“Осмелюсь испросить повеления выделить 3,5 десятин земли под строительство города”
Двести лет назад, в 1816 году, князь Молдовы Манук-бей Мирзайян планировал основать в Бессарабии город Александрополь для армянских семей из Османской империи. Бессарабия — область между Черным морем и реками Дунаем, Прутом, Днестром, часть исторической Молдавии. Это была одна из самых неспокойных частей старушки Европы.
Строительсво и проектирование 3-х этажных домов на любой вкус. Трехэтажный дом с бассейном, это оптимально удобый особняк для вас и вашей семьи.
На протяжении веков кто только не побывал здесь, оставляя зримые следы своего присутствия. Достаточно долго тут жили и до сих пор живут наши соотечественники. С 1711 по 1812 годы Бессарабия пять раз оккупировалась русскими, пока наконец не была присоединена к Российской империи в 1812 году по Бухарестскому договору. 
Положение армян после этого несравнимо улучшилось.
Первые армяне появились в Бессарабии в начале XI века. Они уходили на Запад от жестокости наступающих турок-сельджуков, и некоторая часть беженцев осела в Бессарабии. Другая, более мощная волна армянской эмиграции в западные области Османской империи, в том числе Бессарабию, пришлась на XIV-XV века, причина эмиграции та же — притеснение турецких властей. В 1816 году знаменитый Манук-бей, тоже беженец, планировал основать недалеко от Рени город, куда хотел переселить сотни армянских семей из Османской империи. Он даже придумал имя этому городу — Александрополь. Но год спустя Манук-бей погиб, а с ним и идея армянского города в Бессарабии…
Манук-бей Мирзайян (1769-1817), армянин, подданный двух воюющих империй (Российской и Османской), сараф и базергян, Драгаман Порты, Князь Молдовы, действительный статский советник, кавалер ордена Cв.Владимира, сын уроженца села Карпи (близ Аштарака). Похоронен в армянской церкви, построенной им 
в Кишиневе. Посредник на всем протяжении войны России с Турцией в 1806-1812 годах, а также при заключении Бухарестского мирного договора, подписанного в его дворце-хане за несколько недель до начала войны с Наполеоном. Благотворитель и строитель Армянских Апостольских церквей с приходскими школами, друг и конфидент русских главнокомандующих и генералов… Загадочная и легендарная личность, мало кому известная на родине отца и дедов…
Армянская диаспора в Молдове расширилась после Второй мировой войны за счет специалистов, приезжавших в республику по разнарядке или по собственному почину. Согласно некоторым армянским сайтам, в Молдове проживают по переписи 2008 года — 27-28 тыс. человек (вместе с Приднестровьем). В то же время местные армяне говорят, что их в Молдове около 4 тыс. человек…
Предлагаем читателям “НВ” эскизное описание города, который Манук-бей задумал построить, а также свои обязательства перед Российской империей и будущим городом. Любопытнейший документ, своеобразный “бизнес-проект”. 3 октября 1814 года был передан лично Манук-беем русскому императору Александру I во время аудиенции. Публикуем также отрывок из “Записок Губернатора” князя С.Урусова, который долгое время управлял Бессарабской губернией. “Записки” охватывают период с 1872 по 1906 гг. Отрывок посвящен армянской церкви и ее имуществу в этой губернии, а конкретно практическому исполнению указа 1903 года Николая II о лишении армянской церкви ее имущества. Иначе говоря, об экспроприации церковных ценностей и средств в имперскую казну. Речь идет о той самой церкви в Кишиневе, которую построил славный Манук-бей.
“А ГОРОД, ВАШЕ ВЫСОКОПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО, Я НАЗОВУ АЛЕКСАНДРОПОЛЕМ”
“Вынужденный покинуть Рушчук, где я родился и откуда мне пришлось уехать со своими родственниками и друзьями, я решил с вашего благоволения основать и построить город с большим коммерческим будущим в Бессарабии, на месте соединения Прута и Дуная.
Я разрешил два препятствия: купил все Буковинские монастырские имения, 88 имений, принадлежащих им. Общая площадь моих владений около 45 тысяч десятин земли вокруг и Хынчештское имение для обеспечения строительного леса.
У вашего высокопревосходительства осмелюсь испросить повеление выделить 35 десятин земли под строительство города. На этой территории после войны живут беженцы и переселенцы из Турции и близлежащих неблагополучных мест. Они могут работать и платить дань.
Ниже привожу для вашего рассмотрения некоторые условия, которые могут обеспечить развитие этих поселений. В Нахичевани, Григориополе и Мариуполе такие привилегии благотворно сказались на экономике этих городов.
1. Порт будет обладать привилегиями, как Одесский, и должен быть открытым портом.
2. Население следует:
3. Освободить от подушных налогов на длительное время.
4. На десять лет освободить от всех остальных налогов.
5. Обязать содержать лишь армию, находящуюся в округе.
