Многие из тех, кто некогда жил или бывал в Армении, теперь ее могут просто не узнать. Некоторые перемены их, привыкших с теплотой вспоминать о солнечной стране, вряд ли обрадуют.

Каждый, кто жил или приезжал в Армению, помнит ее по-своему, но на память чаще всего приходит самое главное из того, что нашел на этой земле. Вначале тексты – затем комментарий.

Карина Мелконян, пятнадцать лет, десятый класс, школа имени А. Манукяна под Детройтом: «Я никогда не забуду Армению»

«Я родилась в Армении – это прекрасная страна, в которой живут прекрасные люди. Я приехала в Америку недавно, вначале очень скучала по прежней жизни, потом появились новые друзья. Конечно, США – теперь моя страна, но я никогда не забуду Армению.

Я принимаю только часть заграничной жизни, мне не нравятся многие ее проявления. Не нравятся, например, американские кинокомедии, от которых не смешно. Возможно, когда я буду лучше знать английский язык, мое отношение изменится.

…Сохранить культуру моих предков – это очень важно. Наши предки жили по своим законам, отмечали свои праздники, пели свои песни. Они подарили мне свой фольклор, свои легенды и сказки, и я хочу сохранить это сокровище для себя и своих детей. Человек способен понять мир только тогда, когда он знаком с историей своей страны…».

Вероника Становая, штат Мичиган, США: «Ереванцы пили правильную воду»

«Я из семьи военных – папа прибыл служить в Армению майором, ушел в отставку генерал-майором в своем родном Вильнюсе, откуда родом и я. В Ереване жили рядом с военным гарнизоном, русская школа имени Маяковского, в которую ходила, тоже под боком. Что помню о Ереване и ереванцах? Может, что-то и могло неприятно царапнуть, но если и так, то давно растворилось, исчезло, прошло, в памяти остался замечательный город с замечательными людьми.

Музыкальный фонтан на площади Ленина (ныне – площадь Республики, ред.), детская железная дорога с родниками памяти героев Великой Отечественной, арык на улице Абовяна, фонтанчики с вкуснейшей водой… Пей, сколько хочешь.

«Вода, которую пьет корова, становится молоком. Вода, которую пьет змея, становится ядом», – говорила наша соседка, тетя Кнарик.

Люди, которые меня окружали, пили правильную ереванскую воду, они были открытыми, добрыми, умными. Такими я запомнила людей из города своего детства.

Давно живу в Америке, с тех пор в Армении, к сожалению, не была, но очень хочу приехать».

Андрей Битов, книга «Уроки Армении»: «Любовь к детям, как почти все в Армении, восхищает»

«Все, конечно, любят своих детей. В основном потому, что мой. Как любят детей в Армении? Надо, чтобы тысячелетиями тебя вырезали кривым ножом, чтобы ты понял: вот твой сын, он будет жить на твоей земле и говорить на твоем языке, он будет сохранять землю, язык, веру, родину и род.

Это не просто твой сын, не только твой сын. Любовь к детям, как почти все в Армении, достойна. Сильна, но не аффектирована, нежна, но проста. Воспитание детей имеет, как мне показалось, одно общее отличие от того, что я привык наблюдать у себя дома. Отличие, по-видимому, принципиальное: наше влияние и власть над детьми расположены с возрастом по убывающей, у них — по возрастающей».

А теперь комментарий

Никто из высказавшихся выше сегодняшнюю Армению не знает, а если бы они узнали, то поразились бы многому.

Например. Армянские полицейские за «самострой» в Ереване на глазах детей сбивают с ног и волокут по асфальту в машину молодого мужчину. Дети плачут, подпрыгивают от бессилия, не могут помочь отцу, кричат. Полицейским, по всей вероятности, тоже отцам, на все наплевать.

Размышления Битова о том, что «сын будет жить на твоей земле и говорить на твоем языке, он будет сохранять землю, язык, веру, родину и род», не только теряют в убедительности, а еще и воспринимаются как насмешка. Армяне уезжают из своей страны, растекаются по миру, ищут место под чужим небом. Но вины писателя в этом никакой, вина полностью наша.

Люди, с которыми мы сегодня живем на родной земле, пьют, по всей вероятности, не только правильную воду из ереванских пулпулаков (питьевые фонтанчики на улицах – ред.), но еще и бутылочную типа Perrier, и не все сохранили «открытость, доброту, мудрость», какими их запомнила в городе своего детства Вероника Становая, и поведала недавно мне в американском доме нашего ливанского друга.

Сегодня армяне стали чаще изменять самим себе (умом, добром, душевностью), и это огорчает не только тех, кто жил когда-то с нами и уехал, но, прежде всего, тех, кто продолжает жить на своей земле и не собирается никуда уезжать.

Делая в памяти зарубки о встречах с давным-давно переехавшими в Мичиган благополучными армянами-соотечественниками, ловлю себя на том, что, рассказывать им о сегодняшней Армении стало как-то неловко. Ощущение такое, что теряем или (если мягче) бережем не так, как надо, свое «лицо с необщим выражением». И никто, кроме нас, в этом не виноват. С самобытностью, неповторимостью, индивидуальностью прощаемся? Зачем? И что взамен?