«Это явно была военная взрывчатка»
Несмотря на заявления Трампа о возможном теракте в Бейруте, сразу три представителя Пентагона сообщили CNN, что пока не видно никаких признаков того, что потрясший во вторник Бейрут взрыв был «атакой».
В частности, один из представителей оборонного ведомства сказал, что если бы имелись признаки этого, автоматически было бы проведено усиление защитных мер для находящихся в регионе американских войск и активов — хотя бы по той причине, что возникают опасения по поводу акций возмездия. Но пока ничего такого не произошло.
Между тем бывший сотрудник ЦРУ с большим опытом работы на Ближнем Востоке Роберт Баер утверждает, основываясь на видеозаписях из Бейрута, что «это не просто нитрат аммония». По мнению эксперта, хотя селитра могла присутствовать на складе, вряд ли это вещество могло привести к гигантскому взрыву. Как считает Баер, там находились боеприпасы и ракетное топливо: «Это явно была военная взрывчатка». Он предположил, что это мог быть тайник с оружием, но не ясно, кому он принадлежит.
При этом Роберт Баер не настаивает на версии теракта, считая, что речь может идти скорее всего о несчастном случае. Он сомневается, что мы когда-нибудь узнаем правду: «Я работал в Ливане много лет, и никто не захочет признать, что в порту хранились военные взрывчатые вещества. Это глупо».
Как бы то ни было, вопросы о том, что стало причиной взрыва, как утверждается, на складе с конфискованными несколько лет назад с принадлежащему россиянину судна химикатами, остаются: был ли это простой несчастный случай вследствие небрежности или же имела место диверсия?
С учетом внутриполитической ситуации в Ливане и геополитических противоречий в регионе такой вопрос не кажется надуманным.
Эхо гражданской войны
Еще в 1960-е годы Ливан был островком стабильности в море ближневосточных конфликтов. Страна, привлекавшая массу туристов, пользовалась славой «средиземноморской Швейцарии». Но в 1975 году вспыхнула гражданская война, продолжавшаяся более полутора десятка лет. Во внутриливанскую междоусобицу были вовлечены Израиль, Сирия, Организация освобождения Палестины, США и многие другие внешние силы. Отзвуки того кровавого конфликта по-прежнему то и дело отдаются в жизни ливанцев.
Уникальное место Ливану в арабском мире обеспечивает многоконфессиональный характер страны с весьма высокой долей христианского населения.
Правда, если по данным на 1932 г. христиане составляли 55% ливанцев, то в настоящее время большинство населения – мусульмане, среди которых растет доля шиитов, ставших крупнейшим конфессиональным сообществом.
При этом в стране продолжает сохраняться распределение высших госпостов, не соответствующее реальной конфессиональной структуре общества. Так, пост президента может занимать христианин-маронит, пост премьер-министра – суннит, шиитам отведен лишь пост спикера ливанского парламента. Понятно, что у шиитской общины такое положение дел энтузиазма не вызывало.
Победа исламской революции в Иране немало способствовала активизации шиитской группировки «Хезболла» (Партия Аллаха). Военизированные формирования «Хезболлы» участвовали в боях с израильтянами и ливанскими христианскими ополченцами, а в более близкий к нашим дням период они пришли на помощь сирийскому президенту Асаду в борьбе против исламистов суннитского толка.
«Хезболла» считается «клиентом» и инструментом регионального влияния Тегерана, выстраивающего «ось» через Ирак и Сирию в Средиземноморье. В США и ряде стран эту группировку внесли в список террористических организаций. Боевиков «Хезболлы» считают ответственными за атаку смертников в 1983 году против американского посольства в Бейруте (погибли 63 человека) и против казарм иностранных миротворцев (погибли 241 американский морпех и 58 французских военных).
Боевиков «Хезболлы» считают ответственными и за резонансный теракт, убивший 14 февраля 2005 года бывшего премьер-министра Ливана Рафика Харири. Бывший основным фигурантом в это громком деле член движения, Амин Бадреддин, погиб в ходе боевых действий в Сирии. Сейчас по делу заочно проходят четверо предполагаемых сторонников «Хезболлы».
Многие наблюдатели обратили внимание на то, что взрыв в бейрутском порту прогремел за пару дней до того, как специальный трибунал в Гааге собрался огласить вердикт по делу об убийстве Харири. Ряд ливанских политиков называют расследование по этому убийству «политизированным» и направленным против движения «Хезболла». Сама эта шиитская группировка отвергает свою причастность к теракту.
