ИРАН ВЫДЕРЖИВАЕТ ПАУЗУ. ЧТО БУДЕТ ПОСЛЕ?
Как уже сообщалось ранее, в ночь на 29 января этого года на стратегических объектах Исламской Республики Иран прогремел ряд взрывов, природу которых угадать было нетрудно. В средствах массовой информации появились сообщения самой разной содержательности, однако с неизменным заключением о ее военной составляющей. Вот некоторые, наиболее характерные, из них: «Неизвестные дроны атаковали Иран», «Беспилотники разбомбили завод дронов в Тебризе, завод боеприпасов для БПЛА в Исфахане и хранилище в Малларде». Сообщалось (по данным прозападной Iran International, базирующейся в Лондоне) также об ударах по штаб-квартире Корпуса стражей исламской революции (КСИР), базе спецназа КСИР «Кудс», военным базам в Кередже, Хамадане и Реште, на авиабазе в городе Дизфуль.
Некоторые мировые СМИ поспешили обвинить в атаке Израиль. И это было понятно, поскольку не секрет, что отношение Ирана к Израилю, равно как и наоборот, далеко не дружественное, и уже более десяти лет между ними идет так называемая прокси-война. То есть скрытое военное противостояние под прикрытием разрешения внутреннего конфликта в третьей стране. Применительно к этим двум странам война между ними велась по четырем основным направлениям. Это – 1. Конфликт вокруг ядерной программы Ирана, поддерживаемый США; 2. Противостояние в Сирии и Ливане; 3. Поддержка Ираном группировок Хамас и Хезболла; и 4. По определению, в частности, американского издания The Wall Street Journal «морская война» — атаки на танкеры, перевозящие иранскую нефть.
Такова вкратце предыстория ночного «нападения Израиля на Иран», которая в данном случае выглядит чуть ли не бесполезной в свете того, что сами эти страны – и Иран, и Израиль – его отрицают. Правда, каждая из них – по-своему. Так, в Минобороны Ирана произошедшее было названо «неудачной атакой трех беспилотников на один из военных объектов страны». При этом, как опять же утверждают в Минобороны, «один из трех запущенных беспилотников был сбит, а два других взорвались, попав в защитные ловушки». Что же касается последствий атаки, то «никто из людей не пострадал, небольшие повреждения получила лишь кровля склада».
В Израиле тоже не склонны с ходу взваливать на себя неприглядную ношу агрессора. Правда, весьма своеобразно. Как говорят в Одессе, «имея вам кое-что сказать». Так, в интервью телеканалу CNN премьер-министр Биньямин Нетаньяху на вопрос о причастности еврейского государства к ударам по Ирану в ночь на 29 января, ответил следующим образом: «Я никогда не говорю о конкретных операциях… Когда на Ближнем Востоке происходит взрыв, нас обвиняют или возлагают ответственность. Иногда это так, иногда нет».
Что ж, весьма красноречивый пассаж израильского премьер-министра довольно точно согласуется с аналогичными по сути и смыслу высказываниями на этот счет со стороны многих мировых изданий. К примеру, The New York Times не преминул сообщить, что несмотря на то, что «Иран официально не обвинял ни одно государство в данной атаке, однако связанные с КСИР Telegram-каналы обвинили Израиль. Как бы в подтверждении этой версии The Jerusalem Post, крупнейшая из издаваемых на английском языке в Израиле газета, со ссылкой на свои источники в западных разведках сообщила, что атака дронов в Исфахане имела «феноменальный успех».
Кажется, на тему нападения Израиля на военные объекты Ирана пишут чуть ли не все влиятельные мировые издания. Британская ВВС, арабская «Аль-Арабия», американские и российские издания. Мировые СМИ наперебой, цитируя друг друга, сообщают, что Израиль ночью нанёс удары по Ирану. Все эти сообщения с легкостью подхватывают социальные сети в лице самых различных авторов. Однако Иран невозмутим. Прежде всего, Иранское государственное агентство IRNA заявляет, что сообщения о взрывах в различных городах Ирана «намеренно распространяет Израиль в рамках медиатаки». Далее, уже во вторник 31 января становится известным то, что в Иране определили производителя дронов, атаковавших иранские объекты. Однако самого производителя там называть не торопятся. Равно, как и чувствуется, судя по прессе, что в Иране , не желая спускать инцидент на тормозах, тем не менее не особенно желают его и муссировать. Почему?
На этот вопрос четкого официального ответа нет, однако есть самые разные мнения истеблишмента, в том числе и армянского, в тех же социальных сетях.
Так, известный московский востоковед и политолог Каринэ Геворгян в «израильский след» не верит. Она считает, что «если бы нападение предпринял Израиль, всё было бы гораздо более серьёзно и не ограничилось бы незначительными повреждениями нескольких зданий. Другое дело, что в мире есть силы, которые хотели бы, чтобы это был Израиль и чтобы ответный удар Ирана пришёлся по Израилю. Не случайно ни Иран не обвиняет в нападении Израиль, ни тот не признаётся в своём авторстве (что всегда обычно делает). Более того, телеграм-канал КСИР возложил ответственность за нападение на террористическую организацию «Моджахедин-э Халк», которая однозначно находится на содержании Запада и имеет целью максимально дестабилизировать Иран изнутри».
