О чем Глазьев предупреждает Азербайджан 

Закавказье накануне важных событий

Советник президента России по вопросам евразийской интеграции Сергей Глазьев, выступая на открытии Шестого российско-армянского межрегионального форума и Второго Евразийского форума, сделал примечательное заявление.

Суть его сводится к двум базовым тезисам. Первый: окончательное решение, принять ли Азербайджан в ЕАЭС, зависит от Армении, так как вступление возможно лишь «на консенсусной основе» и «Армения, как член ЕАЭС, может воспользоваться правом вето». Второе: заявления о том, что ЕАЭС — это попытка воссоздать СССР, есть глупость, которую впервые произнесла бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон. ЕАЭС строится на принципах ВТО, и ничего более. Это экономическое объединение. У Союза нет общего парламента и единой валюты, формирование единого правительства не предполагается, Межпарламентская ассамблея ЕАЭС была распущена, чтобы у оппонентов не было поводов для обвинений.
Понятно, что на «тезисы» Глазьева отреагировали в Азербайджане, правда, пока на неофициальном уровне. Советник «преподносит ситуацию таким образом, как будто Азербайджан уже подал заявку на вступление в организацию, но вся проблема именно в том, что, по его собственному признанию, Армения, как член ЕАЭС, может воспользоваться правом вето», говорится в комментарии отдела политики бакинского портала Haggin.az. «Заявление высокопоставленного российского чиновника вызывает недоумение, поскольку официальный Баку все еще не выразил однозначную и ясную позицию касательно вступления страны в Евразийский союз. Более того, общественное мнение Азербайджана при обсуждении идеи о вступлении в союз менее всего интересует отношение Армении к этому вопросу, поскольку речь идет о формировании внешнеполитической стратегии в системе регионального порядка».
Сразу отметим, что Глазьев — далеко не первый политик, который заявляет о возможности вступления Азербайджана в ЕАЭС. В свое время и азербайджанский глава МИД Эльмар Мамедъяров на полях Генассамблеи ООН в Нью-Йорке заявлял, что Баку не отрицает возможности своего вступления в ЕАЭС. Некоторые азербайджанские эксперты стали заниматься экономическими выкладками, пытаясь определить, что выиграет или проиграет Азербайджан, вступив в союз. При этом проблема распалась на две части: экономическую и политическую составляющую. В экономическом плане возможное вхождение в Евразийский таможенный союз принесет Баку дополнительные 1,5-2 млрд долларов. Но для Азербайджана сейчас первична именно политика. Не случайно в общественном мнении страны доминирует точка зрения, согласно которой Баку может стать членом союза при одном и главном условии — Нагорный Карабах должен вернуться под его юрисдикцию. В то же время все понимают, что, как это подтвердил Глазьев, Армения, как член ЕАЭС, выставит свои политические условия Азербайджану, в которых, безусловно, будет фигурировать проблема урегулирования карабахского конфликта. В этой связи бакинский эксперт-экономист Фуад Ализаде заявлял, что «пока существует карабахский конфликт, Азербайджан не станет входить в ЕАЭС, членом которого является Армения», и «пока не решен конфликт, от вступления нашей стороны будут одни лишь минусы». Это намек на то, что первоначально страны ЕАЭС должны решить карабахскую проблему по азербайджанскому сценарию, потому что в формате союза шансов вернуть Степанакерту «советский статус» практически будет невозможно.
Поэтому ставка делалась и делается на Запад и «формирование внешнеполитической стратегии в системе регионального порядка» или силовой вариант. Но тут, вопреки расчетам азербайджанской дипломатии, набирает силу геополитическая турбулентность. По мере развития сложнейших процессов на Ближнем Востоке соседнее Закавказье начинает перемещаться в эпицентр игры влиятельных внешних участников, включая, конечно, Россию. Напомним, что кавказская война августа 2008 года привела к тому, что Москва, идя на признание Абхазии и Южной Осетии, обеспечила вынужденный выход из конфликта. При этом такие страны Евросоюза, как Франция, Германия и Нидерланды, выступая за территориальную целостность Грузии, не используют по отношению к Абхазии и Южной Осетии термин «оккупированные территории». Не меньше противоречий и в отношениях между Азербайджаном и самим ЕС. Брюссель до сих пор отказывается вносить в преамбулу соглашения с Баку термин «сохранение территориальной целостности».
Что касается США, то многие американские аналитические центры (к примеру, центр Карнеги) стали выступать с докладами, в которых утверждается, что «на Южном Кавказе у США нет ни одного жизненно важного интереса», что этот регион может стать «убежищем для боевиков, направляющихся на Ближний Восток, чтобы присоединиться к конфликтам в Сирии или Ираке, или тех, кто возвращается в Центральную Азию, а также на российский Северный Кавказ». Если же говорить об энергетической американской дипломатии, то, как выясняется, «значение энергетических ресурсов Каспия для региона и их влияние на него временами преувеличивали, что приводило к возникновению нереалистичных ожиданий», следовательно, «важно избегать этого в будущем». Как ни крути, но у Запада сформировалось свое понимание природы карабахского конфликта, далекое от представлений Азербайджана.
В этой связи один бакинский публицист риторически восклицает: «Почему европейские структуры сразу объявили каталонский референдум антиконституционным и незаконным, поддержав территориальную целостность Испании. США и Россия поддержали территориальную целостность Ирака, осудив курдский сепаратизм. Но почему это не происходит в отношении конфликтов на постсоветском пространстве. Да, в отношении Украины более-менее определенность есть. Но этого абсолютно не скажешь о карабахском, абхазском и осетинском конфликтах! В чём же дело?» Может быть, в том, что в свое время французский президент Франсуа Миттеран утверждал, что «внутренние границы в СССР — сугубо административные, и поэтому в случае распада Советов они обязательно должны быть пересмотрены».
Не случайно и новоназначенный сопредседатель МГ ОБСЕ от США Эндрю Шофер на встрече с президентом Сержем Саргсяном заявил, что «знаком с карабахским конфликтом, он очень сложный». Как считает российский эксперт Сергей Маркедонов, «за последние четверть века Закавказье пережило два статус-кво». Первый установился после распада СССР и нашел свое выражение в стремлении новых политических режимов обеспечить собственный суверенитет в рамках прежних советских границ, не имея для этого действенных механизмов. Эти попытки оказались неэффективными и подтолкнули страны Закавказья к поиску новых союзников. С 2004 года начались попытки «разморозить» региональные конфликты. Самая заметная была предпринята по инициативе политического руководства Грузии в 2008 году. Теперь наступает третий этап. Как будет действовать Москва, реагируя на появление новых рисков в случае военного конфликта между Азербайджаном и Арменией? И не является ли заявление Глазьева упреждающим в преддверии каких-то грядущих важных событий в регионе, где создается новая ситуация?

Станислав ТАРАСОВ,

https://regnum.ru/news/2331492.html