“Я слушаю простых армян и вижу, что наши ценности очень схожи”
Специально для “НВ”
Посол США в Армении Ричард МИЛЛС знает Армению давно и хорошо. Рассказывает, что в “армянскую тему” погрузился еще в начале 90-х. Сегодня же говорит о реалиях страны, в которую его привела профессия, с большим уважением и участием: сопереживая проблемам и радуясь успехам. 25 лет установления дипломатических отношений между США и Арменией — дата солидная. Четверть века. Рубеж. А значит самое время подвести итоги. Итоги, между прочим, значительные. Правда, господин Миллс делает это без свойственной людям в галстуке напускной серьезности: легко, непринужденно и доверительно…
— Какие направления сотрудничества между нашими странами вы бы обозначили как наиболее приоритетные?
— Прежде всего хотел бы отметить, что для меня большая честь быть послом сейчас, когда отмечается эта дата. Вы наверняка знаете, что в Госдепартаменте все эти 25 лет я занимался вопросами, связанными с армяно-американскими отношениями. И хочу подчеркнуть, что наши основные приоритеты не изменились. В рамках сотрудничества со здешними партнерами и друзьями мы хотим помочь построить процветающую, демократическую, безопасную Армению, которая будет мирно сосуществовать с соседями. За эти годы некоторые акценты в нашей работе, возможно, претерпели изменения, но с точки зрения достижения обозначенных целей я бы хотел выделить четыре наиболее приоритетных направления сотрудничества. В качестве первого укажу на “строительство” инвестиционных и экономических мостов. Был создан Армяно-американский совет по торговле и инвестициям, ведется всесторонняя работа по улучшению экономического климата, что поможет сделать страну более привлекательной для американских инвесторов. Впрочем, привлекательность уже есть…
— Господин посол, как раз на днях вы говорили о том, что вас беспокоят препятствия, мешающие экономическому сотрудничеству и привлечению инвестиций в Армению…
— К теме вернемся, я лишь подчеркну, что позитивные изменения все же есть. За последние два года только в сфере энергетики вложений было сделано на сумму полмиллиарда долларов. Есть и примеры небольших, но эффективных проектов. Открылся Burger King, а совсем скоро в Армении будут доступны йогурты и мороженое фирмы Tutti Frutti. Своим вопросом вы подвели меня ко второму важному пункту: речь о препятствиях, мешающих полноценному развитию нашего сотрудничества, и, в частности, о коррупции. Скажем, мне в этом контексте кажется важным создание равных условий и возможностей для всех субъектов: местные бизнесмены, оказавшиеся на влиятельных позициях, во время судебных тяжб или, скажем, в спорных, связанных с таможенными делами, ситуациях не должны пользоваться привилегиями… Мы активно работаем в этом направлении с правительством и с гражданским обществом и, отмечу, уже заметны подвижки. Отрадно, что новый премьер–министр сразу после того, как вступил в должность, поставил на первое место борьбу с коррупцией и четко дал понять, что будет держать руку на пульсе…
Третье направление (в некотором смысле тоже связанное с коррупцией) — укрепление демократических институтов. И тут Армении есть чем гордиться: гражданское общество здесь сильное и активное, медиа, особенно социальные, достаточно свободны и открыты. И мы довольны тем, что в апреле этого года смогли оказать финансовую поддержку, внеся посильную лепту не только в улучшение выборных процессов, но в проведение их на должном уровне…
И четвертое направление нашей работы: помочь Армении стать более активным игроком в международных процессах. У вас есть диаспора по всему миру, вы располагаете энергичными, хорошо подготовленными дипкадрами и можете играть большую роль на международных площадках. В качестве примера приведу сферу безопасности, в которой Армения может стать своего рода экспортером “услуг”… С удовлетворением хочу отметить активное участие страны в миротворческих миссиях — в Афганистане, в Ливане, в Ираке…
— Если я спрошу об урегулировании армяно-азербайджанского конфликта, вы наверняка дипломатично ответите, что вопрос должен быть разрешен в рамках мирного переговорного процесса. Ответ вполне естественный и ожидаемый. И все же поделитесь, пожалуйста, своими ощущениями: ведь на границе неспокойно, периодически гибнут люди…
— Мои ощущения по этому вопросу те же, что и у любого армянина, любого человека доброй воли, которого беспокоит ситуация в регионе. Мы искренне переживаем, видя человеческие потери. Переживаем, что внутренний потенциал региона блокирован, не развивается полностью из-за этой неразрешенной ситуации… Честно говоря, если бы тогда, 25 лет назад, когда я занимался этим вопросом в Госдепе, вы сказали бы мне, что через 25 лет конфликт все еще не будет разрешен, я бы не поверил. Во многом потому, что двадцать лет назад все элементы для урегулирования уже, что называется, были на столе. Требовалась политическая воля обеих сторон, чтобы подготовить народы к решению, к взаимовыгодным компромиссам. Я всегда полагал, что раз оба общества так страдают из-за войны, это ускорит разрешение конфликта. И то, что этого не произошло, меня очень расстраивает. Последние два года, что я провел тут, вновь укрепили меня в мысли о том, что позиция американского правительства и сопредседателей Минской группы ОБСЕ единственно верная: не может быть навязанного или военного разрешения конфликта, единственный путь — мирный переговорный процесс…
— Американское посольство ведет достаточно активную работу как в плане укрепления культурных связей между нашими странами, так и с точки зрения развития гражданского общества… Тем не менее не обходится без критики в адрес дипведомства, которое, бывает, обвиняют в “расшатывании лодки” или в “навязывании западных ценностей”. Как бы вы отреагировали на такие заявления?
