Бездарное управление: Кочарян о кризисе в Армении, войне в Карабахе и не только

Армения переживает непростые времена. Можно ли избежать худшего, как восстановить страну после длительной турбулентности и вернуть ее в русло стабильного развития – рассказал экс-президент Армении.

Предвыборные настроения, использование вопроса пленных в предвыборных целях, игра втемную с Россией, провалы в системе госуправления и внешней политике. Об этом и многом другом – в интервью второго президента Роберта Кочаряна трем российским СМИ — Sputnik Армения, РИА Новости и RT.

— Роберт Седракович, нынешняя предвыборная кампания отличается жесткостью, компроматами и черными технологиями. Первый президент говорил об угрозе гражданской войны. Как вы считаете, возможны столкновения?

Это крайне нежелательный вариант развития событий, отрицать его полностью нельзя. Но все будет зависеть от результатов голосования и от того, с каким доверием к этому результату отнесется общество. Если избирательные комиссии на местах проведут свою работу четко, в рамках закона, то не думаю, что будут какие-то серьезные последствия. С достаточным оптимизмом смотрю на результаты и на то, что нам удастся избежать этих прогнозов.

— Второй тур будет?

Вероятность небольшая. Второй тур предполагает, что невозможно будет создать коалицию, если ни одна из партий или блоков не наберет достаточного количества голосов на самостоятельное формирование правительства. По состоянию на сегодня вероятность мала, что будет второй тур.

— Чем предвыборная программа блока «Армения» отличается от того, что предлагают конкуренты? Вы заявляли, что в случае победы проведете политические реформы, в результате которых полномочия премьера будут сокращены. Что это даст стране и как удастся преодолеть политический кризис?

Если речь о конкуренции действующей власти, то у них нет программы вообще. Это весьма странно, так как власть не пытается рассказать о своих успехах или промахах. Любые выборы – это все же отчет властей. Но об этом речи нет, как и о будущем. Речь идет о далеком прошлом, 10-20 лет назад. Причины сегодняшних неудач кроются в неправильных действиях прежних властей – причем всех властей. Думаю, они были сильно избалованы событиями 2018 года – народной поддержкой и любовью. И пока остались в 2018 году, под впечатлением вот этих событий.

Да, мы планируем политические реформы. Их цель – сбалансировать ветви власти должным образом. Мне приходилось об этом говорить, но сегодня премьер-министр обладает гораздо большими полномочиями, чем обладали президенты до него. Ситуация ненормальная и нужно восстановить систему сдержек и противовесов. Мы на своей шкуре почувствовали, что такое несбалансированная власть. В последние годы они пытались подмять под себя абсолютно все в стране, будучи профессионально неготовыми управлять страной, поднимать экономику. Вот — получили, что получили.

— С кем блок «Армения» может сформировать коалицию?

Наш расчет выиграть выборы и сформировать правительство самим. Мы сейчас не говорим о коалициях, нынешняя ситуация и опросы показывают большую неопределенность по целому ряду партий, и непонятно, какая конфигурация сложится в парламенте.

Но при необходимости будем готовы пойти на какие-то коалиционные решения.

— Вы говорили о том, что можно вернуть отдельные территории Карабаха. С кем и когда, по поводу каких районов готовы вести переговоры, на чье посредничество рассчитываете, и как намерены убедить Баку, если они сказали, что вопрос закрыт?

Формула такова. Если мы хотим долгосрочного мира, то надо принимать решения, которые не будут сильно несправедливыми. Мне кажется, что все-таки переговорами можно прийти к согласию по бывшей территории НКАО, по границам. Здесь у нас есть достаточно сильная аргументация, она в увязке с правом нации на самоопределение. Вижу определенные перспективы для переговоров. В каком формате могут быть переговоры – пока это формат Минской группы ОБСЕ. События привели к тому, что роль России стала более доминантна, и она занимает лидирующие позиции в рамках Минской группы.

— Была возможность раньше остановить войну?

Несомненно. Во-первых, была абсолютная возможность ее не проиграть, нужно было ее остановить. И такие возможности были. Это просто бездарное управление. Была инициатива президента России остановить войну. Если не ошибаюсь, 19 октября. Армянская сторона по совершенно непонятным причинам отвергла это предложение, мотивируя тем, что его (Пашиняна) неправильно поймут и назовут предателем. Потеряли больше, чем если бы согласились на тот момент. А предателем все равно называют.

— У властей Армении была хорошая возможность признать независимость Карабаха во время войны. Каким вам сейчас видится решение статуса Карабаха? И, в случае вашего прихода к власти, признание все-таки возможно?

А что изменило бы признание во время войны? Надо было воевать, надо было удерживать фронт, а не отступать и сдавать все подряд. Не думаю, что это что-то изменило было. Мы не признавали независимость НКР, чтобы не спровоцировать войну. Действующая власть же перевела проблему из плоскости самоопределения в плоскость территориальной целостности Азербайджана. Сознательно или по тупости, не буду вдаваться в эти детали. Но это было сделано, и это легитимизировало военную кампанию Азербайджана. Мол, мы восстанавливаем свою территориальную целостность. И ни одна страна не осудила начало военных действий.

— В субботу вернулась новая группа пленных, что, безусловно, позитивная новость для всего армянского общества. Но тот факт, что сделано это было в предвыборный период, а также фактор США вызывают вопросы. У вас они есть?

Конечно, возникает вопрос – случайность ли это, совпадение или нет. Мне трудно давать оценку, но все-таки самое главное, что какое-то количество пленных вернулось. Однако проблема остается чрезвычайно острой. Мы до сих про не знаем, сколько у нас пленных и пропавших без вести, и до сих пор не знаем точную цифру по погибшим. Власть специально держит это в секрете или просто не владеет цифрами. Это совершенно непонятно и необъяснимо.

— Как вы оцениваете действия России во время карабахского конфликта и действия российских миротворцев сегодня?

Россия, конечно, оказалась в чрезвычайно щепетильной ситуации во время конфликта. С одной стороны, Россия – военно-политический союзник Армении, с другой – посредник, сопредседатель в Минской группе, что предполагает некую равноудаленность от сторон. Также Россия – это сосед Азербайджана. Москва пытается выстраивать дружеские отношения с Баку. Ситуация очень сложная. Ожидания в Армении расходились с тем, что Россия в этой ситуации может сделать. Для нее картина не черно-белая и достаточно щекотливая. С точки зрения российских интересов единственно правильным шагом было как можно быстрее остановить войну. И Россия пыталась сделать это с первых дней конфликта. Хороших решений для России здесь не было.

Тот факт, что на сегодняшний день каких-то крупных стычек и столкновений в Карабахе не было (были какие-то инциденты небольшие), говорит о том, что стороны принимают миротворческую миссию России с уважением. И сама миротворческая миссия работает так, что это уважение заслуживает своей деятельностью. Пока вот такая картина. Но мандат миротворцев ограничен временем — 5 лет. И это самая большая проблема.