Никол Пашинян — фигура на вылет, но как Армения должна строить отношения с Россией дальше?
Серж Саргсян выстроил весьма характерную для Ближнего Востока и азиатских государств схему «коррупционного государства». В его основе клановая модель управления государством и обществом, в котором главную роль должна играть семья, окружающая его. Так считает известный российский историк Олег Айрапетов, чье интервью опубликовано на сайте EADaily (25.11.20).
— Олег Рудольфович, в эти дни, на фоне катастрофы Армении и Карабаха, многие проводят параллели с событиями 100-летней давности, находят аналогии между соглашением Пашинян — Алиев и Александропольским мирным договором, стоившим Армении обширных территорий. Как вы это прокомментируете?
— Один из римских авторов — Тацит заявлял, что история — учитель жизни. В более позднее время Гегель заявил, что история никого ничему не учила. Русский историк В. О. Ключевский внес свое дополнение в эти афоризмы — история ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков.
К сожалению, история с Арменией — тот самый случай. Потому что совершенно очевидно и удивительно, как ресурсы и возможности, созданные в советское время советским государством, создали аппарат и людей, которые в немалой степени способствовали победе Армении в первой карабахской войне. Далее наступил период собственного государственного строительства. И здесь, к сожалению, мы наблюдаем закономерности, очень похожие на опыт 1918−1921 годов. Люди, возникшие во власти, в том числе благодаря поддержке народа, оказались полностью не соответствующими тому уровню задач, которые встречает армянская государственность. Удивительно, как это повторяется через 100 лет. Это постоянное чувство дежавю.
— То есть это вина националистов, которые стремились при поддержке Запада построить национальное государство?
— Конечно. Вина тех людей, которые в 1920−21 гг. были у власти. Они тоже рассчитывали на Запад. Они весьма энергично внедряли свою — «новую революционную демократию». Дашнаки тогда очень жестко подавляли любое сопротивление им. Кстати, сейчас возникает все больше подозрений, что силы тогда уходили преимущественно на борьбу с большевиками — внутренними врагами, армянами, прежде всего. Не будем забывать о том, что в мае 1920 года было восстание в Гюмри и в Карсе, которое подняли большевики-армяне. Это восстание было подавлено в крови.
Один из руководителей этого восстания, капитан Мусаелян, когда его спросили, почему он это сделал, ответил, почему он выступил за русскую революцию: «…Я верю, что при дашнакском правительстве действительно наши соседи предпримут поход против Армении, и тогда мы ни от кого никакой помощи ожидать не можем. Единственный народ, который может спасти нас, — это русский революционный пролетариат». И сейчас это большой вопрос, кто выступал больше за национальные интересы Армении — господин Симон Врацян или товарищ Саркис Мусаелян.
Мусаелян был расстрелян в мае 1920 года. А уже в сентябре того же года произошло именно то, о чем он предупреждал. Надо признать, что у армянских националистов, которые тогда были у власти, все было в первый раз. Это люди, большинство из которых не имело опыта государственного строительства. Никакого. Кстати, эти люди крайне опасались тех, кто такой опыт имел. Вот, например, командующий войсками армянской армии генерал Фома (или Товмас) Иванович Назарбеков как раз имел этот опыт и был довольно толковым военным. Довольно хорошо отметился в боях Русско-японской и Первой мировой войн. Но Назарбеков вызывал у армянского руководства серьезные подозрения. Он им не нравился. Так же как не нравился и Андраник Озанян. Они вызывали у националистов подозрения именно своими способностями. Руководство республики больше всего думало о том, кто же придет к власти. И опасались, что найдется кто-то, кто их от этой власти отодвинет в сторону. В том же самом Карсе. В результате пришли совсем другие люди, к Армении не имеющие никакого отношения. Но, повторяю, тогда у Армении все было в первый раз. Была территория республики, мало того что с трех сторон окруженная врагами, но и не имеющая даже зафиксированных границ. Внутри этой территории было четверть миллиона беженцев. Вся организация строилась буквально на коленке, с чистого листа. Но ведь сегодня, спустя 100 лет, это же все было! Был опыт, который необходимо было учитывать.
— А в чем тогда причина неудачи сейчас?