Харири и еще 21 человек тоже были убиты в результате сильного взрыва припаркованного «Мицубиси», начиненного мощной взрывчаткой. По иронии судьбы, этот теракт произошел в нескольких километрах от места нынешнего ЧП в Бейруте. Смерть Харири вызвала в Ливане бурю протестов, в результате которых из этой страны была вынуждена вывести свои войска Сирия.
Израильский фактор
Проиранская «Хезболла» давно является головной болью для Израиля – достаточно вспомнить продолжавшуюся 34 дня летом 2006 года настоящую войну между ними, приведшую к гибели сотен людей («Вторая ливанская»).
Израиль использует ливанское воздушное пространство для нанесения авиаударов по целям в Сирии – нередко мишенями становятся как раз объекты, имеющие отношения к «Хезболле», которую израильтяне рассматривают как орудие в руках Тегерана.
Но в последние годы наблюдается тенденция: «Хезболла» воздерживается от убийства израильтян, в то время как Израиль старается избегать убийства боевиков «Хезболлы» в Сирии, где они сражаются на стороне Асада.
Поэтому гибель в конце июля бойца этой группировки в результате удара по южному району Дамаска вызвала опасения акций возмездия – и к ливанской границе были стянуты израильские войска. Премьер Нетаньяху пригрозил жестко ответить на возможные действия шиитских боевиков. Он также назвал Ливан и Сирию ответственными за любые осуществляемые с их территории атаки на Израиль.
В конце прошлого месяца из районов Южного Ливана поступали сообщения о перестрелке на границе с Израилем, правда, представители «Хезболлы» опровергли участие боевиков организации в инциденте.
На следующий день после пограничного боестолкновения израильский премьер-министр заявил: «Мы продолжаем действовать, чтобы помешать иранскому военному присутствию в нашем регионе. Мы сделаем все возможное, чтобы защитить себя, и я предлагаю «Хезболле» принять этот простой факт во внимание. Израиль готов к любому сценарию».
Тот же Биньямин Нетаньяху упоминал в связи с «Хезболлой» и бейрутский порт – как напоминает израильское издание Haaretz, премьер-министр, выступая в ООН в 2018 году, указал на порт ливанской столицы как на гражданский объект, где «Хезболла» хранит свои ракеты.
Так что негативный интерес к порту Бейрута у израильтян имелся. Но представители израильского правительства заявили, что их страна «не имеет никакого отношения» к взрыву в Ливане. Более того, Израиль предложил соседней арабской стране гуманитарную и медицинскую помощь. А израильский президент Ривлин даже обратился к ливанцам через Твиттер по-арабски: «Мы искренне протягиваем руку, чтобы предложить нашу помощь в это трудное время».
Хотя с учетом крайне непростых отношений двух стран сомнительно, чтобы Ливан принял помощь от Израиля.
Протесты из-за коронавируса
Хотя по сравнению с соседней воюющей Сирией здесь в последние годы было относительно спокойно, ливанцев не обошли потрясения.
Сирийские события и связи с Ираном стали поводом для угроз со стороны США ввести санкции в отношении Ливана. Например, в прошлом месяце госсекретарь Помпео пригрозил санкционными мерами в случае покупки этой страной иранской нефти.
Страна в октябре прошлого года оказалась охвачена протестными акциями – поводом послужило намерение власти ввести налог на телефонные звонки через мессенджеры. Ну, а дальше протесты превратились в выступления против коррупции, плохого управления экономикой и «жирующих» элит. Премьеру страны Сааду Харири пришлось подать в отставку – и только нашествие коронавируса остановило волнения (правда, ненадолго).
Однако именно пандемия с ее социально-экономическими последствиями привела к тому, что в июне антиправительственные протесты в Ливане разгорелись вновь. Ограничительные меры из-за COVID-19 привели к еще большему ухудшению жизни ливанцев. Курс ливанского фунта по отношению к доллару упал на 70%, а безработица выросла.
В протестных акциях, перераставших в беспорядки и столкновениями с полицией, участвовали сторонники разных политических сил – в том числи и правая партия «Аль-Катаиб», представляющая интересы ливанских христиан. Генеральный секретарь этой партии, ливанский армянин и канадский бизнесмен Назар «Назо» Наджарьян, стал одной из многочисленных жертв трагедии в бейрутском порту 4 августа. Он находился в своем офисе в момент взрыва и получил смертельные ранения.
