“Вспоминая Эдика, вижу его, излучающего свет и добро”

Одним из выдающихся деятелей армянской культуры современности является замечательный композитор и общественный деятель Эдвард МИРЗОЯН, 97-й день рождения которого отметила музыкальная общественность. Специально к этому дню прислала в «НВ» свои воспоминания Нами МИКОЯН. Она хорошо знакома читателям, отрывки из ее мемуаров не раз публиковались в нашей газете.

Нами Микоян необыкновенная женщина. Родилась в Тбилиси, отец ее Артем Геурков стал жертвой сталинских репрессий и девочку взяла на воспитание сестра отца, муж которой был I секретарем ЦК Армении. Нами поступила в Ереванскую консерваторию, стала пианисткой и историком-музыковедом. Вышла замуж за Алексея Микояна, переехала в Москву, училась в аспирантуре, в дальнейшем посвятила себя журналистике в сфере культуры и особенно музыки. Принимала участие в работе Международного фонда Мира. Нами Микоян была знакома и дружна со многими деятелями культуры и искусства, которые стали героями ее искренних и теплых воспоминаний, вошедших в книгу «С любовью и печалью», выдержавшей три издания. И неудивительно: в ее мемуарах также много страниц посвящено семье Анастаса Микояна, кремлевскому быту и страстям. Еще один сборник она посвятила своему дяде — «Григорий Арутюнян: жизнь и деятельность» — панорама армянской действительности того непростого времени.

Прошлым летом я проснулась утром от яркого солнца, которое светило прямо мне в лицо, было тепло и радостно. Так вот откуда у меня был такой чудный сон! – я в Ереване, дома у моего друга, композитора Эдварда (Эдика) Мирзояна. Яркие, красочные стены, все разных цветов, всюду солнце и все улыбаются – Эдик, его жена Ляля и я. Ляля готовит какие-то прекрасные розовые пирожные, Эдик весело говорит по красивому золотистому телефону и всюду свет солнца. Это был сон.
Но и в жизни было так же. По какому бы поводу ни приезжала я в Ереван – всегда был рядом Эдик, его жена, его дети, и все было вокруг солнечно и радостно. Мы дружили с конца 1945 года. Их было четверо друзей-композиторов – Арно Бабаджанян, Александр Арутюнян (Котик), Эдик (Эдвард) Мирзоян и Адик (Адам) Худоян. Наши отношения были какие-то особенные, всегда одинаково теплые, преданные, все четверо относились ко мне нежно и бережно, мы всегда радовались друг другу. И всю жизнь они были для меня и моих детей как самые близкие родственники. Но ближе мне были Арно и Эдик, хотя никогда не забыть заботливость Адика ко мне и особенно к моим родителям в трудное для них время.
Мы все вместе когда-то катались зимой на санках, всегда ходили на концерты в филармонию, консерваторию, гуляли и в Ереване, и позже в Москве, когда они там учились. Всегда были шутки, розыгрыши, беззаботное веселье.

