“На него сразу обратили внимание — красавец, весельчак, за словом в карман не лезет”

Победа в Отечественной войне ковалась руками и великого множества армянских воинов. Одним из них был известный экономист Эдуард МЕЛИКСЕТЯН (1921-1992), прошедший всю войну и с честью вернувшийся в Армению.

Ему было всего двадцать, когда в октябре 1941 года впервые оказался лицом к лицу с врагом. Было это под Тихвином, на юго-западном фронте. Немцы имели подавляющее преимущество, и 65-я артиллерийская дивизия, ведя оборонительные бои, исподволь готовилась к контрнаступлению. Именно под Тихвином состоялось боевое крещение молодого лейтенанта. Пулеметный взвод, которым он командовал, смог задержать наступление немцев. И не только задержать, но и нанести существенные потери. 11 ноября взвод устремился к следующему рубежу, но тут-то Эдуард и был ранен осколком разорвавшегося поблизости снаряда…
…Он родился в Тифлисе, его родители были родом из лорийского села Шнох. Отец, Абгар, обрел славу строителя-каменщика не только в Авлабаре, но и во всем городе. Бригада варпета Абгара возвела множество зданий, благополучно выдержавших испытание временем. Они существуют и по сей день. Отец передал сыну навыки коллективного действа и

взаимовыручки, которые особенно пригодились в армии и особенно на фронте.
Едва окончив школу, Эдуард был призван на действительную службу в Красную Армию — в 82-ю мотострелковую дивизию, которая была дислоцирована в… Монголии. Можно только представить, что чувствовал молодой тифлисский армянин в далеком пустынном краю. Но рядовой Меликсетян отличался жизнерадостным и веселым правом, к тому же был как и все тогдашние советские люди патриотом великой страны. Грамотный, умный парень, он был отмечен начальством и уже через год в 1940 г. его направили в Сретинское училище. Здесь он в совершенстве освоил станковый пулемет — грозное оружие в умелых руках. И, конечно, обрел серьезные тактические знания.
…Еще не совсем оправившись после ранения, Эдуард упросил госпитальных врачей и руководителей отпустить его в родную 82-ю дивизию, которая к тому времени была переброшена на Западный фронт. Дивизия в составе 5-й армии участвовала в освобождении Можайска, Гжатска, а потом в составе 39-й армии — Вязьмы и Ярцева.
Меликсетян принимал участие во всех этих важных и кровопролитных боях. В бою под Можайском, у села Кожухово, он взял на себя командование взводом после гибели командира и обеспечил успешное завершение важной операции.
Следующее ранение получил под Ржевом, когда в марте 1943 года советские войска после длительных и чрезвычайно упорных боев смяли сопротивление немцев. Среди наступающих частей был и 10-й особый стрелковый батальон, который первым взломал оборону противника. В составе батальона с особым мужеством действовал Эдуард Меликсетян.
Значительное место в боевой биографии армянского офицера занимает 1162 полк 352-й Оршанской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии, который, пройдя славный боевой путь, в апреле 1944 года занял оборонительные позиции под Оршей, в районе ставшей знаменитой высоты “Копейка”.
Вспоминает офицер разведки 1162 стрелкового полка Петр Зилов:
“…Меликсетян пришел в полк, когда мы стояли под Оршей. На него сразу же обратили внимание — красавец, весельчак, за словом в карман не лезет. Но встретили сдержанно: “Посмотрим, каков ты в бою”. Мы считали себя ветеранами, Наша дивизия приняла первый бой у самых ворот столицы, участвовала в сокрушительном разгроме немцев под Москвой, люди все были обстрелянные, повидавшие военного лиха, и поэтому на каждого вновь прибывшего смотрели с некоторой оглядкой: как он себя покажет в деле?
Долго ждать не пришлось. Вскоре мы получили приказ прорвать оборону немцев и перерезать железную дорогу Орша — Витебск. Основная тяжесть этой задачи легла на плечи нашего батальона. Противник успел основательно укрепиться на занимаемых рубежах, все подступы к вражеским траншеям простреливались, укрыться было негде. Бойцы шли в атаку, проваливаясь по колено в болотную жижу, огонь все усиливался, прижимал людей к земле. В какой-то миг показалось, что атака захлебнулась. Но Меликсетян был уже впереди. Прыгая с кочки на кочку, он весело, громко, совсем не по-уставному закричал:
— Вперед, ребята, а то не ровен час ноги промочим!
Огонь от этого, конечно, не стал меньше, но фронтовики знают, как много значит вовремя сказанное слово, а тем более личный пример. Меликсетян, не оглядываясь, бросился к немецким траншеям. Батальон, оторвавшись от спасательной земли, последовал за ним. Оборона противника была прорвана: мы вышли на железную дорогу и удерживали позиции до подхода основных частей.
После этого боя Меликсетян был назначен первым помощником начальника штаба полка по оперативной работе. Должность серьезная: от грамотной оперативной разработки во многом зависит успех боевых операций”.