6. Сделать купцов свободными в империи и за ее пределами.
7. Взимать таможенные взносы 15% от рубля в пользу администрации города и нужд общества.
8. Предоставить жителям свободу заселения.
9. Свободное вероисповедание.
10. Всех служащих считать на государственной службе.
От своего имени я беру следующие обязательства:
1. 5 лет платить жалованье служащим, затем содержать их на таможенные взносы.
2. На карантин и таможню выдать 20 тысяч золотых.
3. Построить по одной церкви: православную, католическую и армянскую, а также для каждого вероисповедания, если количество семей превысит 50.
4. Построить две школы, из них одну армянскую, содержать в течение 5 лет, выдавая по 200 золотых на их нужды.
5. Содержать также всех служащих округа, всем колонистам выдать земли бесплатно.
6. Построить дома вокруг центрального рынка и на двух улицах в сторону порта и Карантинный дом.
7. Поддержать материально колонистов.
8. Построить церкви в округе.
9. Построить мечеть для турок, которые, увидев благосклонность правительства к их религии, оставят свои религиозные предрассудки против христиан. Турки нужны для обработки кожи и сафьяна.
Все эти меры приведут к созданию условий для производства пшеницы, дешевого и главного бессарабского продукта, на экспорт.
А город, ваше сиятельное высокопревосходительство, я назову Александрополем”.
Бессарабия — область между Черным морем и реками Дунаем, Прутом, Днестром, часть исторической Молдавии. Это была одна из самых неспокойных частей старушки Европы. На протяжении веков кто только не побывал здесь, оставляя зримые следы своего присутствия. Достаточно долго тут жили и до сих пор живут наши соотечественники. С 1711 по 1812 годы Бессарабия пять раз оккупировалась русскими, пока наконец не была присоединена к Российской империи в 1812 году по Бухарестскому договору. Положение армян после этого несравнимо улучшилось.
Первые армяне появились в Бессарабии в начале XI века. Они уходили на Запад от жестокости наступающих турок-сельджуков, и некоторая часть беженцев осела в Бессарабии. Другая, более мощная волна армянской эмиграции в западные области Османской империи, в том числе Бессарабию, пришлась на XIV-XV века, причина эмиграции та же — притеснение турецких властей. В 1816 году знаменитый Манук-бей, тоже беженец, планировал основать недалеко от Рени город, куда хотел переселить сотни армянских семей из Османской империи. Он даже придумал имя этому городу — Александрополь. Но год спустя Манук-бей погиб, а с ним и идея армянского города в Бессарабии…
Манук-бей Мирзайян (1769-1817), армянин, подданный двух воюющих империй (Российской и Османской), сараф и базергян, Драгаман Порты, Князь Молдовы, действительный статский советник, кавалер ордена Cв.Владимира, сын уроженца села Карпи (близ Аштарака). Похоронен в армянской церкви, построенной им в Кишиневе. Посредник на всем протяжении войны России с Турцией в 1806-1812 годах, а также при заключении Бухарестского мирного договора, подписанного в его дворце-хане за несколько недель до начала войны с Наполеоном. Благотворитель и строитель Армянских Апостольских церквей с приходскими школами, друг и конфидент русских главнокомандующих и генералов… Загадочная и легендарная личность, мало кому известная на родине отца и дедов…
Армянская диаспора в Молдове расширилась после Второй мировой войны за счет специалистов, приезжавших в республику по разнарядке или по собственному почину. Согласно некоторым армянским сайтам, в Молдове проживают по переписи 2008 года — 27-28 тыс. человек (вместе с Приднестровьем). В то же время местные армяне говорят, что их в Молдове около 4 тыс. человек…
Предлагаем читателям “НВ” эскизное описание города, который Манук-бей задумал построить, а также свои обязательства перед Российской империей и будущим городом. Любопытнейший документ, своеобразный “бизнес-проект”. 3 октября 1814 года был передан лично Манук-беем русскому императору Александру I во время аудиенции. Публикуем также отрывок из “Записок Губернатора” князя С.Урусова, который долгое время управлял Бессарабской губернией. “Записки” охватывают период с 1872 по 1906 гг. Отрывок посвящен армянской церкви и ее имуществу в этой губернии, а конкретно практическому исполнению указа 1903 года Николая II о лишении армянской церкви ее имущества. Иначе говоря, об экспроприации церковных ценностей и средств в имперскую казну. Речь идет о той самой церкви в Кишиневе, которую построил славный Манук-бей.
