гана, когда перед ним возник выбор — потерять работу или раскрасить клетками голову, он не сразу решился на второй вариант.

Сначала Ган рисовал квадраты на лице самостоятельно водостойкими маркерами. Он хотел понять, какого размера лучше расположить клетки на реальной татуировке, как они будут деформироваться со временем и хватит ли у него моральных сил пожертвовать любимой работой ради увлечения.

У меня были большие сомнения по поводу лица. С одной стороны, я слишком стар, чтобы быть бездомным и зависеть от других. А с другой, десятки миллионов людей живут без татуировок и страдают от отсутствия денег, — делился переживаниями Мэтт.

Сейчас американец зарабатывает публичными выступлениями на телевидении, профессиональных форумах тату-искусства и участвует в гастролях фрик-шоу. По словам Гана, его не особо задевает, когда люди называют его фриком.

Я еврей, лысый и к тому же невысокий. Фрик для меня просто слово, — признаётся Мэтт.

За многолетнюю карьеру в статусе официального амбассадора World Tattoo Events американец приобрёл многомиллионную армию поклонников по всему миру. Однако сам скептически относится к тем, кто вдохновляется его татуировками. На своём веб-сайте он написал, что его тело создано не для вдохновения, а для того, чтобы упрочить связь между тату и болью.

Я бы никогда не стал поощрять кого-либо делать татуировку, независимо от размера и обстоятельств. И вообще стараюсь держаться подальше от поощрения чьих-либо желаний. В конце концов, вам всё равно придётся столкнуться с самим собой в конце сеанса у тату-мастера. А потом ещё и жить с этим дерьмом. У меня с этим было проще: я с рождения урод, — объяснил Мэтт.