Также блестяще проявил себя Меликсетян в боях за освобождение Белоруссии. Автоматчики капитана Меликсетяна показывали высокое ратное мастерство, что было результатом глубокого изучения боевого опыта, благодаря чему им удавалось с минимальными потерями и кратчайшим путем окружить и уничтожить противника. В августе 44-го дивизионная газета “Красный воин” пишет: “Меликсетян вместе со своими автоматчиками чрезвычайно умно провел действия по окружению и уничтожению гарнизона врага на железнодорожной станции Жодино. Это был очень поучительный бой. Он победил ценой малой крови”. Через несколько дней газета подробно рассказывает о действиях Меликсетяна, приводя их в качестве образца военного искусства.
“Летом 1944 года развернулись ожесточенные бои за освобождение Минска, — продолжает Петр Зилов. — Перед нашим полком была поставлена задача: овладеть железнодорожной станцией Смолевичи, важным опорным пунктом немецкой обороны. Прорыв было решено осуществить танковым десантом.
Наш батальон расположился в небольшой деревушке. Ожидая прибытия танков, мы — несколько бойцов и офицеров — зашли в сельскую школу, где стоял чудом сохранившийся рояль. У Меликсетяна сразу же загорелись глаза.
— Будем танцевать! — сказал он. — Разве не заслужили?
— А кто играть будет?
— Как кто? — он даже вроде обиделся. — Я, конечно!
Он сел за рояль, заиграл. Уставшие, измученные бессонницей люди приободрились. Танцы, конечно, не получились, стали петь.
…Полк стал накапливаться на исходных рубежах. Внезапно немцев как прорвало — они открыли такой ураганный огонь, что земля дыбом! Местность была открытая, поросшая редким кустарником. Солдаты бросились врассыпную, прижались к земле. Подошли танки, а десанта нет. Меликсетян под огнем собрал командиров взводов: какие он им слова говорил, не знаю, очень уж шумно было кругом, но, наверное, крепкие слова сказал, потому что они тут же бросились поднимать солдат. Сам он вскочил на броню головного танка. Встал во весь рост. Куда девались его веселость, его балагурство — даже не верилось, что всего час назад он бренчал на рояле. Сейчас это был командир, ведущий людей в бой! Его решительность, воля, бесстрашие передались солдатам, и танковый десант, набирая скорость, ринулся на врага!
Натиск был столь силен, что Смолевичи мы взяли, как говорится, с ходу. В оперативной сводке указывалось: “Автоматчики в количестве двух взводов под командованием старшего лейтенанта Меликсетяна, действуя совместно с танками Т-34, блокировали дзот и ворвались на окраину местечка Смолевичи. Затем, перерезав железную дорогу, вышли на западную окраину станции. В этом бою автоматчики уничтожили до 30 солдат и офицеров противника… Всего же в боях за Смолевичи уничтожено 3 танка, 6 бронетранспортеров, захвачено большое количество техники, склады с горючим и продовольствием. Противник потерял убитыми до батальона пехоты.
За успешное проведение боевой операции полк получил благодарность Верховного главнокомандующего”.
Это лишь несколько эпизодов боевой биографии Эдуарда Меликсетяна. Таких было еще немало в боях за Минск, Гродно, Лиду, в Восточной Пруссии, при форсировании рек Березина и Неман. Везде капитан-армянин показывал отвагу и находчивость при выполнении боевых задач. Многочисленные награды — два ордена Отечественной войны первой степени и один — второй степени, два ордена Красной звезды, медали “За отвагу” и множество других стали свидетельством мужества и беззаветной любви и преданности Меликсетяна к своей родине. Он с достоинством нес звание армянского офицера. В горниле войны выковался твердый решительный характер Эдуарда Меликсетяна.
После войны в 1945 году он поступил на вновь открывшийся факультет международных отношений Ереванского университета. Был в числе первого выпуска. Однако назначений никто не получил, а вскоре по окрику из Москвы факультет был закрыт. Меликсетяну и всем других выдали “свободные дипломы” и пустили в самостоятельное плавание. Он женился, был счастлив в семейной жизни: имел трех дочерей и пять внуков.
В 1967-м он окончил экономический факультет ЕГУ, что позволило занимать ряд весьма ответственных должностей. В частности, Эдуард Меликсетян был многие годы директором Часового завода, начальником Управления Совнаркома, директором завода Металлоизделий, гендиректором производственного объединения “Авангард” и др. Он отлично знал сферу и лабиринты советской экономики и хозяйствования. Как руководителю ему везде сопутствовал успех, а люди, с ним работающие, его по-настоящему любили.
Идеалом Эдуарда Меликсетяна был генерал Андраник, он часто вспоминал его слова: “Когда ночью готовитесь отойти ко сну, вспомните хотя бы немного о своей родине”. Оттого и оставил по себе добрую память.
О своей родине Эдуард Меликсетян не забывал никогда — ни на фронте, ни в мирное время.