— Причина неудачи? Сейчас, я думаю, корни этой неудачи нужно искать не в ближайшем прошлом. Они связаны далеко не только с господином Пашиняном. Хотя, разумеется, с Пашиняном в первую очередь. Вообще, понятие «власть» предполагает и ответственность. Полнота власти тождественна полноте ответственности. Чего безответственные политики-демагоги пытаются постоянно избежать. Они хотят, чтобы за их провалы отвечал кто-либо иной. А их путь чтобы состоял из одних только достижений. Но и этих достижений у господина Пашиняна не очень много. Я думаю, можно приписать разве что только то, что он пару раз приехал на рабочее место в правительство на велосипеде. Это единственное очевидное достижение этого политика.
— То есть определенную долю вины несет и его предшественник на высшем государственном посту? Ведь именно в период правления Сержа Саргсяна имя Гарегина Нжде было провозглашено одним их главных символов армянской государственности…
— Я думаю, что главные претензии к Сержу Саргсяну выходят далеко за это решение. Он был циничным политиком, но дело даже не в этом. По сути, все политики циничны. Главное — Серж Азатович выстроил весьма характерную для Ближнего Востока и азиатских государств схему «коррупционного государства». Он вообще не строил современную страну, и уж тем более — страну, нацеленную в будущее. Он выстраивал клановую модель управления государством и обществом, в котором главную роль должна играть семья, окружающая его. Эта клановая модель для Армении, которая находится в очень тяжелом положении, государство не усиливала, а ослабляла. Она его просто выталкивала на периферию развития. Для Армении в ее условиях возможна только мобилизационная модель развития общества.
— А парламентская демократия?
— Я думаю, что парламентская демократия в Армении не удержится. Мобилизационная модель развития общества предполагает президентское правление. Жесткое. Иначе из кризиса не выберешься. Возможно, сейчас мы наблюдаем кризис парламентской модели управления, который закончится определенной формой диктатуры. В которой, будем объективны, армянское общество сейчас просто нуждается. При этом нужно помнить, что необходимое и даже неизбежное насилие на определенном этапе развития является только средством, но никак не целью. И диктатура не должна быть, разумеется, самоцелью, она должна подготовить переход к мобилизационной модели развития, которая должна осуществить понятное для большинства населения справедливое перераспределение благ, производимых в республике.
Элементарная логика и статистика говорят о том, что армянское общество просто задыхается, поляризация достигла опасных пределов. Сейчас бесполезно, например, говорить, что во время первой войны при Тер-Петросяне было хуже, потому что сейчас деревья не вырубили и люди не сидят по домам рядом с печками. Это все уже забыли. Людям сегодня нужна объяснимая модель развития общества, объяснимые и внятные перспективы. И конечно, им нужно быть уверенными в том, что их существование не находится под физической угрозой. А оно сейчас находится. Пашинян блестяще доказал, что во время войны он не способен управлять государством. И это страшная опасность. И данная опасность усиливается тем более, что господин Пашинян никуда не торопится уходить. И он совсем не собирается никому передавать власть. У него есть, как в свое время и у господина Врацяна и господина Нжде, видение, что должно было произойти. Они несли поражение за поражением и не могли организовать даже эвакуации армянского населения в районах, захваченных наступлением войск Карабекира. Они не смогли сделать ничего.
Любому желающему погрузиться в настроения и реалии того времени советую прочитать небольшой роман классика армянской литературы Егише Чаренца «Страна Наири». Там пишется о событиях, которые происходили 100 лет назад в Карсе. Относительно недавно я снова прочитал эту книгу, и у меня было твердое ощущение дежавю. Признаюсь, у меня были постоянные сомнения, я не мог понять, что описывает Чаренц — авантюристов 1920 или 2020 года?
Конечно, после войны все спорят, кто предатель, а кто не предатель. Но это сейчас совсем не важно. Важен результат. С умыслом или без умысла это было сделано, но результат — полная катастрофа. И следовательно, нужно думать над тем, какие шаги предпринять, чтобы из этой катастрофы выйти. Сейчас и завтра. Не надо предаваться иллюзиям, потому что получится, как в том анекдоте: «Мы уже думали, что это дно, а снизу кто-то постучал».
