“…И грянул хор армянских священников”

Начался Великий Пост, который продлится до праздника Св.Воскресения — Пасхи. Пост — это говение и покаяние, символизирующие сорокадневную молитву Христа в пустыне. А началось все это в Святой Земле, на которой в течение многих веков запечатлелись отчетливые армянские следы. Эти следы воочию недавно увидел и описал в своем очерке краснодарский журналист Лаврентий Амшенци — человек армянской диаспоры. Разумеется, он не первый и не последний, кого увлекла и вдохновила земля Обетованная-родная для армян земля. Даже роднее, чем мы себе представляем… Об этом и попытался рассказать автор. Увы, для подавляющего большинства армян эта земля остается далекой и малознакомой, хоть и бесконечно родной…

Есть одно место на планете Земля, где армяне — дома. Где многие века, то угасая, то возрождаясь вновь, горел армянский огонек христианства, куда хоть раз в своей жизни просто обязан попасть каждый из нас и куда я наконец-то сумел приехать. Решение о паломничестве на Святую Землю было принято давно. Идея о том, чтобы изучить армянский след в Иудее и Палестине, пришла перед самым отлетом, когда билеты на рейс Сочи — Тель-Авив уже были куплены, гостиница забронирована, сотрудники фирмы по сдаче в аренду автомобилей уже готовы были меня растерзать, а я направил последнее письмо гиду с просьбой сделать упор на армянскую составляющую моего посещения.
Израиль встретил меня подозрительными взглядами пограничников на паспортном контроле — “с какой целью визит?”, огромным шикарным Duty Free, великолепной погодой, жарким сухим ветром и бесплатным микроавтобусом, который за три минуты доставил меня до стоянки международной компании, которая специализируется на сдаче в аренду автомобилей. Моим “израильским скакуном” стала корейская малолитражка, без труда вместившая весь мой багаж. Сегодня по плану я должен найти армянский храм Святого Николая в Старом Яффо — пригороде израильской столицы. Через час я уже на улицах Тель-Авива.
Навигатор нашел Старый Яффо, но никак не может найти армянский храм. Значит, будем искать по типовым признакам, как, например, остроконечный купол и характерный крест. Выезжаю на маленький грязный пустырь, возле которого стоят остовы разрушенных и брошенных зданий. Отсюда пойду пешком. Старый Яффо небольшой и искать удобнее с навигатором в руке. Прямо передо мной католическая церковь Святого Антония. Согласно отрывочным данным, которые есть у меня в путеводителе, армянский храм где-то рядом. Буквально в двух шагах. Вхожу на территорию церкви. В палисаднике старик филиппинец подрезает кусты роз. Обращаюсь к нему на английском. Ни в зуб ногой. На русском — та же история. Отчаявшись, говорю “haeren haskеnnasku?” (понимаешь? — амшенский диалект армянского языка). Нет, не понимает. Будем искать. Прямо передо мной древняя кривая и узкая улочка туристической части Старого Яффо. Не туда забрел!
С площадки, на которой я стою, открывается шикарный вид на Тель-Авив. С площадки видно все что угодно, кроме куполов армянского храма. Вон, даже мечеть! Вновь ухожу в колодцы старого города. Медленно бреду мимо красивого храма Святого Антония. Уже вижу свою машину на пустыре. Смотрю налево и что же я вижу. Жилой дом с развевающимся над ним армянским триколором. Быстро иду к нему. Точно! Вот он — “мужик в пальто, а вот оно дерево”. То есть армянский храм!
Ворота оказались закрыты. Если бы не армянский флаг над частным домом, в жизни бы не подумал, что за забором, рядом с развалинами какого-то дома находится именно армянская церковь. Делаю снимки и спокойно уезжаю.
