Капуста, фасоль и горох пришли в Зангезур с молоканами

Об истории появления молокан в Армении, их обычаях и укладе жизни ходят легенды. Интригует и тема особой этнографической группы русских – приверженцев разновидности духовного христианства, которые в Российской империи были отнесены к «особенно вредным ересям». «НВ» не раз публиковала материалы о необычных русских выселенцах, появившихся на армянской земле почти два столетия назад. Но вот новая пространная статья — новые сведения, которые, несомненно, заинтересуют наших читателей.

Как пишет газета “Ноев Ковчег”, в конце первой половины XIX века в селениях Базарчай и Борисовка Зангезурского уезда Елисаветпольской губернии осели необычные гости — русские сектанты, молокане-прыгуны, образом жизни своей мало отличавшиеся от соплеменников, оставшихся в Тамбовской губернии. В Зангезур группа молокан весь сельскохозяйственный инвентарь привезла из Центральной России, приспособив к своим нуждам волов местной породы. В ходу у них были молотильные доски: солому они использовали на корм скоту и для производства саманных кирпичей. Помимо пшеницы и ячменя, выращивали они еще и коноплю, и лен. Уяснив, что местные земли не пригодны для выращивания хлеба, молокане большую часть полей пускали под лен, что было весьма прибыльным занятием. Растили они и картофель, выделив под сорта «манглисский», «гергерский», «синий», «скороспелка» отдельные поля. Точно известно, что капусту, фасоль и горох внедрили в тех местах русские переселенцы. Говорят, что свекла и морковь пришли в Зангезур с ними. Вот чего молокане не сажали, так это лук и чеснок. Их они в пищу не пускали. Каждый хозяин как минимум раза два в год заезжал в Горис — центр Зангезурского уезда: осенью — сбывать свою знаменитую квашеную капусту в огромных бочках, а в конце мая — начале июня — закупать себе на все лето рис, соль, курагу.

Славились дома из камня обилием перин и подушек

Ставили молокане свои одно-двухэтажные дома из камня на каменном же фундаменте, и жилища их имели несколько выходов — на проезжую часть и один во двор. Снаружи и изнутри их дома были белены белой глиной или известью. Крыша была двускатной, сработанной из досок или железного листа. Полы и потолки были деревянные. Обычно дом состоял из двух половин, между которыми располагались сени. Одна из комнат, горница, представляла собой большую светлую комнату с пятью окнами (три окна обязательно выходили на улицу, а два — во двор). Ее оклеивали обоями, она служила и для приема гостей. Обставляли ее просто: на столе, покрытом белой скатертью, лежала Библия, вдоль стен стояли табуреты и лавки. Другую комнату занимали сами хозяева. Постели как таковой у молокан в конце XIX века практически не было: вместо одеял укрывались шубами. Зато славились дома обилием перин и подушек.

Как правило, хозяйство средней руки имело пять-шесть лошадей, две-три коровы, несколько пар быков или волов, с десяток овец. В сараях рядом с хлевом хранились плуг, соха, борона, деревянная молотилка, вилы и прочий инвентарь. Каждый двор непременно имел амбар, погреб и баню, которую топили по-черному. Чистоплотность и опрятность переселенцев выдавала и одежда. Миссионер Григорий Бунятов оставил запись о том, что молоканин «летний костюм к зиме чистил и прятал в сундук, а зимний, наоборот, доставал».

Духовные песни и радение корабельное

Собрание общины созывалось по воскресеньям к шести часам вечера и начиналось с чтения глав из Библии и Евангелия, посвящаемого конкретному событию. Чтение чередовалось с пением псалмов и песен. После на круг выходила самая почетная старушка с печеньем. Отвесив поклон, она клала выпечку на стол, и с этого обряда начинался «мир». Пресвитер возглашает: «Братья, сестры! Если кого обидел, простите». В ответ слышит дружное: «Бог простит». По старшинству, сперва мужчины, а потом и женщины, по очереди кланяются друг другу и лобзаются. И начинаются моления.

…Прыгуны во время пения стихов в конце собрания при особом духовном настрое в религиозном экстазе поднимают вверх руки и могут даже подпрыгивать — радение корабельное, радение женщин. Всякие другие песни, кроме духовных, у прыгунов воспрещены. Всякая пляска мирского характера также строжайше запрещена.

