Лавры и камни Эдгара Оганесяна

Кто старый ереванец, кто настоящий ереванец – споры идут бесконечно. Ереванцем по рождению и по духу был композитор Эдгар Оганесян, автор многих замечательных произведений. Одно из них пользуется всенародной любовью – песня «Эребуни-Ереван», созданная в 1968 году и ставшая гимном и своеобразным символом армянской столицы – живым и неувядающим. Не так давно был день рождения Эдгара Оганесяна – 90 лет. Хороший повод вспомнить об истории создания знаменитой песни и композиторе. Об этом рассказывают предлагаемые публикации.

«Песня готова»

… Однажды отец рассказал мне о рождении песни Эдгара Оганесяна ,,Эребуни-Ереван,,.

2750-летний юбилей нашей столицы совпал  с моими студенческими годами, когда учёбу совмещал с пением в хоре ,,Хорового Общества Армении,,. Основоположником и руководителем был мой отец — народный артист СССР, профессор Татул Алтунян. 

Эдгар Оганесян к знаменательной дате написал Кантату ,,Эребуни,, , которая по тем временам была очень масштабная и новаторская. Её должны были исполнить наш хор и Симфонический Оркестр Армении. 

Когда Татул Алтунян послушал монументальную Кантату, он порекомендовал Эдгару Оганесяну написать простую, красивую песню в честь города.

Вечером следующего дня в нашей квартире зазвонил телефон. Отец поднял трубку: «Песня готова!».

Звонили Эдгар Оганесян и Паруйр Севак. Они были под воздействием новорождённой музыки, незабываемых слов и прекрасного вина. 

До премьеры оставалось всего три дня. В те годы XEROX -а не было. Хормейстер Григор Сандалчян за один день переписал все партии хора и симфонического оркестра, чтобы артисты успели  выучить к сроку.

В день концерта, после Кантаты ,, Эребуни,,  мы исполнили песню ,,Эребуни-Ереван,,. Имею честь быть первым исполнителем песни. 

Успех был оглушительным. Публика аплодировала бесконечно и не позволяла артистам покидать сцену. Песню на этом концерте мы на «бис» исполнили три раза.

После концерта Эдгар Оганесян устроил банкет в ресторане гостиницы ,,Армения,, в честь триумфальной премьеры.

Паруйр Севак пришёл с небольшим опозданием. Артисты встретили автора слов, стоя аплодируя,  после чего спели песню ,,Эребуни-Ереван,, уже в честь поэта. 

Поздно вечером возвращались домой. Когда пересекали Площадь Республики, а тогда Площадь Ленина, около Дома Правительства встретили группу молодых людей,  которые напевали песню. Она была настолько родной, простой и именно ереванской, что уже через несколько часов после первого исполнения была в сердцах наших горожан.

И вот уже спустя 50 лет после грандиозной премьеры, Песня-Гимн ,,Эребуни-Ереван,, так же любима, дорога и незабываема благодаря всего одному совету моего отца Татула Алтуняна.

Рубен Алтунян

Лавры и камни Эдгара Оганесяна

Время — динамично и… индивидуально. Для одних оно тянется медленно, другие живут в ногу с ним, а третьи опережают его.

Им-то, опережающим время, достаются и лавры, и камни, но именно они остаются в истории и культуре — яркие, самобытные индивидуальности, не растворившиеся во времени, оставившие в нем свой след. Один из них — замечательный композитор Эдгар ОГАНЕСЯН.

Самое яркое впечатление его детства — Концерт для фортепиано Арама Хачатуряна, который он услышал в восьмилетнем возрасте, в 1938-м году. Потом, годы спустя, судьба вновь сведет его с Хачатуряном, на сей раз в Московской консерватории, где Эдгар Оганесян будет обучаться в аспирантуре у своего именитого земляка, который на всю жизнь станет не только его учителем, но и другом. В одном из писем, датированном 1955 годом, Хачатурян писал своему ученику о том, что если прежде армяне работали поверхностно, то теперь, когда армянская музыка имеет достаточно сильную основу, настало время философского осмысления, монументальности и тонкости изложения. Этому принципу Оганесян следовал во всех своих произведениях, будь то опера, балет, симфоническое произведение или музыка к кинофильму.

Хачатурян в своих письмах не только учил его каким-то нюансам мастерства, но и наставлял, как вести себя в жизни. Он полагал, что, несмотря на молодость, Эдгар Оганесян настолько вырос как композитор, что вполне способен обрести не только друзей, но и недругов, ибо талант и новизна всегда порождают зависть. В таких случаях Хачатурян советовал вести себя мудро и… писать. Он приводил в пример Шостаковича, который буквально уничтожил своих недоброжелателей качеством и количеством своих произведений. И еще учитель советовал обзаводиться друзьями. Множеством друзей. Оганесян внял его советам: среди его близких друзей было мало композиторов, но множество творческих личностей — Минас, Севак, Параджанов, Геворг Эмин, Джим Торосян, Вилен Галстян.

