Баку боится наблюдателей

Азербайджан не желает наделять миссию ОБСЕ механизмами реального контроля над соблюдением режима перемирия

Политическое руководство Азербайджана вновь пытается обеспечить отходные позиции на случай необходимости отказа от выполнения договоренностей. Как известно, 18-го января в польском Кракове министры иностранных дел Эдвард Налбандян и Эльмар Мамедъяров в присутствии сопредседателей Минской группы достигли принципиального согласия о расширении наблюдательной миссии, осуществляющей на линии соприкосновения мониторинг соблюдения режима прекращения огня. Казалось, что Баку наконец проявил конструктивность и готов на конкретные шаги, направленные на снижение уровня напряженности. Но последние комментарии, прозвучавшие из уст представителей алиевской администрации, позволяют усомниться в способности Мамедъярова отвечать за свои слова.

Инициатива расширения миссии личного представителя главы ОБСЕ принадлежала сопредседателям Минской группы. Идея увеличения численности полевых помощников Анджея Каспршика и расширения их полномочий стала особо актуальной после апрельской войны 2016-го года. В ходе встреч в Вене и Санкт-Петербурге посредники предложили президентам не только наделить Каспршика новыми возможностями, но и внедрить механизмы расследования инцидентов. Ильхам Алиев изначально дал свое принципиальное добро. Посол Франции в Армении Жан-Франсуа Шарпантье в прошлом году заявил о том, что стороны были очень близки к достижению окончательного согласия относительно механизмов контроля и расследования инцидентов. Но официальный Баку, как всегда, остановился на полпути. Как только дело дошло до разговора о документальном оформлении обязательств, Ильхам Алиев нажал на тормоза. Представители политического руководства Азербайджана стали выдвигать абсурдные предварительные условия, противоречащие логике процесса. Идеологи команды Алиева заявили, что “механизм расследования инцидентов может рассматриваться лишь как один из элементов процесса вывода Вооруженных сил Армении с оккупированных территорий”. Такая перемена настроений привела к срыву предварительных договоренностей.
Если планы по внедрению механизмов расследования инцидентов Ильхаму Алиеву удалось благополучно провалить, то в случае с расширением миссии личного представителя главы ОБСЕ Баку до недавних пор демонстрировал готовность к конструктивному диалогу. Правда, Азербайджан изначально настоял на недопустимости существенного расширения полномочий команды Анджея Каспршика. В итоге было решено, что изменения коснутся пока лишь состава и численности мониторинговой группы. Известно, что сейчас личный представитель действующего председателя ОБСЕ имеет всего лишь 5-6 полевых помощников. Ясно, что в таких условиях невозможно проводить объективный и всесторонний мониторинг. Для примера – на востоке Украины за соблюдением режима прекращения огня следят 260 полевых помощников. В итоге Налбандян и Мамедъяров договорились о том, что численность команды Анджея Каспршика увеличится пока всего лишь вдвое. Хотя прежде говорили о необходимости доведения числа полевых помощников хотя бы до 20-и. Сам Каспршик комментирует ситуацию так: “Расширение не повлияет на мой нынешний мандат. Но увеличение числа полевых помощников позволит моему офису чаще проводить мониторинги и наладить регулярные связи с официальными представителями властей. Это позволит предоставлять председательству ОБСЕ и сопредседателям более разностороннюю информацию о ситуации. В то же время это даст возможность более оперативно реагировать на запросы, связанные с уменьшением риска эскалации в рамках моего мандата”.
Краковские переговоры позволили максимально сблизить позиции сторон по вопросу расширения миссии личного представителя главы ОБСЕ. Сопредседатели Минской группы даже решились намекнуть на возможность скорого оформления нового регламента группы Каспршика. И вдруг из Баку послышались странные голоса. В четверг первый заместитель председателя меджлиса Азербайджана, председатель парламентского комитета по обороне и безопасности Зияфет Аскеров по сути выдвинул от имени Баку предварительное условие. “В вопросе увеличения числа наблюдателей ОБСЕ на линии соприкосновения должны быть соблюдены некоторые требования. Решение этого вопроса можно одобрить лишь в том случае, если он будет рассчитан на субстантивное решение карабахского конфликта. Сопредседатели Минской группы должны взять на себя обязательство проконтролировать, чтобы официальный Ереван не преследовал в этом вопросе коварную цель продлить статус-кво. Только в таком случае можно продолжить обсуждения”.
Причины, по которым Азербайджан опасался расширения миссии Каспршика, вполне понятны. Ведь увеличение численности полевых помощников позволит легче фиксировать не только факты нарушения режима прекращения огня, но и, возможно, позволит установить – кто именно является нарушителем. Если бы Каспршик располагал большой и опытной командой, в апреле 2016-го Азербайджану сложнее было бы избежать ответственности за развязанную войну. В Баку осознают, что увеличение количества наблюдателей ограничит их возможность провоцировать на линии соприкосновения новые провокации. А это в свою очередь будет способствовать сохранению статус-кво, что, по их мнению, выгодно Армении.
Так ли это на самом деле и допустимо ли связывать мандат наблюдателей с перспективой сохранения статус-кво? Ответ на этот вопрос дал в среду министр иностранных дел России на совместной пресс-конференции с новым главой Анджелино Альфано. Реагируя на обращение корреспондента азербайджанского сетевого издания “Москва-Баку”, Сергей Лавров заявил: “Нужно исходить из того, что процесс урегулирования конфликта должен включать параллельные синхронизированные, всеобъемлющие движения, которые включали бы и шаги по укреплению безопасности, и шаги по политическому урегулированию. В любом случае логика, согласно которой чем больше стреляют, тем скорее согласятся на договоренности, не может работать в реальной жизни”.

Слова Сергея Лаврова следует воспринимать как прямой намек азербайджанцам – если вы считаете, что, регулярно обстреливая армянские позиции, можете склонить противника к уступкам, то глубоко заблуждаетесь. Остается только согласиться с российским министром, разделяя его надежду на то, что “стороны все-таки достигнут согласования конкретных параметров реализации достигнутых договоренностей”.