«Для Путина поступок Баку не нож в спину, но удар». Исламовед Малашенко — о Карабахе и роли России

Исламовед, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Малашенко рассказал в беседе с RTVI, как спецоперация на Украине повлияла на обострение ситуации в Карабахе, какую роль играет Россия в этом конфликте, а также описал ситуацию на Ближнем Востоке, где прошла большая встреча подписантов «Соглашений Авраама» с участием представителей арабских стран и госсекретаря США.

О ситуации в Нагорном Карабахе и реакции Москвы

Сейчас все состоит из пауз. Все ждут каких-то решений — что в Нагорном Карабахе, что на Ближнем Востоке. В итоге, когда пытаешься потянуть за какую-то ниточку и выйти на решение или прогноз, то ничего не получается.

Сейчас какой-то перекресток — этот перекресток, конечно, усугубился Украиной, безусловно.

Предсказывать будущее я бы не стал. Есть самые разные тренды, самые разные государства, самые разные национальные интересы. Очень просто говорить, особенно в пропагандистском ключе, но когда этот клубок пытаешься рассматривать, то, как правило, оказываешься в тупике. С этой точки зрения сегодня интригующая ситуация, безумно интересная. Но обозначать какой-то выход, в том числе на Ближнем Востоке, я бы не стал.

Что касается Нагорного Карабаха, там [складывается] совершенно естественная ситуация. Это было ожидаемо давно, и Азербайджан сейчас воспользовался тем, что Россия отвлечена Украиной. Отсюда возникает проблема российских миротворцев, которых, как выясняется, мало, и не так уж они вооружены — о чем говорила Армения. И непонятно, как дальше будут развиваться события. Я полагаю, что Баку просто воспользовался ситуацией, тем более, что более активное вмешательство России в Карабахе, может вызвать проблемы с Турцией, а на сегодняшний день это совсем ни к чему. Поэтому Россия заинтересована в паузе, в том, чтобы сдержать активность Баку. Это, безусловно, нормально, но все, что сейчас мы наблюдаем, еще раз откладывает решение карабахского вопроса. Для Азербайджана он практически разрешен.

Говорить о том, что Владимир Путин мог бы расценить этот шаг Баку как нож в спину, я бы не стал, это все-таки очень сильное выражение. А вот удар, такой хороший, неожиданный удар — это однозначно.

Я думаю, что Путин этого не ожидал, он полагал, что, да, миротворцы, уважение, очень хорошие отношения с Баку. Но вот вдруг, внезапно, в этот момент заняться Карабахом… А для Азербайджана [сейчас] действительно очень выгодная ситуация. И простите меня, 25% территории Карабаха уже возвращены им или захвачены — как вам будет угодно говорить. И в Баку есть ощущение, что вот-вот, еще немножко, и Армения подпишет договор и признает целостность Азербайджана. Я думаю, что этого не будет, но вот ощущение близости этого решения и то, что украинский конфликт к этому подталкивает, — это однозначно.

Баку просто использует момент с точки зрения и дипломатии, и общей ситуации. Ну что же, в Баку правы.

Я думаю, что Азербайджан не начнет свою «специальную военную операцию», потому что это уже излишне. Считаю, что в конечном счете он будет не воевать, а продавливать. Да, военные действия какие-то возможны, но очень ограниченные. Потому что еще одну войну затевать — это невыгодно. Все и так идет к тому, что в этом конфликте в той или иной форме Азербайджан будет победителем. И, опять же, не забывайте, что за ним стоит Турция, а с турками у России, я бы сказал, очень непростые, но пока удобные для нее отношения. Этот каток идет туда и он будет идти.

Я не работаю в Кремле и не могу сказать, как он отреагирует на поддержку Баку президентом Турции Реджепом Эрдоганом. То, что Кремль делает, временами настолько непредсказуемо, что пытаться войти в это кремлевское мышление крайне сложно. Главное на сегодняшний день — не совершать ошибки. Опять же, представьте, что мы с вами даем советы [Кремлю] остаться там, в этом конфликте, чтобы была какая-то потребность в России. На сегодняшний день эта потребность, я бы сказал, несколько сократилась. Как доказать и подтвердить важность российского фактора — вот это уже вопрос, опять же, не ко мне, а к Кремлю.

Про отношения между США и странами Персидского залива

Для государств Персидского залива Россия — это вектор, и без нее, без ее присутствия, они могут попасть в очень затруднительное положение относительно США [независимо от того, проводит ли Россия спецоперацию.

И саудовцы, и Объединенные Арабские Эмираты в том, что касается нефти и продажи углеводородов, исходят из своих собственных национальных интересов. Нужно им будет больше добывать — да, они добудут. А если их к этому будут принуждать те же американцы из-за ситуации на Украине, они этого могут и не делать.

Они думают о себе прежде всего, а уже потом — об Америке, об Украине, потом о России… Но если выгодно даже не поддерживать Россию, а относиться к ней с пониманием, то они это будут делать. И они это сделают.

Если говорить о подводных камнях «Соглашений Авраама», то о них мы будем говорить до утра. («Соглашения Авраама» — договор о нормализации отношений между Израилем и Объединенными Арабскими Эмиратами, подписанный в 2020 году. Аналогичные договоры из арабских стран подписали с Израилем Египет и Иордания. «Соглашения Авраама» способствовали тому, что и другие государства арабского мира стали демонстрировать большую готовность нормализовать отношения с Израилем).

Однозначно за полтора года никогда ничего не складывается. Посмотрите, как мир изменился за последние 20-25 лет: нет Советского Союза, есть Иранская революция, есть исламский терроризм, есть проблемы Украины, есть санкции против Ирана. Это можно до бесконечности продолжать, и везде есть какой-то инструмент, что-то, что влияет на общее положение. Поэтому что-то предсказывать, предугадывать… И вообще, эти межгосударственные отношения и союзы возникают на основе глобальной ситуации, а мы видим, как она меняется. Поэтому сидеть и предсказывать — пусть это делают наши и какие-то еще пропагандисты. Тут нужно более рациональное, более жесткое мышление, а не фантазии. К сожалению, такого мышления многим политикам не хватает.

О влиянии России на Палестину

Думаю, что палестинцам Россия нужна: без нее они окажутся в неком одиночестве. У них есть Израиль, их противник, в арабском мире, как бы это сказать, осторожно. А палестницам, как этносу, как народу, нужен постоянный союзник — ну больший, ну меньший, но какое-то государство, которое им симпатизирует. С этой точки зрения я не знаю, что будет через полтора года, два, три, 10, 15 лет… Президент Палестины Махмуд Аббас и президент России Владимир Путин Фотография: Majdi Mohammed / AP

На сегодняшний день я считаю, палестинцам Россия нужна, несмотря на все, что там происходит. И это, кстати говоря, проблема для России. Потому что отношения с палестинцами очень неплохие при всех противоречиях, но и с Израилем отношения тоже неплохие. Вот это и называется дипломатией: как это все утихомирить.

Палестинский народ как таковой рассеян, мы это прекрасно знаем, но он никуда не исчез. А если он не исчез, то это фактор Ближнего Востока, а следовательно, и глобальной политики. И Россия тут как-то научилась разбираться. Худо-бедно, но в общем научилась.