Пашинян в геополитическом цугцванге: Давид Шахназарян

 Политический деятель Давид Шахназарян, в своё время возглавлявший СНБ страны и занимавший пост посла по особым поручениям президента Армении, не контактировал с прессой с начала лета. 

В интервью Sputnik Армения он проанализировал геополитическую ситуацию в регионе и положение дел в стране. Беседовал Дмитрий Писаренко.

Формула исчезновения

— После войны в Карабахе позиции Армении на международной арене сильно ослабли?

— Ослаб не только силовой потенциал Армении, но и внешнеполитическая составляющая. Но этот процесс начался ещё до войны, с приходом новых властей, при которых Армения превратилась из субъекта, в объект международных отношений. Мы не ведём переговоры, а переговоры ведут за нас и даже без нас.

— Что именно изменилось после смены власти во внешнеполитической повестке страны?

— До 2018 года наша парадигма состояла в формуле, что должно быть два армянских государства. Это было стержнем. После так называемой революции, которую я называю неконституционным свержением власти, эта парадигма полностью исчезла. Сегодняшняя власть заявляет, что и без Карабаха в Армении можно хорошо жить. Но геополитические реалии убеждают в обратном. Арцах является гарантом безопасности Армении. Отказ от той парадигмы, которая у нас была на протяжении 30 лет, означает потерять государственность.

Геополитический тупик

— В чём особенность геополитической ситуации в регионе после 44-х дневной войны?

— Новые геополитические реалии всё время меняются. Многие, в том числе и я, недооценили важность Турции для России после прекращения огня в Карабахе. Я считал, что национальные интересы Армении и России практически совпадают. Но дальнейшее развитие событий показало, что есть противоречия и их проявление — исключительная «заслуга» наших властей. С Россией мы являемся стратегическими союзниками. Но я очень давно не слышал этого определения ни от российских, ни от армянских руководителей. В последний раз субъект, занимающий пост премьер-министра Армении, во время встречи с Путиным в Москве, употребил фразу «стратегические отношения». Это совершенно иной уровень. Есть стратегическое союзничество, стратегическое партнёрство и стратегические отношения. Стратегические отношения у России выстроены и с Азербайджаном.

— Не слишком ли Вы сгущаете краски, усматривая драматизм в фигурах речи?

— У стратегических союзников позиции по всем вопросам совпадают, сотрудничество углубляется. А по тем вопросам, по которым есть несогласие, ведутся интенсивные переговоры. Сейчас не делается ни то, ни другое. Сегодня руководство Армении само себя загнало в геополитическую ловушку.

— Каким образом?

— Власти Армении говорят «да» и Москве, и Баку, и Анкаре, и Вашингтону, и Парижу, и Брюсселю. Пашинян находится в геополитическом цугцванге. Один из основных вопросов, имеющих большое геополитическое значение, это вопрос коммуникаций. Что говорят Анкара и Баку? Под разблокировкой они подразумевают только одно — коридор через Сюник, который свяжет Нахичеванскую автономию с материковым Азербайджаном. Причем, эта магистраль для Армении должна стать экстерриториальной. Тут геополитическое столкновение очень сильное. Впервые министр иностранных дел Индии приехал в Армению и обозначил, что Дели заинтересован в развитии коммуникаций Север-Юг.

Транспортный коридор через Армению из иранского порта Чабахар (свободная экономическая зона в Оманском заливе) обеспечит выход к Чёрному морю. Индийский министр приехал в те дни, когда обострилась ситуация на границе Индии с Пакистаном. То есть, для Индии это стратегически важный вопрос. Китай поддерживает эту позицию, Франция также, и многим другим коридор в Сюнике не выгоден. Если он заработает, то в регионе произойдёт серьёзное геополитическое изменение. Пообещав это, правительство Армении загнало себя в позицию геополитического цугцванга.

Шлагбаум безопасности

— Почему Вы считаете нецелесообразным открытие коммуникаций между Арменией и Азербайджаном?

— Надо иметь слишком больное воображение, чтобы представить в сегодняшней ситуации реальное автомобильное и ж\д сообщение Армении с Россией или Ираном через Азербайджан. Позиция Баку не изменилась — пока вопрос Карабаха окончательно не решится в его пользу, об открытии дорог не может идти и речи. То есть, говоря об этой повестке, армянские власти уже дают согласие на открытие коммуникаций по такому сценарию.

— А что касается открытия границы с Турцией?

— Сегодня Турция вместе с тремя стандартными требованиями к Армении — признание территориальной целостности Турции и Карского договора, признание территориальной целостности Азербайджана с Карабахом, отречение от политики международного признания Геноцида армян, выдвинуло жёсткое требование — экстерриториальный коридор в Сюнике. Наш министр экономики некоторое время назад заявил, что если откроется турецкая граница, то ВВП в Армении увеличится на 30 процентов. Это абсолютная чушь. Зарубежные эксперты неоднократно рассчитывали эти показатели, и получалось максимум 1,5 или 1,6 процента. Это ничтожно. Такая перспектива несёт в себе только большую угрозу национальной безопасности Армении и должна быть исключена из повестки Армении.

— Вы считаете, что идея «зангезурского коридора» не будет реализована?