То же самое было в 1920 году. По мере того, как турки наступали, правительство Симона Врацяна заявляло, что все хорошо, ситуация контролируется, в ближайшее время перейдем к контрнаступлению. А когда стало уже совсем плохо, стали обращаться к Франции, США — к западному миру. Эти обращения были опубликованы. Они были хорошие, они были эмоциональные, честные, чистые, только у них был один маленький недостаток — они не имели никакого отношения к реалиям. Потому что в армянском политическом и культурном сознании существует одна очень опасная, в первую очередь для самих армян, мифологема — о том, что армян все вокруг любят и все только и думают, как и чем им помочь. Это, мягко говоря, далеко не так. Реалии недвусмысленно свидетельствуют о том, что судьба армян беспокоит только самих армян. Ну и будем откровенны — а почему должно быть по-другому?
— Но ведь это будет постоянно продолжаться. Может, стоит объединить армянский государственный проект с Россией, чтобы снять проблему безопасности на среднесрочную хотя бы перспективу?
— Есть два выбора — в двадцатых годах прошлого века и сейчас. Один выбор — это выбор Пашиняна. Ведь ни для кого не секрет, а информации будет в дальнейшем все больше и больше, что, как только началась война, он начал бомбардировать посольства США и Европы просьбами о помощи. Вот то же самое делалось 100 лет назад. Это, с одной стороны, правильно, ибо если тебе тяжело, то надо обращаться за помощью. Но, собственно говоря, рассчитывать на помощь, обращаться за помощью и получить помощь — это разные вещи. Правительство Врацяна, например, оно получало помочь со стороны США — американцы выделили по тем временам довольно приличную финансовую помощь — несколько миллионов долларов. Но в Эривани надеялись на нечто другое.
Франция, Великобритания были готовы предоставить Армении территории, и в Севрском договоре это было отмечено, но — надо понимать! — никто в Англии или во Франции в это время не собирался воевать за то, чтобы эти территории были от Турции переданы Армении. А революционное правительство Турции — Великое национальное собрание — не собиралось их уступать. Отвоевать свои земли должны были сами армяне. Но мобилизацию дашнаки организовать не смогли. Тылы были забиты дезертирами. С ними пытались бороться «папахоносцы» с нагайками, как их называл Чаренц.
Армия воевать не хотела. Только в конце декабря 1919 года в 11 уездах Армении было арестовано свыше 17,5 тысячи дезертиров. Это почти половина от списочного состава тогдашней армянской армии. Выходит, что в то время, как турки наступали, половина армянской армии была в бегах, а четверть от оставшейся половины ее ловила. А фронт, получается, держала оставшаяся четверть. Шансов на благополучный исход при таких обстоятельствах не было никаких.
Они могли бы быть, если бы с 1919 года постоянно велась бы подготовительная работа, создавались бы унтер-офицерские школы, кадры армии перерабатывали бы крестьян в постоянную армию. Но правительство Врацяна опасалось, что завтра эти же крестьяне пойдут за теми же самыми офицерами и генералами, то есть, возможно, против этого правительства. И кто тогда окажется опаснее? Турки слабы — они ведут войну с греками, на два фронта противостояние не потянут, а в случае чего — от Карабекира мы закроемся, нам Запад поможет. А тот взял и не помог. Но, естественно, когда потом вот эти интриганы, которые называли себя политиками, оказались в эмиграции, они стали заявлять, что во всем виноваты большевики, турки договорились с Лениным и так далее.
Я хочу напомнить современным господам и товарищам, которые вновь начали играть на этой дудке, что Александропольский договор с турками заключали, некоторым образом, не большевики. Большевики пришли тогда, когда уже все фактически обрушилось. Но и, более того, следует помнить, что первоначально большевистский проект переустройства Закавказья предусматривал присоединение Зангезура, Карабаха и Нахичевани к Армении, и об этом открыто заявлял и Серго Орджоникидзе, и Нариман Нариманов. Фактически только мятеж, который подняли дашнаки во главе с Нжде, сорвал реализацию этого проекта.
По этому вопросу и этому периоду есть многочисленные документы, часть их хранилась в архиве Армянской ССР, а теперь — Республики Армении. Кстати, они были опубликованы — под редакцией академика АН Арм. ССР Амбарцума Мелконовича Эльчибекяна — «Великая Октябрьская Социалистическая революция и победа Советской власти в Армении (Ереван. 1957)».