«Он прошел через взрывы, покушения, войны с палестинцами и сирийцами, Назо все это видел, – говорят его однопартийцы. – Наш штаб выглядит так, как будто внутри взорвалась бомба. Внутри хаос, это безумие!».
«Много конспирологии»
«Ситуация безумно тяжелая, – комментирует внутреннее и внешнеполитическое положение Ливана руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Василий Кузнецов. – Там есть острый политический кризис, острый финансовый кризис, огромный уровень безработицы. На протяжении года продолжаются протесты, и экономика, которая переживает непростые времена, оказалась под еще большим давлением из-за пандемии, а теперь этот взрыв очень сильно подрывает инфраструктуру Ливана. Есть вероятность, что, если не будет оказана внешняя помощь, это может привести к гуманитарной катастрофе.
Ливан – страна, для которой не свойственны авторитарные методы управления, и любые политические решения основываются на сложном переговорном процессе между различными общинами. Хотя сейчас в стране есть движение против этой системы этноконфессиональных общин за национальную консолидацию, но и его поддерживает не все общество. Это сложный процесс.
Понятно, что выход из нынешнего положения будет очень тяжелым. Хотя Ливан на протяжении последних 50 лет демонстрировал удивительную способность реконструироваться после драматических событий. Но важную роль в восстановлении страны и после Гражданской войны, и после войны с Израилем 2006 года сыграли внешние спонсоры. Это и Саудовская Аравия, и ливанские общины в странах Европы и Америки, которые активно в этом процессе участвовали».
– Гипотетически: если предположить преднамеренную диверсию, приведшую к взрыву в порту Бейрута, то кому из внешних или внутриполитических игроков выгодно было бы ее устроить?
– Я думаю, что сейчас есть очень много подобных конспирологических комментариев, но я не готов рассуждать в этом духе, – сказал эксперт.
Директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семен Багдасаров сомневается в диверсии внешних сил: «Я не думаю, что кто-то пошел на такое. Не думаю, что это сделал Израиль. Конечно, наиболее напряженная ситуация с «Хезболлой» у Израиля, все остальные относятся к Ливану не так враждебно».
По мнению Семена Багдасарова, характеризующего ситуацию в Ливане как «полный хаос», сложно сказать, получится ли там в ближайшее время преодолеть кризис и последствия трагического инцидента: «Таких разрушений, как после этого взрыва, даже в Гражданскую войну не было. Там, где стоит порт и гостиницы, и курортные зоны, и сейчас все это оказалось разрушено. Непонятно, как ливанцы будут это все восстанавливать. Хотя они трудолюбивый народ, быстро восстановились после гражданской войны 1975-1990 годов, но как обернется в этот раз – Бог его знает».
Говоря о внутреннем и внешнеполитическом положении «Страны кедров», ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН Алексей Сарабьев, напоминает, что «у границ Ливана до сих пор неспокойно, все еще существует риск вторжения боевиков-джихадистов, но ливанская армия смогла объединить усилия с отрядами «Хезболлы», вместе они отражали атаки на своей территории, и продолжают это делать».
Что касается предположений о том, кому мог бы оказаться выгодным взрыв в порту Бейрута, то эксперт считает так: «Вообще, логика политических баталий говорит, что любое обострение ситуации выгодно оппозиции. Я абсолютно не рассматриваю возможность террористической выходки со стороны политической оппозиции, не думаю, что это возможно. Но в дальнейшем событие может быть использовано в риторике и в политическом торге. Будут какие-то спекуляции и взаимные обвинения. Сейчас у ливанцев общий шок. В самые ближайшие дни никто не будет делать таких заявлений, но со временем они появятся».
«Первое, что прозвучало, – обвинения в адрес соседнего Израиля, – говорит Алексей Сарабьев. – Израиль проводит довольно странную политику «агрессивной защиты»: постоянно вторгается на территорию и в воздушное пространство и Ливана, и Сирии. Но это обвинение довольно беззубое. За последние десятилетия обвинять друг друга при каждом удобном случае стало местным «хорошим тоном». А вот те заявления политиков, которые появятся через несколько дней, более страшны для ливанцев – они рискуют впасть в гражданское размежевание».
