УМРИ ТЫ СЕГОДНЯ, А Я ЗАВТРА…»

Фраза из лагерного фольклора. Означает: «Если хочешь сохранить свою жизнь, надо принести в жертву чужую». Очень жесткая, бесчеловечная, аморальная установка. В  некотором смысле отражает нынешнее отношение общества к окружающему миру.

Пример из жизни (скорее, смерти) – недавнее убийство семьи в поселке Пемзашен неподалеку от города Артика. Определение «потрясло всех» опускаю, поскольку, все-таки, не всех и не до ожидаемой степени содрогания. Пару-тройку десятилетий назад все было бы иначе: реакция общества резче, действия правоохранителей и власти в целом более адекватными.

А пока американская история, произошедшая опять же ноябре, но 1959 года, описанная  журналистом Труменом Капоте, опубликованная в «The New York Times», перепечатанная московским журналом «Иностранная литература» под названием «Обыкновенное убийство» и действительно потрясшая читателей, включая, разумеется, армянских.

Как это было в Америке. 14 ноября 1959 года два молодых человека, Перри Смит и Ричард Хикок, в посёлке Холкомб, штат Канзас, застрелили семью из четырёх человек, предполагая, что они хранят в доме свои сбережения. Убийство сопровождалось изощренным садизмом и насилием над женщиной.

Семья Клаттеров в Холкомбе, как и армянская в Пемзашене, была на хорошем счету в посёлке, поэтому жители помогали полиции в поисках убийц. Смита и Хикока вскоре поймали, подозреваемые пытались оправдаться временным помешательством, но уловку раскрыли психиатры.   

Существенное примечание. Смит и Хикок были вздернуты на виселицу в апреле 1965 года в городе Лэнсинг, штат Канзас, никакого сожаления ни от кого, включая профессиональных гуманистов не выражалось.

А сейчас напомним что и как было девятого ноября уходящего года в селе Пемзашен Ширакской губернии, где были зарезаны Зарине Меликсетян (тридцать один год) , ее дочь Карине (двенадцать лет) и сын Саркис (восемь лет).

За что убили? По словам одного и задержанных восьмого ноября он встретился со своим односельчанином, рассказал ему о финансовых затруднениях, приятель сообщил, что знает, где можно взять деньги, после чего они направились к дому Зарине Меликсетян, беспрепятственно вошли в дом, поскольку дверь была открытой.

Дальше ужасающие подробности убийства, один к одному напоминающего то, которое Трумен Капоте назвал «обыкновенным» для Америки, но, получается, оно и для Армении не так, чтобы совсем из ряда вон.  

Еще одно сходство. В Пемзашене о Заруи Меликсетян, как в посёлке Холкомб о семье Клаттеров, говорили только хорошее.«Зара была образцом армянской женщины. Трудолюбивая, преданная семье, хорошая мать… После этого случая вся деревня как в тумане».

И, наконец. Одного из подозреваемых в тройном убийстве в Пемзашене могут признать невменяемым, точно так, как в свое время засомневались в здравомыслии американских убийц. Хитрость ли это или реальный сдвиг по фазе объяснят эксперты.

В пемзашенской истории удивляет то, что она уже мало кого  ошеломляет. Устали удивляться? Привыкли?  Что ни месяц, то происшествие одно другого страшнее?

 Апрель текущего года. Ереван, площадь имени Гая. В одной из комнат обнаружен труп сорока девятилетней хозяйки квартиры Н. М. Полицейские выяснили: убийство совершил двадцатипятилетний сын женщины Акоп Ханамирян.

Армавир. Июнь. Отец убивает сына: сыну тридцать лет, умирает по дороге в больницу.

Не в том (точнее, не только в том) дело, что кровавых семейных разборок с трагическим концом становится больше, а в том вопрос, что эти истории трогают нас меньше. Как будто не здесь, не рядом, а где-то на островах Полинезии.

Ощущение, будто с некоторых пор в головах теперь уже значительной части армян произошли изменения, вынуждающие вспомнить: «Умри ты сегодня, а я завтра». В более мягком изложении рожденная в недрах уголовного мира  установка означает: «Моя хата с краю», то есть, пока трогают не меня, а тебя, жизнь продолжается и она прекрасна.

 Совсем уж просто: обыкновенное  равнодушие, ко всему, что напрямую нас не касается. Для народа, в котором эмоциональное начало чаще всего перекрывало рациональное, поведение странное, но что наблюдаем, то имеем – изменение ментальности людей, появление нового типа индивидуумов со смещенным устройством мозгов и, соответственно,  взглядов на происходящее рядом.

Объяснить химию меняющихся отношений – задача специалистов, но если с житейской колокольни, похоже на перемену традиций и правил поведения в нестандартных ситуациях. Чтоб сына на мать, отец на сына с ножом?! Журналисты написали, читатели прочитали, прокричали «апага ка» («будущее есть»), жизнь продолжается.

…Говорят, если ничто не способно задеть тебя за живое, значит, ты давно умер. Для лучшего усвоения сказанного. В начале семидесятых годов в Масисе похитили двух мальчишек, восьми и десяти лет, преступники потребовали выкуп, родители согласились передать деньги, но мальчишек все равно убили. Убийцы и их пособники были арестованы, все, как водилось в советское время сделали без шума (чтоб не  возбуждать страсти), но когда дело довели до суда, скрывать произошедшее стало невозможно.

Процесс проходил в Советашенской колонии, взятой в плотное кольцо солдат внутренних войск, не говоря уже об усиленном режиме охраны внутри колонии. Ведь сотни неравнодушных людей каждый божий день приходили к месту суда, и трудно сказать, чем могло бы кончиться  дело, окажись они на территории колонии.- Самосуд, конечно, не приветствуется, но в некоторых случаях понимается,- объяснял мне судья, ведущий процесс.

 А кто объяснит, чем вызвано хладнокровие известных горячей кровью армян к творящемуся рядом?  Круговоротом демократии в  природе? Деформация генетического кода? Размер внешнего долга Армении?

Но, что имеем, то и видим. В Англии говорят: нет смысла плакать над разлитым молоком. В Армении было бы лучше его не разливать.