У стен старого Иерусалима меня встречает таксист-араб на дохлом “мерседесе”. Въезд на территорию палестинской автономии на машине с израильскими номерами запрещен. Пересаживаюсь в такси араба. Меня уже предупредили, мой гид в Палестину говорит только на иврите, на арабском и на английском — на мой выбор. Выбираю английский. Еще меня предупредили, чтобы я не называл его Усама, так как его зовут Осама. “И не надо шутить на тему бен Ладена”, — сказала мне симпатичная еврейка из турагентства. Сев в машину к арабу, я его тут же спросил, не родственник ли он знаменитому саудовцу бен Ладену. Он со смехом все родственные связи со знаменитым террористом отмел.
Въезжаем в Вифлеем. Дорога, если сравнивать с Израилем, отвратительная. На некоторых перекрестках стоят палестинские солдаты с родными “калашами”. Чувство такое, что я попал в какой-то голливудский фильм. Вифлеем — это нагромождение бело-желтых зданий, огромного количества церквей, принадлежность которых выяснить не так просто. Я нехотя выхожу из ставшего уже родным “мерседеса”. И иду к непонятному арабу, который будет моим гидом в Храме Рождества Христова. Гид протягивает мне свою лапу и здоровается на русском: “Добрый день, с вами на каком языке разговаривать? На русском или на армянском?” Я растерянно хлопаю глазами и смотрю на скромно улыбающегося Усаму. “Хи из армениан…” — подтверждает Усама.
Знакомимся. Фальшивого араба зовут Гаро. Он инок армянского монастыря Святой Троицы, который примыкает к Базилике Рождества Христова. Уже очень давно приехал из Армении в Иудею. Жутко скучает по родине и мечтает когда-нибудь вернуться обратно. Кроме родного восточно-армянского языка в совершенстве владеет арабским, западно-армянским, русским и английским. В свободное время подрабатывает на карманные расходы тем, что водит туристов в качестве гида в Базилику. Базилика оказывается буквально в 150 метрах перед нами, сразу за небольшой площадью, на которой рабочие монтируют сцену. Первое, что бросается в глаза — звонница армянского монастыря Святой Троицы. С двумя колоколами и неизменным армянским триколором. В Базилику ведет низкая квадратная дверь — Врата Смирения. Чтобы войти, нужно наклониться.
Входим. Внутри толпа туристов стоит в ожидании очереди, чтобы спуститься вниз в пещеру, где родился Иисус Христос. Перед нами алтарь и иконостас православной конфессии. Гаро показывает на очередь: “Видишь, люди по два часа стоят, чтобы спуститься в пещеру. Но мы с вами стоять в очереди не будем и пойдем со стороны выхода”. О! Какой у меня блат… Палестинские полицейские, следящие за порядком внутри Базилики, здороваются с Гаро и нас пропускают. Спускаемся в пещеру. Под потолком висят подсвечники с надписям и на армянском. Прямо передо мной та самая Вифлеемская Звезда. Надпись на латыни “Здесь Дева Мария родила Иисуса Христа”. Опускаю руку в отверстие по центру и дотрагиваюсь до камня, на котором Дева Мария родила младенца Христа. Накатывает буря эмоций. Вокруг Звезды стоят 15 светильников. Шесть принадлежат православным, пять — армянам, четыре — католикам. Над Вифлеемской Звездой алтарь. Людей много, все хотят поклониться святыне. Мешают сделать фото. Подхожу к тому месту, где стояла люлька, в которой лежал младенец Иисус.
Прямо на входе в армянский монастырь видим изображение Девы Марии и источник. На стене символ, смысла которого я не понял, а спросить забыл. Внутри — красота. Барельеф с армянскими надписями. Идем по лестнице наверх и… оказываемся на крыше армянского монастыря. Многие из вас были на крыше армянского монастыря Святой Троицы в Вифлееме? А мне посчастливилось побывать там. С крыши открывается вид на весь Вифлеем. А вот и она — звонница армянского монастыря с триколором. Прекрасный вид на Вифлеем. Мечети и христианские храмы перемешались тут. Спускаемся в подвальное помещение монастыря. Впрочем, тут идут восстановительные работы. Входим в маленький музей монастыря. Это древняя армянская маслодавильня. Здесь делали оливковое масло для нужд монастыря. А теперь сравните эту маслодавилку с той, что в монастыре Татев в Армении. Отличается только цвет камня.

