“Не хочу говорить, как было бы, если бы был я…”

Английский премьер Бенджамин Дизраэли как-то произнес фразу, смысл которой сводится к следующему — власть и оппозиция смотрят на один и тот же предмет сквозь разные очки, но стоит им поменяться местами, как они тут же меняют и очки…

На днях в ходе парламентского часа с правительством представитель АНК депутат Грант Багратян обратился к министру финансов Ваче Габриэляну с вопросом, который пресса окрестила “неудобным”. Между тем вопрос был вполне резонный — депутат интересовался, почему из предоставленных Россией три года назад 500 миллионов долларов кредита финансово-банковской системе было выделено 74 миллиарда драмов. Получается, что мы берем от другого государства большие кредиты и в качестве ресурса выдаем банковскому сектору. Главный финансист страны с присущей ему невозмутимостью отпарировал, что и прежде мы получали кредиты от международных организаций и выдавали банкам, которые распределяли их реальному сектору экономики. Однако этот довод г-на Багратяна не убедил, и он выдал сокрушительный аргумент — в год получения кредита экономический спад в стране достиг 15%, в то время как прибыль банков увеличилась на 50%. Крыть здесь, похоже, нечем, тем более что в свое время несколько “своеобразное” распределение этого кредита вызвало много недоуменных вопросов. В частности, передача его солидной части отнюдь не бедствующему “АрмРосгазпрому” или финансовая поддержка строительства элитарного жилья. Собственно, рядовым гражданам от кредита ничего не перепало, так что в этом с Грантом Багратяном можно согласиться безусловно. Но в данном случае речь идет не о правовом аспекте этой критики, а о нравственном праве экс-премьера Багратяна подвергать сегодня жесткой обструкции всю банковскую систему, у истоков которой стоял не кто иной, как он сам.
В начале 90-х Всемирный банк признал наши реформы лучшими на всем постсоветском пространстве, а их идеолог — Грант Багратян был назван отцом рыночных реформ первого поколения. Благосклонный к нам Запад, потрясенный спорадическими рывками раскрепощенной армянской экономики, окрестил их “прыжком кавказского тигра”. Впрочем, недаром говорится, что большое видится на расстоянии, потому что на взгляд изнутри “тигр” являл нам не столько прыжки, сколько грозный оскал. Первая половина 90-х вошла в историю Армении и память народа как кошмар, который забыть невозможно. И даже если частично сбросить на войну и блокаду отсутствие света, тепла, элементарной пищи, то кто был повинен в хорошо спланированной и блистательно осуществленной акции по массовому отъему всех сбережений у населения для стартового обогащения набирающих финансовые обороты “капиталистов постсоветского образца”?
Ставка на абсолютную неискушенность большинства населения в вопросах финансов и банковских вкладов была абсолютно беспроигрышной. Привыкшие доверять государственной сберкассе, граждане, опьяненные сказочно высокими процентами, доверчиво несли в растущие как грибы банки все свои деньги. Никому и в голову не приходила простейшая мысль, что так называемый банк, выплачивающий 50% месячных, по всем законам нормальной экономики не продержится даже этот месяц. Беспредел, который творился в те годы, не поддается описанию. В редакцию приходили отцы известных в городе семей и с ужасом рассказывали, как их сыновей под угрозой жесткой расправы вынуждали открыть очередной коммерческий банк, а через несколько месяцев объявить о его крахе и исчезнуть из города или страны.
Банки открывались один за другим: “Норинвест”, “Менуа”, “Ной”, “Мане”, “JMZ” — всего их было около 60, и 100 тысяч вкладчиков несли туда все, что имели. Одним из последних рухнул самый крупный по масштабам осуществленного преступления — банк “Армения”, погребя под своими обломками судьбы тысяч разоренных граждан. И вот теперь по прошествии 20 лет не с депутатской трибуны, а со страницы газеты хочу задать вопрос депутату Багратяну, который в те годы возглавлял правительство и вершил экономические реформы, уверенно ведя страну к обещанному бездефицитному бюджету. Знал ли глава правительства о постыдном “эксперименте”, осуществляемом над поверившим ему народом? Сознавал ли титулованный экономист с блестящим образованием, что гигантские проценты, обещанные так называемыми банками, — это величайшая афера и бесстыдный способ легального отъема денег у населения при молчаливом попустительстве, а следовательно, соучастии властей? Знал, что обвальное падение всех этих заведомо обреченных банков — это стартовая “площадка” нарождения армянской олигархии, а если знал (не мог не знать), то как допустил все это и как это пассивное равнодушие возглавляемого им в те годы кабинета сообразуется сегодня с пылкими речами в защиту обманутого и обнищавшего народа?