Почитание родителей у молокан смолоду

В молоканской семье хозяин в доме отец. Он глава и пример для подражания: ответственен за нравственные устои семьи, а потом уже и кормилец. В глазах молокан человека характеризует его родня. Почитание всех родителей у них прививается смолоду. Свекор в доме хозяин, но родители невесты самые что ни на есть желанные гости. Гостей немедленно сажают за стол, при этом старшего из мужчин — во главу стола, на место хозяина. Вокруг него усаживаются мужчины, потом уже женщины. Чай разливает хозяйка. .. Благоговейное отношение молокан к столу имеет свои истоки и приметы. К примеру, с какой стороны человек зашел за стол, с той же должен выйти. Бить по столу чем бы то ни было (даже яйцо разбивать) запрещалось, особенно кулаком. То был непростительный грех.

Пресвитер и его помощники — «сказуки» или «беседники»

Пресвитер, глава религиозной общины, избирается из ее членов. Это, как правило, человек уважаемый и авторитетный, хорошо знающий Священное Писание. Женщина у них пресвитером быть не может, как и не может проводить молебны и читать проповеди. Пресвитер обладает еще и властью — обратиться с упреком к своей пастве, как и велеть исполнить какое-либо поручение. Он же вправе осуждать членов общины за проступки. Верующие собираются в молитвенном доме каждую субботу и воскресенье, а также в религиозные праздники. Убранство молельного дома поражает простотой. В переднем углу за столом, накрытым белой чистой скатертью, восседают пресвитер и его помощники — «сказуки» или «беседники», обладающие навыком грамотно читать и доходчиво толковать Библию… Молебны чередуются с пением. Наступает час покаяния. Покаявшийся, переполняясь присутствием Духа, начинает выказывать восторг телодвижениями, подергиваясь и тряся телом. Есть среди кающихся свои избранники, которые, находясь «в Духе», начинают что-то невнятно бормотать, произнося зачастую ничего не значащие слова.

«Не касайтесь края бороды своей»

Обряды вероучения молокан-прыгунов предельно просты. Крестя младенца, они читают молитвы, поют и нарекают младенца, давая ему имя. За сим следует трапеза. Под чтение молитв и пение псалмов проходит и венчание. После родительского благословения невеста вручается жениху. Гости свадьбы идут в дом жениха, где их ждет праздничная трапеза с молитвами и песнопениями. Покойников своих молокане тихо отпевают и тихо же предают земле. Затем устраивают заупокойную трапезу, опять же с молитвами и пением псалмов. В нравственный кодекс молоканина входит безотказная помощь больным и бедным, престарелым и одиноким. По завершении молебна каждый член общества кладет под скатерть деньги, кто сколько может. А почему под скатерть? Чтобы людям неимущим не краснеть перед другими за более чем скромное подношение. Курение и пьянство строго осуждается. Поощряются браки с единоверцами. А уж коли кто захотел взять в жены дочь инородца, то ей положено принять веру мужа… Обручальные кольца они не признавали, как не принято было и входить в молитвенный дом при золотых и прочих украшениях. Отличала молокан и замкнутость, выработавшаяся у них за долгие годы во имя сохранения и укрепления их веры.

На полях Базарчая никогда не заходит солнце

3 апреля 1925 года тифлисская ежедневная газета «Заря Востока» опубликовала очерк «Багратаван» главного агронома Зангезурского уезда Акселя Бакунца, будущего классика армянской литературы. Приводим отрывок из очерка:

«Багратаван (Базарчай) — особый мирок. Он находится на высоте 7.000 футов. На его прекрасных пастбищах паслись в былые времена лучшие породы коров и овец. Молочные продукты Багратавана были известны далеко за его пределами и высоко ценились на рынке… Багратаван был населен молоканами, переселенными сюда из России царским правительством, которое предоставило им лучшие земли. Соседние села не имели столько земли и такого достатка. «На полях Базарчая, — говорили в старину, — никогда не заходит солнце». Такое несправедливое распределение земель создало большие трения между базарчайцами и крестьянами других сел. Война разорила Базарчай и нарушила его мощное хозяйство. Через Багратаван прошло много искателей приключений: «хумбы» (видимо, Бакунц имеет в виду «группы» кавказских татар, то есть азербайджанцев, и курдов. — М. и Г.М.), предводители которых разобрали по рукам скот и другие богатства села. Жители разбежались. Молокане переселились на Кубань и в другие места».

Гамлет Мирзоян, Марина Мирзоян

(С сокращениями)