Громкое молчание: Израиль и война в Нагорном Карабахе
Больше месяца продолжался конфликт вокруг Нагорного Карабаха между Арменией и самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республикой (НКР, Республика Арцах), с одной стороны, и Азербайджаном — с другой. В военные действия в разной форме вовлечены как региональные, так и глобальные центры силы. Одной из стран, сыгравшей значительную роль в этой войне, стал Израиль.
Израиль в войне: противостояние коалиций
С момента начала боевых действий израильское руководство формально продолжает занимать равноудаленную позицию, не выражая официальную поддержку ни одной из сторон. В частности, во время телефонного разговора президента Армении Армена Саркисяна и президента Израиля Реувена Ривлина израильская сторона обозначила, что ее сотрудничество с Азербайджаном не направлено против какой-либо стороны.
Важно понимать, что обе воюющие стороны рассматривают данное противостояние не только как конфликт на межгосударственном уровне, но и как противостояние коалиций. Этим обусловлена резко негативная реакция Баку на недвусмысленное выражение Парижем дипломатической поддержки Армении будучи сопредседателем Минской группы Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).
Из европейских государств поддержку армянской стороне также выразила Греция. При этом заявления в основном остались в дипломатическом измерении и не повлияли ни на ход боевых действий, ни на процесс урегулирования; что нельзя сказать о российской стороне, для которой важно сохранить статус непредвзятого арбитра и выполнять союзнические обязательства в отношении Армении.
Таким образом, формальная армянская коалиция представлена Арцахом, Арменией и союзником в лице России, которая, по словам премьер-министра Армении, исполняла взятые на себя обязательства.
С другой стороны, можно наблюдать уже сформированную коалицию, состоящую из Азербайджана, Турции и протурецких прокси, представленных выходцами из террористических организаций. С новым витком эскалации Анкара не только оказывает открытую дипломатическую и военную поддержку Баку (непрекращающиеся военные поставки турецкого вооружения, участие турецкого Генштаба в планировании и проведении операций), но и играет деструктивную роль в контексте достижения перемирия между сторонами, заявляя в ходе активной фазы боевых действий, что призывы к прекращению огня неприемлемы. Более того, присутствие турецкой военной техники и солдат (которые остались на территории Азербайджана после совместных учений летом 2020 г.), принимающих участие в боевых действиях, делают Турцию полноценной стороной конфликта.
На фоне турецкой активности Израиль является не столь выраженной стороной конфликта. По истечении более месяца войны не была озвучена официальная позиция израильского высшего военно-политического руководства. В то же время Израиль — единственная страна, которая, не участвуя в боевых действиях, в режиме продолжающейся войны поставила более пяти (согласно подсчетам автора) военных грузов Азербайджану. Данный шаг расценивается армянской стороной как опосредованное участие в конфликте на стороне Азербайджана. На этом основании в Ереване и Степанакерте убеждены, что сотрудничество двух стран направлено против армянской стороны.
Примечательно, что поставки грузов из Израиля с вооружением на борту в период активной фазы боевых действий осуществлялись через воздушное пространство Турции. В то же время Россия поставляла грузы армянской стороне через иранское воздушное пространство, пролетая над Каспийским морем, несмотря на то что длина пути через Турцию была бы заметно меньше.
Интересы Израиля в конфликте
С развитием отношений Израиля и Азербайджана еврейское государство становится важным внерегиональным актором на Южном Кавказе. Согласно формирующейся так называемой Новой периферийной стратегии Израиля, его внешнеполитическая концепция основывается на формировании союзов с целью обеспечения безопасности. Центральное место в этом контексте занимает Иран. Это объясняет высокий уровень военного и военно-технического сотрудничества между Израилем и Азербайджаном.
Не в порядке приоритетов можно выделить следующие интересы, которые преследовал Израиль в ходе последней эскалации в зоне Нагорного Карабаха. Во-первых, Азербайджан, занимая лидирующие позиции среди стран-импортеров израильского вооружения, добросовестно выполнял контрактные обязательства. В связи с этим в критический период Тель-Авив не мог проигнорировать потребности своего партнера. Упомянутые выше поставки в период войны могли быть обязательствами в рамках уже подписанных контрактов или новой сделки, которая была заключена до подготовки азербайджанской стороны к войне. Продемонстрированный высокий уровень современного израильского вооружения естественным образом может повысить спрос на мировом рынке.
Во-вторых, события в Нагорном Карабахе представляли собой первое полномасштабное столкновение двух регулярных армий за последние десятилетия. Поэтому данный конфликт представлял уникальную возможность для Израиля протестировать свое вооружение в ходе боевых действий. Это особо актуально на фоне активных подготовительных мероприятий в ожидании эскалации ситуации на «северном фронте».
В-третьих, результат войны указывают на то, что Израиль стал одним из ее бенефициаров. Это связано не только с тем, что Баку будет заключать новые контракты на поставку израильского вооружения, большая часть из которых была выведена из строя в ходе войны, но и с позитивным перспективами для Тель-Авива по укреплению своих позиций в Азербайджане, что особо актуально в связи с продолжающейся опосредованной конфронтацией с Тегераном.