Никакого закона, ни одного правительственного решения, ограничивающего и регламентирующего деятельность банков-скороспелок в те годы принято не было. Похоже, всем было глубоко наплевать на то, как новоявленные полуграмотные “банкиры” прибирают к рукам все накопления и деньги, вырученные от продажи недвижимости и ценностей, сохранившихся с советских времен. Трагическая статистика тех лет еще ждет своего изучения. Сколько инфарктов, инсультов, самоубийств свело в могилу тысячи наших граждан, сколькие по сей день лишены крова, сколькие покинули страну в поисках лучшей доли. И когда сегодня экс-премьер с осуждением говорит об угрожающем росте миграции, не следует забывать, что старт тотального исхода из страны был взят именно в годы его правления, что именно голод, холод, нищета и мрак, ставшие “атрибутами” этого правления, обрекли многих армян на разлуку с родиной.
Выданные Центробанком лицензии доверчивый народ воспринимал как гарантию надежности банка, а на поверку “гарантия” оказывалась филькиной грамотой и свидетельствовала только об одном — причастности государственных структур к этому масштабному разбою. Так лицензия была выдана самому одиозному банку “Армения”, а когда он рухнул, его поспешно упрятанный за решетку управляющий тщетно пытался что-то объяснить, и только некоторым обладающим связями вкладчикам была выдана незначительная компенсация. В конце 1994 года, когда накал страстей достиг своего апогея, тогдашний президент Левон Тер-Петросян издал указ, в котором потребовал разработать меры по исправлению допущенных ошибок. Таким бесхитростным и снисходительным словом была обозначена трагедия тысяч наших сограждан, за которую так никто и не понес адекватного наказания.
Но нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным. И если не нам, то нашим детям еще предстоит заново прочитать эти мрачные страницы нашей истории. Когда нарождалась, набирала силу отечественная олигархия, когда в “воронки” ее ненасытного корыстолюбия засасывались миллионные кредиты, необъятная гуманитарная помощь, в том числе топливо для изнывающего от холода и мрака народа, и беспорядочно проданные за бесценок ваучеры, которые “владельцы денационализированной собственности” так и не поняли, куда и во что вкладывать. Со временем “денационализированная собственность” плавно трансформировалась в собственность олигархов.
Сам г-н Багратян вполне допускает, что народ не был осчастливлен его правлением, заявив недавно: “Вряд ли нас будут любить за то, к примеру, что за время нашего правления цена на хлеб повысилась в 8 раз”. Этот “черный список” много длиннее, но сейчас не об этом. Сегодня претензий к действующей власти и у нас много, да и не может не быть в стране, где половина населения живет за чертой бедности. Но когда в тогу “Зевса-громовержца” облачаются люди, заложившие фундамент нашего сегодняшнего бытия, стоявшие у истоков многих сегодняшних проблем, раздирающих страну, их нравственное право на жесткую критику представляется очень сомнительным.
“Кому и за что дает общество деньги, если правительство зажигает зеленый свет перед банками. Кажется, что правительство только и думает о том, как генерировать доходы для банков”, — с двадцатилетним опозданием задается вопросом Багратян. Впрочем, кому, как не ему, доподлинно знать об этом…
В интервью одной из местных газет Грант Багратян сказал такую фразу: “Не хочу говорить, как было бы, если бы был я”. В известной басне Эзопа один человек пафосно утверждал, что однажды он совершил гигантский прыжок на Родосе, ссылаясь при этом на свидетелей. Кто-то из присутствующих при этом возразил: “Зачем тебе свидетели? Родос здесь — прыгай!” У правительства Багратяна было почти 6 лет на то, чтобы одолеть свой “родос”, к чему это привело, всем хорошо известно…
На снимке: так и было во времена Багратяна…