Эхо Гюмри

Второе за полгода убийство, совершенное военнослужащим РФ, говорит о необходимости ужесточения психологического контроля
В понедельник военнослужащий расположенной в армянском городе Гюмри 102-й российской военной базы Иван Новиков был найден мертвым у монумента “Мать-Армения”. Смерть наступила от множественных ножевых ранений. По подозрению в убийстве задержан военнослужащий по контракту из той же части Иван Босхомджиев, уроженец Астраханской области. Как сообщили в пресс-службе Южного военного округа, причиной убийства стал бытовой конфликт, пишет российское интернет-издание “Русская планета” (16.06.15), отмечая, что речь идет уже о втором подобном случае в Гюмри за последние полгода.

12 января было совершено массовое убийство семьи Аветисянов из семи человек, в том числе двоих маленьких детей, военнослужащим той же 102-й базы Валерием Пермяковым. Убийство семьи Аветисянов вызвало массовые акции протеста в Армении — люди требовали вывода российской военной базы и выдачи Пермякова армянскому суду.
На первый взгляд две трагедии никак не связаны между собой. Но память о январских событиях в Гюмри еще свежа, поэтому новость о новом инциденте была массово растиражирована средствами массовой информации, при этом некоторые зарубежные и либеральные издания подали ее под заголовком “Российский военнослужащий убит в Армении” или “Российского военного зарезали у памятника “Мать-Армения””.

Принять меры, но не раздувать

По убеждению Игоря Коротченко, главного редактора журнала “Национальная оборона”, внимание к новому убийству в Гюмри искусственно раздуто. “Такие инциденты происходят в любой армии мира, и, к сожалению, так произошло в Гюмри. Это преступление, и оно будет расследовано в установленном порядке. Следствие разберется в причинах, виновные понесут ответственность, соответствующий командир будет наказан, если есть его вина. Повторюсь, такое происходит везде в мире, и акцентировать, что это нечто этакое, неприемлемо. Комментировать здесь нечего”, — подчеркнул Игорь Коротченко.
Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС, не видит закономерностей в двух преступлениях. “Бывает чаще, бывает реже — как судьба сложится. Это ни в коем случае не значит, что на базе в Гюмри творится беспредел. Вот так ей не повезло. Я никого не оправдываю — накажут командира, накажут заместителя по воспитательной работе, но принципиальные изменения здесь невозможны, так как мы имеем дело со случайностью”, — говорит Литовкин.
“Это просто элемент информационной войны, когда используются негативные события в тех или иных целях, но с российским военным пребыванием в Армении это никак не может быть связано. Есть межправительственное соглашение с Арменией, поэтому как мы там находились, так и будем находиться”, — уверен Игорь Коротченко.
102-я российская военная база дислоцируется в Армении согласно межгосударственному договору между Москвой и Ереваном, заключенному в 1995 году. В 2010 году срок пребывания соединения с первоначальных 25 лет продлен до 49. В Гюмри находится около 5000 военнослужащих, это вторая по величине российская военная база сухопутных войск за рубежом. Для Армении российское военное присутствие — важная составляющая национальной безопасности, в свою очередь Армения — стратегический партнер России на Южном Кавказе. Дискредитация военной базы в Гюмри не выгодна ни одной из сторон.

Назрели изменения
“Инциденты на базе в Гюмри происходят совершенно объективно, и странно было бы, если бы этим не пользовались в своих интересах недоброжелатели России. Мы сами даем поводы. Как и почему это происходит? Этим надо поинтересоваться у командования самой базы и в следующую очередь у командования Южного военного округа, которое отвечает за формирование базы и комплектование личного состава”, — комментирует произошедшее Александр Храмчихин, заместитель директора Института политического и военного анализа.
На инцидент в Гюмри уже отреагировали в Государственной думе РФ. Первый замруководителя фракции “Единая Россия” в Госдуме Франц Клинцевич предложил вынести на обсуждение ужесточение требований к российским военнослужащим за рубежом. Изменения могут быть закреплены на законодательном уровне.
“Очевидно, что в обязательном порядке следует подумать над ужесточением требований к нашим соотечественникам, которые будут служить за рубежом. И не имеет значения, по призыву или по контракту”, — заявил Клинцевич. “Разумеется, прежде всего возникают вопросы к руководству военной базы. Выходит, что никаких выводов из этой трагедии оно не сделало. Теперь выводы должно сделать Министерство обороны”, — добавил парламентарий.
Ранее Генеральный штаб Вооруженных сил РФ заявил, что с весны 2016 года личный состав 102-й российской военной базы в Армении будет комплектоваться исключительно военнослужащими по контракту. При этом заместителем командира по работе с личным составом на военной базе остался тот же Алексей Полюхович.

Формальное обследование
Весной появилась информация, что Валерий Пермяков, совершивший групповое убийство, страдал психическим заболеванием — олигофренией, поэтому он не должен был призываться на военную службу и иметь доступ к оружию. Но Пермяков проходил срочную службу. Как выясняется, контрактники и вовсе проходят недостаточную психологическую проверку. Как следствие возникает вопрос об ужесточении критериев и этапов психиатрической экспертизы для тех, кто собирается служить в армии по контракту.
По новому инциденту в Гюмри в данный момент прорабатывается версия, что возможным мотивом убийства российского солдата мог стать его донос на одного из офицеров части. Было хорошо известно, что погибший и предполагаемый убийца Иван Босхомджиев часто конфликтовали. Босхомджиев, зарезавший сослуживца, любил позировать с ножом, как выяснилось из его страниц в социальных сетях.
“Всякие преступления, которые совершают контрактники, — это особый разговор. Люди сами идут на военную службу, охотно едут в горячие точки, и контрактников никто особенно не проверяет. Тех, кого призывают на действительную службу в армию, тщательно обследуют специалисты. Контрактники же проходят формальное обследование, и все, а их мотивами — для чего они идут на службу, что ими движет — по-настоящему никто не интересуется”, — объясняет Михаил Виноградов, психиатр-криминалист, руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях.
Психиатр рассказывает, что для того, чтобы это выяснить, существуют специальные тесты и их применяют психиатры и психологи при призыве на обычную срочную службу.
“Но контрактники идут сами: хочешь — служи, поэтому к ним отношение с психиатрической точки зрения немного небрежное”, — замечает Виноградов. Эксперт добавляет, что второй случай может заставить представителей военных ведомств задуматься.
Политолог, ведущий эксперт Центра политического анализа Максим Жаров поддерживает предложение об ужесточении требований к российским военнослужащим. “Я согласен, что нужно ужесточение контроля за психическим здоровьем военнослужащих. Нужен более тщательный отбор, в том числе тех, кто собирается служить на военных базах за территорией Российской Федерации. Они должны проходить разностороннюю многоэтапную экспертизу с проверкой криминальной биографии, психологического и психического здоровья. В принципе, в России должна быть разработана отдельная современная программа адаптации военнослужащих к службе за границей. Очередное убийство в Гюмри показывает, что в этом назрела необходимость”, — делает вывод Максим Жаров.

Дарья АНДРЕЕВА