— Знаете, кого я слушаю? Я слушаю простых армян, когда встречаюсь с ними в Ереване или за его пределами, когда участвую в различных мероприятиях… Я вижу, что армянские ценности и американские очень схожи: уважение к старшим, к окружающим, стремление к образованию, к самоусовершенствованию… Так же как и политические ценности: право на свободу слова и позиции, право каждого гражданина на жизнь без страха, на правительство, которое исполняет свои обязанности и не погрязло в коррупции. Да, то и дело раздаются голоса, которые, возможно, пытаются эти ценности оттеснить на задний план. Голоса, которые, полагаю, доносятся извне… Хочу подчеркнуть: все, что мы делаем в Армении, основано на партнерских отношениях — с гражданским обществом, с правительством, с бизнес-кругами. И если Вашингтон почувствует откровенное неприятие нашей работы, мы пересмотрим свою деятельность. Сейчас я этого не вижу.
— Хотелось бы спросить о нашумевших референс-лабораториях. Месяц назад одно из СМИ вновь обратилось к этой теме и даже провело свое небольшое расследование, отметив в качестве резюме, что посольство США не опровергает их двойное назначение. Оно действительно не опровергает?
— Спасибо, что подняли этот вопрос. Публикации и впрямь появляются, и я рад, что сейчас есть возможность внести ясность. Думаю, это тот случай, когда внешние силы спровоцировали сумятицу, которая не позволяет людям вникнуть в суть дела до конца. Я хочу сказать вам прямо и четко: у референс-лабораторий нет ни двойного, ни военного назначения. Американский военный персонал там не работает. Лаборатории находятся в подчинении двух армянских министерств: здравоохранения и сельского хозяйства. Эти ведомства полностью контролируют кадровые вопросы, организацию работы и именно они осуществляют эксплуатацию этих объектов. Возможно, это сугубо технические детали, но хотел бы немного представить тему. Наша помощь армянскому правительству в этом направлении базируется на соглашениях, подписанных в 2000-м и в 2010-м годах. Цель — помочь Армении эффективней диагностировать и защитить страну от любой биологической и химической опасности, от патогенных инфекций, заболеваний, которые не признают границ. Еще в советские времена у Армении были аналогичные лаборатории, которые проводили диагностику и мониторинг новых человеческих и животных болезней. Однако к концу 2000-х они уже не соответствовали нормам безопасности и сейсмическим стандартам. Тогда не было центральной лаборатории, где собирались бы образцы инфекций или проводилась бы специализированная диагностика. Скажем, если проказа была зафиксирована в Дилижане, то образец нужно было бы доставить в Мегри или еще куда-то: это занимало много времени, создавало определенные риски в связи с перевозкой… А теперь есть лаборатория в Ереване, где можно собрать все образцы, которые будут храниться в надежных условиях и, кроме того, мы восстанавливаем региональные лаборатории по всей стране. И если, не дай Бог, возникнет опасность проникновения в страну, скажем, какого-нибудь вируса, то у Армении теперь есть все необходимые инструменты для незамедлительной диагностики и превентивных мер. То есть, повторюсь, никакого военного присутствия, никаких военных целей лаборатории не преследуют и мы, в общем-то, уже выполнили свою миссию: реновация закончена, техоснащение завершено, местные кадры переподготовлены, дальше дело за вами…
— Армяне и США — это, как известно, длинная и давняя история любви. У нас большая диаспора в Америке и для каждого армянина съездить в Штаты чуть ли не цель жизни. Тем не менее получить визу не так-то просто: не всегда понятно, по какому принципу ставится это самое “Окей”. Что бы вы ответили недовольным, получившим отказ?