Вспоминая Эдика, вижу его, освещенного мудрой доброжелательностью, излучающего свет и добро. Мартирос Сарьян написал его портрет, когда Эдик был еще совсем молодым. Мастер разглядел и раскрыл ту его мудрость, которую мы все увидели много позже. Так о многом и разном хочется рассказать!
Эдик был необыкновенный – энергия, обаяние, доброжелательность, сердечность. Это чувствовали все, кто общался с ним. Когда-то приехал в Москву знаменитый Игорь Стравинский. Кто-то должен был быть с ним рядом во время его пребывания в стране. Тихон Хренников, председатель Союза композиторов СССР, позвонил Эдварду Мирзояну и предложил приехать в Москву и заменить его в качестве и.о. председателя СК СССР на период гастролей Стравинского в СССР, тем самым обеспечив гениальному музыканту исключительный прием, доверив эту важнейшую миссию именно Эдику. Теплые отношения остались у Стравинского с Мирзояном навсегда.
Вспоминаю о рождении Дома творчества композиторов в Дилижане в 1963-ем году. Какую целеустремленную настойчивость проявлял Эдик весь период строительства Дома творчества! Он был председателем Союза композиторов Армении. Долго подбирал подходящий участок и когда нашел, сумел уговорить А.Кочиняна, руководство Армении, отдать этот участок композиторам, хотя его планировали для дома отдыха правительства. И вместе с близким другом и единомышленником, талантливым организатором, директором Музфонда Армении Бабкеном Сосяном они взялись за создание ДТ “Дилижан”, который впоследствии музыковед Ю.Тюлин остроумно окрестил “райкомом”, то есть раем композиторов.
Эдик убедил Т.Хренникова считать Дом творчества в Дилижане всесоюзным, что предполагало иное финансирование строительства. И так было весь период стройки. Живописная природа, леса, горы, чудесный воздух. Прекрасный проект, где коттеджи располагались в шахматном порядке, не мешая друг другу. И если вначале их должно было быть 12, впоследствии стало 25, да еще и подземный гараж, что тоже предполагало дополнительные хлопоты. Строительство шло под постоянным присмотром Мирзояна. Как рассказывает его жена Ляля, Елена Мамиконовна, он настолько жил этим, что мог в любое время, бросая все, ехать в Дилижан, дабы проследить, как будут установлены штепсели, выключатели, чтобы все было и красиво, и правильно…
Своей увлеченностью он зажигал всех, кому приходилось иметь отношение к этому строительству. А какой великолепный концертный зал был построен рядом и назван именем Бетховена! Т.Хренников писал о прекрасной акустике зала. И Дом творчества стал не только гордостью Армении, но и ее престижем. Сюда приезжали работать и отдыхать композиторы со всего света. Здесь отдыхали и творили Д.Шостакович, С.Ростропович и Г.Вишневская, Р.Щедрин и М.Плисецкая, семья С.Прокофьева, Б.Бриттен, П.Пирс из Англии, Ж.Орик, М.Марсо из Франции, А.Зегерс… Вот что писал композитор Дж.Буш (Англия): «Мой дорогой Эдвард! Снова я дома после 3-недельной поездки, но такой яркой, что до сих пор мне кажется, что я еще с Вами». Композитор Дж.Гарднер (Англия) пишет: «Время, проведенное нами в Армении, было одним из чудеснейших в нашей жизни». Многие из композиторов Советского Союза создали там свои лучшие произведения. Постоянно в Дилижане бывали Г.Канчели и Г.Торадзе из Грузии и с благодарностью потом писали Мирзояну об этом.
Те годы были золотым временем Дома творчества. В это время были проведены фестивали музыки Бриттена, Русской музыки. Здесь встречались самые интересные творческие личности.