Помимо Арама Хачатуряна и Григора Егиазаряна, которые были прямыми учителями Оганесяна, большое влияние оказал на него Дмитрий Шостакович, который, кстати, и порекомендовал ему продолжить учебу в московской аспирантуре.

…Несмотря на свое величие, Шостакович был крайне прост и доступен. Он часто звонил мне (в Москве), спрашивал о делах:

— Что вы делаете завтра, скажем, часа в три-четыре, приходите пообедаем, выпьем водочки, расскажете о себе.

Он угощал обедом. На столе всегда стояла водка. Любил выпить, но не пьянел. Очень меня удивляло, что он почти не ест хлеба. На что он говорил: “С жидкими обедами — борщом, супом, водкой… хлеба не ем”…

Шостакович внимательно следил за творчеством Оганесяна. Сохранилась его телеграмма по поводу балета “Мармар”, в которой он говорит о возможности приезда если не на премьеру, то на какой-либо из следующих спектаклей обязательно.

В феврале 1959 г. в концертном зале им.Чайковского в Москве была исполнена Первая симфония Эдгара Оганесяна под управлением А.Жюрайтиса. Шостакович не только присутствовал на концерте, но и откликнулся большой статьей. Кстати, с этой симфонией связана забавная история. Эдгар Оганесян посвятил ее Араму Хачатуряну. Разумеется, присутствие учителя на концерте не подлежало сомнению. Эдгар Оганесян позвонил Хачатуряну на дачу и сообщил, что симфония будет исполнена во втором отделении и можно не торопиться с приездом. Но в последнюю минуту в программе концерта произошла перестановка, и симфонию исполнили в первом отделении. Хачатурян приехал только после антракта и рассерженно спросил:

— Кто устроил эту гадость?
— Я, Арам Ильич, — ответил Оганесян.
— Гарик, тебе лечиться надо, — сказал Хачатурян.
Присутствовавший при разговоре Шостакович вмешался:
— Арам, на концерты следует приходить с начала и сидеть до самого конца.

Список произведений композитора, приведенный в его книге “Моя жизнь в воспоминаниях”, занимает ни много ни мало двадцать семь страниц: целую главу не только книги, но и жизни. За годы учебы в аспирантуре Оганесян написал Квинтет для фортепиано, Симфонию, балет “Мармар”, Квартет N 2, музыку к фильму “Из-за чести” и к спектаклю “Намус”. Но потом последовал период застоя, когда была написана лишь музыка к пяти-шести фильмам.

Годы работы в опере, где он директорствовал с 1962 года, Оганесян вспоминал впоследствии как самые счастливые в своей жизни. Они стали счастливыми и для армянского зрителя: разнообразный репертуар, гастроли звезд мирового класса, блестящие постановки Евгения Чани, смелые, новаторские декорации и художественное оформление Минаса Аветисяна и Арто Чакмакчяна. Билеты на спектакли доставали с трудом. Максимова, Васильев, Вишневская, Лили Чукасзян, Лусин Амара, Гяуров, Елена Черней, Атилио Лабис — имена всемирно известных певцов и танцоров не сходили с афиш оперного.

…В 1968 году Оганесяну пришлось “по собственному желанию” оставить театр. Причиной было недовольстве нового первого секретаря ЦК КПА Антона Кочиняна слишком “зазнавшимся” директором. Уход прошел болезненно, зато творческая отдача от него превзошла боль разочарования: именно в это время был написан балет “Антуни”, ставший новым словом в армянском балетном искусстве. В основу либретто легли “Реквием” Чаренца и “Несмолкаемая колокольня” Паруйра Севака.

После Татула Алтуняна Эдгар Оганесян руководил ансамблем песни и пляски Армении, потом Армконцерт, ереванская консерватория… Его сильное человеческое “я”, его неистребимая жажда творчества чаще всего выпадали из привычных административных клише. Нравился он далеко не всем. В том числе руководителям и многим коллегам. Но у него была потрясающая черта: от рутинных, житейских неприятностей он с головой уходил в работу. И этот уход приносил замечательные результаты. Так появилась опера-балет “Давид Сасунский”, так появилась песня “Эребуни-Ереван”, посвященная 2750-летию Еревана. Сначала была создана музыка, и лишь затем появились стихи Севака к ней.

…На холме Эребуни шло пышное празднование юбилея столицы. В этот день впервые прозвучала песня. “Эребуни-Ереван”. Неожиданно для всех собравшихся в небе появился вертолет и сбросил тысячи листовок. Одну из них схватил Паруйр. Это был текст песни. Он обрадовался и смеясь сказал: “А ведь мои стихи не хотят печатать”.
Многие считают, что Эдгар Оганесян, как и Севак, был недопонят, недооценен. Об этом можно спорить. И в этом споре всегда будет перевешивать сторона “понятости”. Ибо многое в его творчестве понято и принято народом, а стало быть, будет вечно жить, как город, гимном которого стала песня “Эребуни-Ереван”.

Роза ЕГИАЗАРЯН