Перспективы и последствия для Израиля
Новые поставки вооружений. Важным достижением можно считать демонстрацию высокого уровня израильского ВПК в ходе боевых действий. Так, беспилотные аппараты, производимые израильскими компаниями «AIA» и «Elbit», показали эффективность, в том числе против российского/советского вооружения, которое использовала армянская сторона. Во многом благодаря этому был обеспечен технологический перевес азербайджанской стороны. Вследствие этого по окончании войны израильский концерн IAI сообщил о подписании новой сделки на сумму в 100 млн долл. по поставке барражирующих боеприпасов Harop в одну из азиатских стран. Вместе с тем, как сообщили в компании, ожидается, что IAI получит более крупный заказ на сумму от 200 до 300 млн долл. от Азербайджана вместо вооружений, которые были использованы во время войны.
Проекты на границе с Ираном. Помимо новых соглашений на поставку вооружений, Азербайджан может предложить Израилю принять участие в реализации инфраструктурных проектов в районах Нагорного Карабаха, которые перешли под контроль Баку. Это может представлять особый интерес для Тель-Авива, учитывая, что часть этих территорий находятся на границе с Ираном. Эскалация конфликта привела к необходимости укрепления Тегераном своих позиций на севере страны, поскольку в ходе боевых действий часть снарядов попадала на территорию Ирана, а ряд израильских БПЛА нарушали воздушное пространство Исламской Республики, в связи с чем были приняты меры по их нейтрализации.
Рост антиизраильских настроений. Молчание израильского правительства по вопросу оказания военной поддержки Азербайджану во время войны было неоднозначно воспринято в Ереване и Степанакерте. Недоумение вызывало фактическое присоединение к коалиции, в которой присутствовали Турция, а также террористы с Ближнего Востока, представляющие угрозу для Израиля, как минимум на декларативном уровне. Этим и будет объясняться возможный рост антиизраильских настроений в Армении и Нагорном Карабахе, которых ранее не было.
Фактор Ирана. Российско-турецкие контакты в ходе боевых действий свидетельствовали о неспособности Минской группы ОБСЕ выполнять свои функции. Подписанное при посредничестве России Заявление о прекращении огня, создание совместного российско-турецкого мониторингового центра привели к тому, что Иран во многом был исключен из процесса урегулирования. Это наглядно показывает снижение влияния Ирана на процессы на Южном Кавказе. Более того, турецкое военное присутствие к северу от Исламской Республики создает для него — как для претендента на региональное лидерство — новые проблемы. Более того, реализация пантюркистских проектов Анкары, которая нашла свое отражение в ходе конфликта, будет встречать противодействие со стороны Тегерана. Поэтому ослабление влияния Ирана даже на периферии Ближнего Востока с появлением новых для него негативных факторов представляется положительной тенденцией для Израиля.Норайр Дунамалян:
Фактор Турции. В то же время усиление Турции может иметь неоднозначные перспективы для Израиля. С одной стороны, при рассмотрении Анкары в качестве оппонента расширение ее влияния укрепляет позиции Израиля как одного из региональных центров силы. Во время активной фазы боевых действий в Нагорном Карабахе министр обороны Израиля Бенни Ганц заявил, что Турция оказывает дестабилизирующее влияние на регион, подразумевая, в первую очередь, ее агрессивную политику в Восточном Средиземноморье. Разблокировка коммуникаций, предусмотренных в п. 9 совместного Заявления от 10 ноября 2020 г., позволит закрепить за Анкарой роль главного логистического хаба между Азией и Европой. В этом контексте можно говорить о появлении новых предпосылок для доминирования Турции в Восточном Средиземноморье. С другой стороны, исходя из того, что Турция и Израиль де-факто оказались в одной коалиции, можно сделать вывод, что создаются предпосылки для размораживания политического диалога между сторонами. Уже поступают взаимные сигналы о готовности к данному шагу: назначение нового посла Турции в Израиле, который проходил обучение в Иерусалимском университете, а также рекомендации экспертов Института изучения национальной безопасности для израильского политического руководства, касающиеся нормализации отношений с Турцией, в первую очередь, направленные на снижение иранского влияния. В этой связи Азербайджан, которому стороны в разной степени оказывали поддержку во время войны, может стать естественным мостом для сближения между своим стратегическим союзником и стратегическим партнером. Это вполне укладывается в логику сообщений о создании секретного канала для диалога между Израилем и Турцией с целью формирования дорожной карты по развитию двусторонних отношений.
***
В заключении важно отметить ряд особо важных деталей. Во-первых, для Израиля успех Азербайджана создает больше возможностей, чем в случае успеха армянской стороны. Поэтому можно говорить о наличии заинтересованности с израильской стороны в данном сценарии, несмотря на официальную равноудаленную позицию. Во-вторых, хотя Азербайджан и занимает важное место в новой внешнеполитической стратегии Израиля, политика в отношении Баку рассматривается во многом сквозь призму угроз, исходящих от Ирана (что является базой периферийной стратегии). Поэтому сотрудничество по новым стратегическим направлениям, не включая импорт энергоресурсов и поставку вооружений, пока не стоит на повестке дня.
Глава департамента ближневосточных исследований аналитического центра ARDI Lab, сотрудник Отдела изучения Израиля и еврейских общин Института востоковедения РАН, эксперт РСМД