…Первый объект Иерусалима, который мне довелось повидать, — это грандиозный торговый центр, на подземной стоянке которого я оставил машину. Из торгового центра иду к Яффским воротам старого города. Прохожу внутрь крепостной стены и останавливаюсь напротив отеля “Империал”. На фасадной стене отчетливо видны отметины от пуль. За этот город воевали все. Арабы, христиане, евреи. Все. История сражений за Гроб Господень насчитывает многие века. Улица, которая идет прямо — пограничная. Слева христианский квартал Старого Иерусалима. Справа — армянский. Армянский квартал Иерусалима — это нечто. Первое, что сразу бросается в глаза, это трех- и четырехметровые заборы. За высоченными заборами не видно совершенно ничего. Армянский квартал кажется безлюдным. Изредка проходят люди, которые бросают на меня осторожные взгляды. Идут по улице, а потом неожиданно куда-то исчезают, и опять тишина. Навстречу идет девушка в длинной юбке. Говорит по мобильнику. Прислушиваюсь. Говорит на западноармянском. Как мило… Выхожу на улицу… А тут живет армянская семья. Табличка выполнена из иерусалимской керамики. Армяне Иерусалима — мастера по производству изделий из керамики. А ею торгуют в основном арабы. Хотя и армянские лавки попадаются.
Прохожу по практически безлюдному армянскому кварталу. Вдруг открывается тяжеленная деревянная дверь с металлической облицовкой, и на улицу выпархивает стайка армянской ребятни. Весело чирикая, они уносятся куда-то в лабиринты улиц. Дверь остается слегка приоткрытой, и я спешу заглянуть во двор. За дверью легкая металлическая калитка. Она заперта. А за калиткой красивый дворик типичного армянского дома в Иерусалиме.
И вот он. Кафедральный собор Армянской Церкви в Иерусалиме. Главный храм Армянского Иерусалимского Патриархата. Собор Святых Иаковов. Именно так он называется. Не Храм Святого Иакова, а Собор Святых Иаковов. Их было двое. Мощи обоих хранятся в храме. Церковь построена в XII веке по личному разрешению Салахаддина, который разгромил крестоносцев. Фундамент здания датируется аж VI веком. Как гласит легенда, на этом месте в 44 году был казнен Апостол Иаков, брат евангелиста Иоанна. Второй Иаков — это первый епископ Иерусалимский, которого в Евангелиях называют братом Иисуса.
Вы себе не представляете, какие чувства я испытываю, стоя перед входом в этот армянский храм. Ведь именно Иаков Младший (Епископ Иерусалимский) благословил учеников Святого Фаддея, крестившего армянское государство Осроена еще при земной жизни Спасителя, на распространение христианства в Армении (Апостол Дади) и Кавказской Албании (Апостол Елисей). Я добираюсь и до главного события своей жизни после посещения Храма Рождества Христова. Передо мной высится храм Гроба Господня. Над входом — стилистические изображения рыб. Это символ Спасителя. Внутри я уже не фотографировал. Более того, я мало что помню о том, как вошел в Храм. Как встал на колени и поклонился камню миропомазания, где Иосиф и Никодим помазали смирной и алоэ тело Иисуса. Я плохо помню тот момент, когда поднялся по мраморным ступеням на Голгофу, встал на колени и дотронулся рукой до того места, где стоял крест. Смутно помню, как прошел к кувуклии — часовне, перекрывающей пещеру Гроба Господня. Я вошел в предел Ангела, а оттуда в Гроб Господень. Энергетика кувуклии сносила с ног. Когда я вышел из часовни, где каждую Пасху христиане обретают Святой Огонь, то был истощен морально и необыкновенно счастлив. И тут грянул хор армянских священников…
(С сокращениями)

На снимках: магазин керамики Каро Сандруни; церковь Св.Иаковов; армянский квартал Иерусалима:  колокольня армянского монастыря Св. Троицы в Вифлееме.

Подготовила