Среди прочего там опубликовано и обращение Врацяна (как главы Комитета спасения Родины) от 13 марта 1921 года к Мустафе Кемаль-паше. Врацян, уже на том основании, что Армения, согласно Александропольскому договору, является турецким протекторатом, обращается к главе Великого национального собрания Турции с просьбой, чтобы турки оказали помощь дашнакскому правительству против России. Естественно, потом, в эмиграции, дашнаки эти документы предпочитали не вспоминать. Но они опубликованы, повторяю, в Ереване. Само обращение такого рода — свидетельство глубочайшего политического провинциализма, который можно сравнить лишь с предложением действующего президента Армена Саркисяна в Брюсселе исключить Турцию из состава НАТО. Здесь все очень очевидно. Это как раз то, о чем предупреждал Чаренц в самом конце своей «Страны Наири»: надо видеть жизнь как она есть, а не то, «что, согласно наирскому анекдоту, видел однажды вислоухий дядя в своем известном сне. Вот и все».
Казалось бы, надо было только делать выводы из того, что произошло. И уж во-всяком случае это совершенно необходимо сделать сегодня. Во внешнеполитических и стратегических вопросах необходимо оперировать расчетами, а не пустыми словами. Что такое внутренняя легитимность, например? Может ли она обеспечить успехи на внешнеполитической арене? Мифология Пашиняна и его последователей однозначно утверждает, что да, можно. Ну вот — она у тебя была в августе, внутренняя легитимность, ты на велосипеде катался, а вот сейчас — ноябрь месяц, и где твоя внутренняя легитимность? Ты идешь на поминальный молебен по погибшим ребятам, окружив себя четырьмя кольцами безопасности. И где же твоя внутренняя легитимность? Ну, приехал бы на велосипеде один.
В этом контексте отмечу еще одно отличие нынешних реалий от реалий 100 летней давности — это отсутствие «Фейсбука» и «Инстаграма». Врацян и Нжде не могли написать в эмиграции — вот, мол, у нас все провалилось, но зато у меня двести тысяч лайков.
Нужно исходить из того, что является приоритетом. У Пашиняна, это совершенно очевидно, есть расчет — это постепенное разворачивание Армении в сторону НАТО, следовательно — превращение в турецкий протекторат. Другой дороги в НАТО в этом регионе нет. Реальна такая возможность? Ну да, реальна. Можно ее рассматривать? Да, почему бы нет? Когда говорим о расчетах, мы должны оперировать расчетами, а не эмоциями. Вот есть один выбор — Армения вступает в НАТО, а для этого нужно убрать русскую базу и почитать Александропольский договор — там все условия этого движения описаны: это сокращение армии, только полицейские силы, все это под контролем турецкого посланника. Вот тогда будут открыты границы и все начнет работать. При этом нужно понимать: равноправного диалога не будет. Остатки армянской промышленности никакой конкуренции с турецкими не выдержат. Так или иначе, Армении придется что-то передать под контроль Турции — стать задворками турецкого государства.
Если меня спросят, нужно ли нормализовать отношения с Турцией, я отвечу: да хотелось бы, очень хотелось бы, это соседняя страна, она всегда будет соседней, пока существует Армения. Но, повторяю, вопрос в том, какой будет эта нормализация? Каждый должен что-то дать и от чего-то отказаться.
Проект Пашиняна, по-видимому, предполагал, что нормализация произойдет без больших потерь для Армении, потому что ее гарантируют западные партнеры. Возможно, ранее это было бы реально, а сейчас мы видим то, что произошло, мы видим заявления крупнейших стран мира, например действующий президент США Дональд Трамп заявил, что карабахский конфликт легко решить. Но, мне кажется, это легче сказать, чем сделать. Лидер Франции заявил о солидарности с Арменией, Арцахом. Целый ряд государственных деятелей других стран выступили с весьма приятными слуху заявлениями. Результат — да, армянам все сочувствуют, но эти сочувствующие ничего не делают и делать не будут. Во-всяком случае они пока что ничего не делают. А пока они ничего не делают, фактически на половине территории бывшей Нагорно-Карабахской автономной области СССР уже завершилась этническая чистка. Она уже завершилась наполовину, и сейчас под угрозой остальная территория. Этническая чистка продолжается. То, что она не произошла в еще больших масштабах и с еще большими жертвами, — заслуга России, пока что это она приостановила чистку. Повторяю, только лишь приостановила. А чем все закончится в итоге, толком сказать очень сложно. Возможно, как только у США, Великобритании и Франции возникнут особые интересы в Азербайджане — семье Алиевых припомнят то, что произошло в Арцахе. Но Великие Державы вспомнят о том, что произошло в Арцахе (или забудут про это), только для обеспечения защиты своих интересов.