— Я думаю, что и в России не в восторге, если речь идёт об экстерриториальном коридоре. Мне кажется, что реализация этого плана для России нежелательна. Вслед за авто и ж\д дорогами могут встать вопросы энергетических коммуникаций. Очевидно, что Турция стремится к ресурсам Каспия. Возможно, что я ошибаюсь, но такой сценарий должен быть не выгодным для России. Но если власти Армении конфиденциально уже пообещали коридор Азербайджану, то для России в этом случае лучше всего взять его полностью под свой контроль. Что же касается пунктов трёхстороннего заявления по Карабаху, где стороны обязались деблокировать все транспортные коммуникации, то почему же не начать с иджевано-казахского участка, который ближе к России? Там и автомагистраль и железная дорога связывали две республики в советское время. Но Азербайджан интересует только деблокада Нахичевана. Баку не задумывается над тем, как обеспечить бесперебойное и безопасное движение армянских поездов по своей территории.

Пути из тупика

— Для конфликтующих сторон есть две площадки для общения. Это формат Ереван — Москва – Баку и Минская группа ОБСЕ. Но появляются и новые инициативы. Нужны ли они?

— Не нужны. Действующая власть ничего вразумительного не сказала по поводу предложения Эрдогана 3 + 3. Реакция Пашиняна мне напомнила его бредовое заявление, насчёт мадридского документа (три принципа и шесть элементов), когда он сказал – пусть нам объяснят, что это такое. Предложение Анкары было поддержано российским министром иностранных дел Лавровым. Но мне кажется, что это был тонкий дипломатический шаг в сторону Турции. В Москве прекрасно понимают, что план 3+3 непременно провалится.

— Что необходимо делать Армении, чтобы выйти из кризисного состояния?

— Для меня независимость государства – это нечто абсолютное, но я за стратегическое союзничество с Россией, чего нет. Наша власть из-за своего интеллектуального уровня не в состоянии восстановить стратегическое союзничество с Россией и обсуждать большие геополитические проблемы. Нет видения, какой должна быть Армения. Нет национального стержня. Этого не делает и титульная оппозиция, чья внешнеполитическая повестка размыта. Надо понимать, что в геополитической турбулентности для нас есть много возможностей. Но для этого надо снова стать субъектом, стать фактором, с которым будут считаться.

— С чего следует начать и к чему стремиться?

— Нынешними властями идёт демонтаж государственных структур. Первым делом нужно восстановить институты национальной безопасности. Создать многоэтажную и многовекторную систему сдержек/противовесов, которая вместе со стратегическим союзом с Россией, создаст действенную опору. Мы должны понимать, что такие понятия для Запада, как демократия и права человека, тоже относительны. Как у Эйнштейна абсолютна только скорость света, так и для сегодняшней геополитики абсолютно одно – национальные интересы любой страны. Демократия и права человека тоже подчиняются национальным интересам. Свежий пример — экс-президент Грузии находится в заключении и более 70-ти видных западных политиков выступили в его защиту с требованием об освобождения. У нас почти два года в заточении находился второй президент Армении, и никто на Западе даже словом не обмолвился о нём. Более того, когда было установлено, что обвинение против него антиконституционно, даже после этого с Запада резонанса не последовало. Почему? Потому что Саакашвили известный антироссийский и прозападный деятель, а Кочарян не такой. Нет международной политики без двойных стандартов. Это суть международной политики. В Армении демократия никогда не была на таком низком уровне, как сейчас. Идут массовые репрессии, но Запад опять закрывает глаза. Там считают так: пусть Пашинян выдерживает нашу позицию на внешней арене, а внутри делает, что хочет.

Позиции оппозиции

— Внутриполитическое противостояние переместилось с улиц в парламент. Как будут развиваться события дальше?

— Оппозиция совершила множество ошибок, в результате которых Пашинян сохранил свою власть. С ноября по март прошлого года, во время массовых уличных процессов, оппозиция упустила три очевидные возможности, когда можно было легко взять власть. Это ночь с 9-го на 10-ое ноября (подписание трёхстороннего соглашения), 19 декабря (когда Пашинян направился пешком на военно-мемориальное кладбище Ераблур, а оппозиция не пошла и решила провести митинг) и 25 февраля, когда Генштаб сделал заявление с требованием отставки правительства. Если б в эти дни оппозиция пришла к зданию правительства – полиция убежала бы. То есть шла борьба не за то, что бы устранить власть, а за то, чтобы прийти к власти. Большой ошибкой также стало решение оппозиции идти на выборы. А подталкивать власть к проведению внеочередных парламентских выборов стало ещё большей ошибкой. Для многих было понято, чем они закончатся.

— Вы считаете нынешнюю парламентскую оппозицию серьёзным политическим фактором в Армении?

— Мне бы хотелось, чтобы титульная оппозиция выступила со своей программой. Их 280 тысяч сторонников голосовали за смену власти, но отнюдь не за ту коабитацию, которую сейчас мы видим в парламенте. Не стоило оппозиции туда идти. В таком парламенте оппозиции делать нечего. Власть уже даёт небольшие трещины и важно не переоценить и не недооценить начавшиеся процессы. Должна быть честная борьба против этой власти, поэтому хотелось бы видеть более адекватную оппозицию. Мы имеем дело с властью, которая управляется извне и обеспечивает стратегические интересы, в первую очередь, Анкары и Баку. Эту власть политическими методами может устранить только одно — национально-освободительное движение.