Еще одну «любопытную» деталь отмечает московский политолог. Дело в том, что организацию «Моджахедин-э Халк», запрещённую в России, Евросоюз успел убрать из списка террористических организаций ещё 26 января 2009 года. А в 2012 году то же самое сделали США. Более того, ссылаясь на информацию из британской «Файнэншнл Таймс», Каринэ Геворкян указывает и на такой факт: Германия и Франция проталкивают в ЕС идею о внесении КСИР в список «террористических организаций» из-за его… «жестокости и преданности руководству страны». Действительно любопытно, если доподлинно известно, что только в 1992 году члены «Моджахедин-э Халк» атаковали иранские посольства в тринадцати странах мира. «Для чего всё это делается, — поясняет политолог, — догадаться несложно: используя провокацию «Моджахедин-э Халк», перевести стрелки на Тель-Авив и вызвать ответный удар Тегерана по его территории, спровоцировав ирано-израильскую войну».
Но не просто войну, а войну, в которую смогут вмешаться страны НАТО, чтобы «помочь жертве иранской агрессии» защититься от «террористов». Каринэ Геворкян считает, что идет подготовка нового проекта наподобие ирано-иракской войны, «в котором Израилю отведена роль детонатора (ну и, конечно, жертвы) этой коллективной агрессии». Иными словами «этакий ближневосточный вариант Украины».
Кстати, и об Украине в контексте этой же темы. МИД Ирана вызвал украинского посла в своей стране, что называется, «на ковер». Случилось это после того, как советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк позволил себе некую недипломатическую вольность. Он почему-то решил «косвенно» признать роль Киева в ударе по военному объекту в Исфахане. «Украина предупреждала вас», — заявил Подоляк в адрес Ирана. И тогда украинскому послу, как говорится в заявлении иранского МИДа, предложили разъяснить слова украинского чиновника. Что ответил посол неизвестно, однако известно, что заявил член комиссии парламента (Меджлиса) Ирана по внешней политике и национальной безопасности Махмуд Аббасзаде Мешкини. Отвечая на вопрос о возможной реакции Тегерана на слова Михаила Подоляка, он сказал: «Иранские власти не оставят без ответа атаку дронов на военный объект в Исфахане».
В целом Иран сдерживает себя, как в отношении Израиля, так и провоцирующих его медийных кампаний Запада. Что же касается Украины, то в Иране не особенно заморачиваются и в плане сказанного Подоляком, считая, что «Украина не может позволить себе более откровенные выпады в отношении Ирана, ибо знает о возможном ответе и «очень боится». Словом, сказанное украинским чиновником не является неожиданностью для Ирана, где понимают, что украинская власть «просто должна занять позицию, созвучную гегемонии Запада» (цитируется по РИА Новости). Однако Махмуд Аббасзаде Мешкини уверен, что «эпоха доминирования Запада окончилась».
Впрочем, если вернуться снова к комментариям Каринэ Геворкян, то «вряд ли кто поверит, что Запад прекратит свои попытки не мытьём, так катанием убрать дружественный нам (России – ред.) Иран из мировой геополитики. А значит, продолжение следует, и к этому надо быть готовыми и нам, и иранцам».
Но что означает – быть готовыми? Если речь только о России, то тут все довольно просто. В представлении московского политолога, «самое разумное – всемерно укреплять сотрудничество с Ираном», поскольку его интересы в значительной мере совпадают с интересами российскими. Любое недружественное действие против Тегерана — это угроза и России. Каринэ Геворкян предлагает «перестать, наконец, бояться называть друзей друзьями, а врагов — врагами».
Последнее – про Украину, где «Запад, не имея возможности со всеми своими танками победить Россию, очень не прочь открыть против неё второй фронт в Закавказье – руками Турции и Азербайджана».
Новость? Вовсе нет. Эту связку заметил на своей странице в Телеграмм-канале (https://t.me/mikayelbad/21522) армянский блогер Mika Badalyan. В иранских событиях, произошедших в ночь на 29 января, он усмотрел некую закономерность. Вот, что он пишет: «На этой неделе (последняя неделя января – ред) директор ЦРУ Уильям Бернс встретился в Каире с президентом Египта Абделем Фаттахом ас-Сиси. Согласно сообщениям, они обсудили сотрудничество между двумя странами и ситуацию с безопасностью в регионе. Около двух недель назад Бернс совершил аналогичный визит в Ливию.
В среду, когда появилась новость о готовящемся визите президента Египта Абдел-Фаттаха ас-Сиси, я написал, (https://t.me/mikayelbad/21423) что это неспроста, ведь прямо перед этим он встречался с директором ЦРУ Уильямом Бернсом, а затем вдруг летит с повесткой мира (https://t.me/c/1259487816/48684) в Армению и Азербайджан. Именно в ту ночь когда он прилетел в Армению, был нанесен удар по Ирану. Совпадение?