И в 1920 году расчет Врацяна на поддержку Запада, и столетие спустя, в 2020 году, расчеты Пашиняна на поддержку Запада. И оба раза эти расчеты оказались глубоко ошибочными — ничем хорошим для Армении они не закончились. Я не сторонник того, чтобы недооценивать мощь и силу великих держав — Франции, США, Великобритании, у них огромные потенциалы, они обладают ядерным оружием, колоссальными возможностями, но применить их в этом регионе не в состоянии. Как вы видите, например, применение ядерного оружия? А для просто военного вмешательства необходимо иметь базы, технические и политические средства и так далее.
Сейчас очевидно, что в Америке происходят такие события, при которых если американское сообщество чем-то и озабочено, то это явно не Карабах. В этом и заключается «внешнеполитический расчет», то есть учет всех без исключения сопутствующих обстоятельств и факторов. Это так же, как было в 1920 году, — тогда закончилась мировая война, люди хотели мира и никто не хотел воевать после тех событий с 1914 по 1918 год, тем более из-за каких-то далеких непонятных азиатов.
— Ладно, Никол Пашинян — фигура на вылет. Давайте на время оставим его в покое. Как Армения должна строить отношения с Россией дальше?
— В первую очередь главная задача Армении — это даже не отношения с Россией, а консенсус внутри армянского общества. Не допустить внутренних столкновений, перехода разногласий в конфликт, превращения Армении в государство-хаос, которым в свое время была Грузия. Когда центральная власть была свергнута, президент бежал, а потом был убит, была гражданская война, в результате которой часть районов контролировалась полевыми командирами. То есть государство существовало только на бумаге. Вот это сейчас самая главная опасность. Необходимо соблюсти все признаки правового перехода власти. Как бы мы ни относились к господину Пашиняну, а я лично отношусь к нему с отвращением, но нельзя допустить, чтобы он пострадал при этом, чтобы армянское общество провалилось бы в болото политических убийств и гражданской войны. Лучше всего было бы, если бы он отошел от власти и уехал. И пусть потом с ним делают что угодно и кто угодно — только желательно не на территории России и не на территории Армении. Пускай уезжает в Турцию или Великобританию, не важно. Пишет там мемуары. Хорошего здоровья я ему не желаю, но было бы очень нехорошо, чтобы его шлепнули, пока он олицетворяет государство.
Власть должна пользоваться доверием общества, она не должна объединять народ в ненависти и презрении к её носителям. Депашинянизация Армении при этом — необходимый, но только первый шаг. Новая власть должна наладить диалог внутри республики, который объединил бы и мировое армянство. Единственный вопрос, как и в 1920 году, который стоит на повестке дня — это вопрос выживания. Интриганы, националисты, авантюристы — они в 1920-м довели народ до края, после которого было полное его исчезновение, и сейчас в этом же положении находится Армения.
Сейчас надо понимать, что единственный фактор, в какой-то степени не на словах, а на деле гарантирующий существование армянского народа, — это Россия. Россия дает время на консолидацию. Сейчас! Что будет через несколько лет, прогнозировать не берусь.
Но те идиоты, которые выходили с плакатами «Россия — оккупант» или «Россия, уходи с нашей земли», вне зависимости, проплачены были акции или нет, эти люди и есть главные виновники произошедшей катастрофы. Они могли с тем же успехом выйти с плакатами «Повесьте нас» или «Я — самоубийца и хочу себя убить, это мое право».
Армения — очень маленькое государство с немногочисленным населением, на 5/6 границ окруженное опасными воинственными врагами, которые декларируют необходимость не просто уничтожения государства, а уничтожения народа, который там живет. И выступать в таких условиях против единственного гаранта — России, говорить, что ее не должно здесь быть, — это настоящий идиотизм. Во всяком случае отсюда, из России, это именно так и выглядит. Здесь говорят: «Ну если вы хотите совершить самоубийство, то, пожалуйста, совершайте, но почему же вы всех остальных за собой тянете?».
Олег Айрапетов