Глубокую увлеченность он проявлял во всем, чем занимался. Долгие годы Эдвард Мирзоян преподавал в Ереванской консерватории, у него было около 100 учеников, и каждому он уделял особое, тщательное внимание. Из его класса вышли такие яркие композиторы, как К.Орбелян, А.Тертерян, Дж.Тер-Тадевосян, Х.Аветисян, М.Вартазарян, Л.Чаушян. Ученики говорили о его удивительной, истинно отеческой заботе.
Ни к чему Мирзоян не мог спокойно относиться, каким бы большим или малым ни был этот факт или событие. Приведу два примера. Как яростно он боролся за судьбу Огана Дуряна, помчавшись для этого в Москву, в ЦК партии и добившись того, что считал нужным для Армении. Как активно переживал вынужденный отъезд из Еревана Валерия Гергиева, сегодня крупнейшего дирижера современности. Так было во всем.
К депутату Верховного Совета СССР Эдварду Мирзояну, зная его отзывчивость и удивительную сердечность, обращались с самыми разными просьбами самые разные люди. И он не мог не помочь. Была ли это просьба вдовы многолетнего ректора консерватории, Е.С.Сараджевой, о помощи в обмене квартиры или просьба совершенно незнакомого человека, он всегда откликался и доводил дело до конца, обращаясь в разные инстанции – его ничего не останавливало.
Любовь к Армении проявлялась у Мирзояна во всем, что он делал – было ли это строительство, музыкальная жизнь республики, общественные обязанности. К сожалению, на композиторское творчество у него оставалось не так много времени. Эдвард Михайлович написал не много музыки, но какие высокие слова говорили о ней! Д.Шостакович: «Ваша прекрасная Симфония, которую я полюбил сразу же, познакомившись с ней» (Из письма к Мирзояну); «До сих пор под огромным впечатлением нахожусь от Симфонии для струнного оркестра с литаврами Э.Мирзояна. Это большое достижение композитора, искусства Армении, всей нашей музыкальной культуры» (из выступления Д.Шостаковича на Пятом Всесоюзном съезде СК, “Известия”, 30.03.1962г.). Т.Хренников: «Симфония Мирзояна – большое достижение всего музыкального искусства нашей страны».
Симфонию для струнных исполняли крупнейшие дирижеры мира – П.Ардженто, К.Мазур, К.Зандерлинг, Е.Светланов, К.Кондрашин, В.Гергиев, О.Димитриади, О.Дурян, Ю.Башмет… Многократно исполнялись как у нас, так и за рубежом, его камерные произведения, его знаменитый Квартет. Поездки за рубеж Мирзояна с исполнением своих произведений всегда проходили с большим успехом.
Так о многом хочется рассказать… В сложное время карабахских событий мне позвонил Эдик и попросил представлять Армению во всесоюзном Фонде Мира в Москве. Он был председателем Фонда в Армении. В тот период постоянно летать в Москву было достаточно сложно для Фонда. Я, конечно, согласилась, и для меня годы участия в работе Фонда остались очень памятны и дороги. Мы занимались и проблемами военнопленных, и помощью, и отдыхом детей из горячих точек, потерявших на войне отцов, и многим другим.
Эдик был удивительно теплым к детям. С моим сыном Стасом он постоянно играл в придуманную им шутливую игру, как они “завоевывают” Арарат: «Ты пойдешь слева, а я справа, или ты справа, а я слева, а кто третий? и т.д.». Это началось с их знакомства в 1965 году и продолжалось до конца при каждой встрече, даже когда Эдику было уже 90 лет.
С женой Эдику повезло. Ляля (Елена Мимиконовна) была ему и женой, и другом, и мамой. Красивая, всегда ухоженная, она заботилась о нем, как заботятся о сыне. Иногда она относилась к нему, как к шаловливому ребенку. Его все бумаги, ноты, рукописи, письма были приведены ею в идеальный порядок, и так и хранятся сейчас. На авторской пластинке 60-летний Эдик сделал дарственную надпись жене – своего рода объяснение в любви: “Дорогая Ляля! С годами ты стала мудрее, глубже, добрее, а для меня – роднее, теплее, красивее. Всегда любящий тебя Э.Мирзоян”.
Прекрасные дети у Эдварда Михайловича, дочь Зара – тонкий музыкант, великолепная пианистка и любящая дочь, уже и мать и даже бабушка. Сын Арик (Аршак) – исключительный врач, хирург, ортопед, получивший уникальное образование у знаменитого Гавриила Илизарова и имеющий отделение в ереванской клинике. Эдик, я думаю, и сейчас гордится ими.
Неповторимый человек был дорогой Эдик, Эдвард Мирзоян, вероятно, такого и называют великим. Невозможно забыть его, и вспоминаются самые разные эпизоды и мелочи, все они освещены его светом, его добром, ласковым взором….
Осенью 2012 года мы с внуком Гришей, как обычно, приехали в Ереван. Сразу пошли к Мирзоянам. Эдик давно и тяжело болел. Нас он не узнал, но был весел и улыбался. Через три дня его не стало. Прощание с ним было в здании Армфилармонии. Гроб стоял весь в цветах. Было много людей. Присутствовали и выступали с прощальным словом президент, правительство, Католикос…
Мы с Лялей Мирзоян сидели рядом. Она повернулась ко мне и тихо сказала: “Ты знаешь, Эдик кому-то говорил: “Я никогда не изменял Ляле, просто иногда баловался”. Мы негромко рассмеялись. Посмотрели на Эдика. Показалось, что он улыбнулся.

Нами Микоян