Затем в Тегеране происходит крайне странное нападение на посольство Азербайджана, которое вроде как было из личных/семейных мотивов, и никак не связано с политикой или какими то террористическими организациями, однако это повлекло за собой эвакуацию (https://t.me/khayalpressa313/8013) сотрудников Азербайджана, причем происходила она именно минувшей ночью. Опять совпадение?
Вчера вечером Бениамин Нетаньяху выступает с заявлением о том, что ответ на атаки в Иерусалиме[1] будет «мощным, быстрым и точным», а через несколько часов начинаются удары БПЛА по Ирану. Снова совпадение?
Вчера в западной части Ирана происходит разрушительное землетрясения, сила толчков достигала 8 баллов, а пострадали в нем более 800 человек. Рыбарь вспомнил, (https://t.me/rybar/43085) что Израиль ещё в прошлом году хвастался тем, что умеет прогнозировать землетрясение за 48 часов с вероятностью 80%, но тогда все это осталось лишь на словах. Напомню, что через несколько часов после землетрясения был нанесён удар по Ирану. Очередное совпадение.
Не слишком ли много совпадений? – резюмирует армянский блогер.
В несколько обобщенной форме об ирано-израильских отношениях и восприятии этих отношений на политическом поле поразмышлял другой армянский блогер Андраник Ованнисян (https://t.me/andranik_official). Сославшись на одного из своих читателей, он пишет: «У Израиля есть атомная бомба, у Ирана нет, но ядерная угроза исходит от Ирана. Израиль бомбит другие страны (Сирию, Ливан, Йемен), Иран — нет, но агрессор — это Иран. Израильские власти фактически вытесняют христиан и арабов из Палестины, претворяя в жизнь методы апартеида, а в Иране с уважением относятся ко всем коренным жителям страны, но демонизировать нужно правящий режим Ирана.
И смотрите, не перепутайте, а то вас вмиг обвинят в антисемитизме». При этом, то ли сам блогер, то ли его читатель удивляются: «с каких пор евреи присвоили себе термин антисемитизм, разве арабы, ассирийцы, ливанцы, друзы не семиты!?»
Последняя реплика – тема отдельная, она для историков и этнографов. Нас же здесь и сейчас больше интересует политика в межгосударственных отношениях на примере Ирана с Израилем. О ней более географически конкретно в своих предположениях рассуждает Евгений Сатановский, президент научного центра «Институт Ближнего Востока» в эфире Соловьёв LIVE.
Он предлагает подумать: «А что, если использовали территорию Турции (для атаки на Иран)? Турки, конечно, это отрицают и будут отрицать. Тем не менее, база Инджирлинк находится не так далеко, в пределах той самой досягаемости. Да, с иранского Курдистана лучше и удобнее. А если серьёзную взлётную площадку брать, то почему нет?»
Сомнения Евгения Сатановского, кажется, напрямую связаны с пресловутым пантюркизмом Эрдогана, который «дико напряг иранцев», поскольку «тюркский сепаратизм — смертельная угроза для Тегерана». А в целом, «Организация тюркских государств больше всего угрожает сегодня трём странам: Китай, Россия, Иран».
В связи с Турцией стоит обратить внимание на еще одно немаловажное наблюдение. Оно касается Азербайджана, который как будто бы не имеет к иранскому инциденту прямого отношения. И даже косвенного, если не считать произошедшую накануне стрельбу в посольстве Азербайджана в Тегеране. В Баку заявляют, что это был теракт, в Иране же говорят о личных мотивах нападавшего. В любом случае сам факт нападения на посольство обнажает подспудный конфликт между этими двумя странами. Азербайджан выставляет претензии Тегерану, не обращая внимания ни на соболезнования иранской стороны, ни на то, что иранцы быстро задержали стрелявшего. Баку эвакуировал свое посольство из Тегерана, что в известном смысле считается предтечей формального признака для Casus belli. Тем более, что в Азербайджане не впервой обвиняют иранское руководство в нагнетании антиазербайджанских настроений в Иране.
Не удивительно, что на фоне вялотекущих осложнений между Баку и Тегераном вооруженное нападение на посольство Азербайджана в Иране резко изменило и векторность допустимых версий: уж не провел ли Баку в отношении Тегерана «акт мести»? Масла в огонь этой запутанной ситуации подлило последовавшее за стрельбой в посольстве нападение на синагогу в Иерусалиме (см. сноску).
Ситуация все еще остается загадочной. И не до конца распознанной. Иран выдерживает так называемую «информационную паузу», даже не рассматривая в открытую роль США в ночном нападении на иранские объекты, хотя некоторые информационные издания не исключают и американский след. Как долго будет продолжаться это относительное затишье, сказать пока не представляется возможным. Время покажет.
Отдел политики