— Мне всегда очень приятно слышать, что армяне так стремятся посетить Соединенные Штаты. И я хочу заверить, что наше посольство и в частности консульство делают все, чтобы дать возможность как можно большему числу людей побывать в США — понятно, в рамках американского закона и мер безопасности. И, кстати, я горжусь тем, что когда я только приехал сюда, люди ждали визу чуть ли не три недели, а теперь ее выдают за 10 дней. Это при том что число аппликантов заметно возросло. Кроме того, сейчас американскую визу выдают, как правило, на 10 лет, в течение которых вы можете летать в Штаты сколько захотите. Я работал во многих странах и обычно вокруг процесса получения виз много всяких тайн, непонятных разговоров. Тут сложно дать один общий ответ на все вопросы, скажу только, что каждое дело требует индивидуального подхода. Когда ваши документы появляются в окошке консульского работника, он начинает с чистого листа. Но есть вещи, которые, думаю, будет полезно знать всем. Прежде всего нужно учесть, что закон США, регулирующий выдачу виз, отличается от всех остальных законов нашей страны. В нем единственном доказательная часть возложена на плечи аппликанта. Он должен аргументированно убедить, что у него есть причина вернуться назад, на Родину — будь то семья, работа, деловые связи, выгода или, скажем, незаконченное образование. Мой совет людям, которые, подходя к окошечку, начинают рассказывать, что они будут делать в США: представьте те факторы, которые “приведут” вас обратно домой. Еще один момент: если вам отказали в визе, это не конец света, это не навсегда. Мы ведь прекрасно понимаем, что жизнь людей меняется… Когда я закончил колледж, то около года был без работы, путешествовал по стране, не жил дома. Уверен, если бы я подал заявку в посольство, визу бы не получил точно…
— Периодически появляется информация о том, что Госдеп сворачивает многие проекты в Армении… Почему? Программы не оправдывают себя или все так хорошо, что в них нет необходимости? А может причина в финансовой политике нового американского президента?
— Наша помощь Армении изначально была с установкой на то, что однажды она закончится, что в какой-то момент страна станет демократически и экономически стабильной, самостоятельной и свободной настолько, что надобности в нашем содействии не будет. На начальном этапе помощь была в основном гуманитарной, многие проекты касались экономических реформ, направленных на то, чтобы сделать страну более открытой, интегрируемой. И в этом смысле сотрудничество с нашими армянскими коллегами можно назвать успешным. Пик поддержки пришелся на середину 2000-х, после чего, как и ожидалось, начался спад… Однако есть сферы, в которых мы работали и будем работать: это и демократическое управление, и судебная система, и развитие сел и регионов, откуда, как вы знаете, многие уезжают, и энергетика… Это именно те направления, где, как мы считаем, еще многое нужно сделать. Также отмечу, что мы помогаем правительству в проекте по укрупнению общин и в работах, связанных с управлением водного ресурса Араратской долины. Эти проекты продолжаются, их финансирование остается неизменным. Вы правы, новый президент представил в Конгресс заявку бюджета на 2018-й год и налицо значительные сокращения финансовой поддержки Армении. Хотя не только. Это касается и многих других государств: Грузии, Хорватии, Молдовы, Украины… Опять же документ еще только поставлен на обсуждение и Конгресс вправе редактировать его, так что подождем. Еще подчеркну, уже утвержденные программы продолжат свою деятельность, даже несмотря на сокращения в бюджете следующего года…
— Последний вопрос… Какими вам видятся армяно-американские связи спустя пять лет — к 30-летию установления дипотношений между нашими странами?
— Уверен, сотрудничество в ближайшие годы продолжится и цель — моя и правительства США — укрепить самостоятельность Армении, которая смогла бы без чьего бы то ни было влияния принимать решения — экономические, политические, касающиеся безопасности страны. Меня часто спрашивают, в каком направлении будет развиваться внешнеполитический вектор Армении: США, Россия, Китай или Европа?.. Мой ответ: Армения сама должна решить, где ей лучше. И она имеет право строить свои отношения с кем захочет: с нами, с Европой, с Россией, с Южной Африкой… Главное, чтобы люди здесь наконец уяснили: в этом деле нет выигравших и проигравших. И еще… За 25 лет Армении удалось добиться многого, но и нерешенных проблем хватает. Коррупция, нагорно-карабахский конфликт, диверсификация энергетических источников — все это будет мешать самостоятельности страны. Моя юность пришлась на годы холодной войны, и когда она закончилась, мы все хотели видеть Европу свободной, мирной, хотели, чтобы ее не делили на сферы влияния… Теперь это именно то, что я хотел бы видеть здесь, в Кавказском регионе.
Беседовала