Александр Коваленко: старший брат игроков «Арарата-73»

Ровно полвека прошло с того памятного пикового взлета армянского футбола, когда ереванский «Арарат» стал не только чемпионом СССР, но и завоевала Кубок страны. Славной юбилейной датой – 50-летием «золотого дубля» нашей звездной команды ознаменован весь этот год. К сожалению и увы, в последние десятилетия не только о феерическом взлете, но и об устойчивом «всплеске» отечественного футбола говорить не приходится. Так что остается по праву вспоминать и чествовать выдающихся игроков «Арарата -73». А в их достойном ряду —  прославленного защитника  Александра Коваленко!  Если он был на поле, то нападающие противника сталкивались с бетонной стеной…

Его не стало 21 лет назад – весной 2002 года. На стадионе установлена памятная табличка : «Первый гол в истории стадиона «Раздан» забил Александр Коваленко». Случилось это на 58-й минуте матча открытия арены в 1971 году, «Арарат» играл с алмаатинским «Кайратом». «Это было справедливо, Шура это заслужил», – скажет много лет спустя великий Эдуард Маркаров.

Вместе с Сергеем Бондаренко, которого называли «самым украинским армянином», Александр Коваленко именно армянином себя и считал, так и представлялся везде – не смотрите, мол, на имя-фамилию. Он родился в небольшом городке Полевской в Свердловской области, а уже в 17 лет перебрался в Армению, к тренеру Каджайру Поладяну, который тогда растил из подростков и юношей профессиональных футболистов. Товарищи по команде вспоминают, что Коваленко армянский выучил мгновенно, перенял стиль поведения и общения и стал своим не только в знаменитой команде, но и в республике вообще.

Всю жизнь Александр провел в ереванском «Арарате». Почти 300 матчей, 35 лет в одном клубе и память навсегда. После того первого гола на «Раздане» – особенно. Защитник, он результативностью и не должен был выделяться – 19 голов за всю карьеру, но тот, майский, в 1971, действительно стал важнейшим в его жизни.

Он получил майку с закрепленным 4 номером из рук легендарного Манука Семерджяна, в прощальном для последнего матче, и эту символическую эстафету пронес с честью. Эдуард Маркаров вспоминает: многие его коллеги-нападающие из других клубов признавались, что побаиваются крепко сбитого и абсолютно уверенного в себе защитника, а ведь он никогда не играл грубо. По пальцам можно пересчитать желтые карточки, полученные им в жестких игровых столкновениях. Кстати, интересный факт – Коваленко открыл счет не только голам на «Раздане», но и желтым карточкам, на нем показанным, схлопотав «горчичник» в том же самом матче с алмаатинцами.

Он стоял, как стена, неприступной крепостью, и форварды соперников терялись, тратили драгоценные мгновения на обдумывание дальнейших действий. Зато голкиперы «Арарата» Алеша Абрамян и Норайр Демирчян чувствовали себя спокойно и надежно. Уступая в скорости противникам (не всегда плотно сбитый Коваленко поспевал за быстрыми, особенно «взрывными» нападающими), он компенсировал этот недостаток виртуозной техникой, мгновенной реакцией и отличной памятью: пары десятков минут игры против незнакомого ему доселе форварда бывало достаточно, чтобы Шура понял его сильные и слабые стороны.

Каждый из игроков той команды, кто рассказывает об Александре Коваленко, непременно отмечает, что он воспринимался всеми как старший брат, хотя большой разницы в календарном возрасте в команде не было. Авторитет его был непререкаем и на поле, и вне его, тем более он был постоянным заводилой во всяческих событиях и вне футбольного прямоугольника. Ни рыбалка без него не обойдется, ни дружеская вечеринка, ни поход в театр. На свадьбах и днях рождения танцы начинал исключительно Шура, увлекая за собой в веселье всех присутствующих. Да и на поле, впрочем, то же самое.

Эдуарда Маркарова уговорил перейти из «Нефтчи» в «Арарат» именно Коваленко: «Более сорока лет нашей дружбе – мы с Эдиком познакомились в юношеской сборной СССР в 1959 году. Его долго уговаривали (в том числе и высокое начальство) переехать в Ереван, играть в «Арарате». Удалось это сделать только мне, в конце 1970 года, да и то благодаря исключительно нашим личным взаимоотношениям. С его приходом команда преобразилась, стала играть умнее, разнообразнее, и успехи не заставили себя ждать».

Коваленко близко дружил с танцором, а впоследствии и руководителем Государственного ансамбля танца Армении Суреном Чанчуряном, причем иногда Шура превосходил профессионала если не в отточенности движений во время танца, то в артистизме и искренности уж точно. У Чанчуряна с Коваленко был «фирменный» номер на двоих – «танец с платком», исполняли они его непревзойденно.

Охочий на выдумки Коваленко как-то раз не утерпел, когда Чанчурян где-то принялся танцевать без него – встал с места, красивыми движениями «подплыл» к Чанчуряну сзади и «украл» платок, сказав после танца: «Сурик джан, вот так ты всю жизнь народ за нос водишь этими платками».

Дружба футболистов продолжилась и после ухода из большого спорта – Коваленко, Заназанян, Казарян и другие всегда контактировали друг с другом, оставались близки. Ованес Заназанян говорил, что Коваленко был величиной, достойной любых побед, и если он был на поле, то нападающие противника сталкивались с бетонной стеной.

По злой иронии судьбы, инсульт настиг Александра Коваленко именно в автомобиле Заназаняна – ехали куда-то, Шура что-то рассказывал и вдруг замолк на полуслове. В 2002 году его не стало, а через 20 дней он должен был выйти на поле «Раздана» в составе команды ветеранов «Арарата» на игру с ветеранами сборной Союза: отмечали юбилей Никиты Симоняна.

Минута молчания на стадионе перед матчем продлилась в тот день ощутимо дольше одного оборота стрелки по циферблату.

                                                                                                  Рубен Гюльмисарян