“НА ТРЕБОВАНИЕ СДАТЬ КАССУ И ДОКУМЕНТЫ КАЗНАЧЕЙ ОТВЕТИЛ ОТКАЗОМ”
С бессарабским духовенством я имел мало соприкосновения. Епископ, стоявший в 1903 г. во главе кишиневской епархии, был заурядный чиновник духовного ведомства, не имевший, как мне казалось, свойств, необходимых пастырю душ и проповеднику евангельскаго учения. Трудно было найти интересную тему для собеседования с ним, и наши разговоры, при взаимных визитах, шли обыкновенно очень туго. Вспоминаю только два-три предмета, постоянно занимавшие ум преосвященного; это были, во-первых, жалобы на жаркий климат Бессарабии и на обиход местных православных монастырей, дозволявши монахам питаться по греческому уставу, т.е. вкушать мясную пищу. В результате монастырский стол при посещении владыки-архиерея уставлялся жареными поросятами, индейками и гусями, что бесконечно угнетало православную душу строгого постника, не видевшего на родине подобного извращения монастырской жизни. Затем почему-то владыку всегда занимал один финансовый вопрос, за разрешением которого он неоднократно ко мне обращался. Он недоумевал по поводу установленного законом порядка выдачи ежемесячного жалованья всем состоящим на государственной службе лицам по двадцатым числам каждого месяца. “Как же так”, спрашивал Иаков, “а если чиновник до первого числа уйдет со службы, или, положим, умрет, как тут быть казне? С кого она получит излишне выданные деньги? Большая путаница в счетах от этого и явный убыток казначейству. Думаю, что в других странах так не делается”.
* * *
Более сложные отношения возникли у меня с архиепископом Нерсесом, главой армянского духовенства, по поводу измышления Плеве, решившего отобрать все имущества и капиталы армяно-григорианской церкви и подчинить их казенному управлению. Последовавшее по означенному поводу Высочайшее повеление пришлось приводить в исполнение губернаторам, что представляло большие трудности, так как армянский католикос запретил епархиальным начальникам подчиняться требованиям гражданских властей относительно сдачи имущества и денег. С другой стороны, Министерство внутренних дел торопило губернаторов и прислало подробную инструкцию о порядке приема и сдачи, заканчивавшуюся предложением исполнить Высочайшее повеление во что бы то ни стало, не останавливаясь перед крайними мерами. Министерство рекомендовало, между прочим, выбрать для приема армянских имуществ и капиталов таких лиц из состава местных служащих, которые были бы совершенно не причастны к армянскому населению по родственным и другим связям.
Поручение было нелегкое и неприятное. Однако пришлось приступить к его выполнению, для чего я, тщательно ощупав почву и обдумав предварительно план действий, нашел необходимым прибегнуть к средству, уже испытанному и почти всегда верному, а именно — не только не принимать во внимание инструкций министерства, но поступить как раз обратно. Я пригласил к себе А. — армянина, женатого на армянке и пользовавшегося большим влиянием среди местного духовенства, занимавшего видную должность среди местной администрации, и просил его быть моим посредником, приняв от имени русского правительства все церковные имущества, подлежавшие сдаче. Для получения его согласия потребовалось только отнестись к вопросу об исполнении Высочайшаго повеления с практической точки зрения, не настаивая на справедливости и законности этой меры и обнаружив заботу не только об исполнении служебного долга, но и по поводу тех неприятных для армянского духовенства последствий, которые явились бы печальным для них и для меня результатом упорного и действительного сопротивления. Выражения доброй воли, открытого подчинения я и не требовал, но настаивал лишь на том, чтобы армянское духовенство дало мне возможность, против его воли, отобрать все, что было нужно.
Комедия, которую мы затем разыграли, началась с того, что я через несколько дней отправился к архиепископу Нерсесу, и он выразил удивление по поводу того, что он не едет в Одессу для совещания с врачами относительно какой-то застарелой его болезни. Ушел я от него лишь тогда, когда он определил день своего отъезда, причем о монастырских имуществах мы не упоминали.
После отъезда архиепископа А. вместе с чиновником моей канцелярии начал обходить армянские церковные установления, где случайно всегда заставал казначея у открытой кассы. На предъявленное требование сдать кассу и документы казначей отвечал отказом и отходил в сторону. Тогда мои уполномоченные брали денежную книгу, в которой только что подведен был итог, находили лежавшие в порядке пересчитанные ценные бумаги и деньги, и тут же в кассе усматривали купчие, закладные и прочие интересовавшие их документы.
В книге делалась надпись об отобрании всех поименованных ценностей по Высочайшему повелению, а казначей добавлял свой письменный протест по поводу учиненного насилия и тем самым удостоверял правильность цифр и счет описанных документов. Затем противники прощались и возвращались по домам.
Так осуществилась в Кишиневе мера, вызвавшая во многих местах серьезные конфликты между светскими и духовными властями. Придуманная Плеве в целях борьбы с революционными армянскими организациями экспроприация церковных имуществ вызвала столь сильное брожение среди армян и оказалась так неудачна, что вскоре после смерти министра упомянутое Высочайшее повеление было отменено и все имущества возвращены по принадлежности.
С Нерсесом мы остались приятелями, но так впоследствии ни разу в разговоре и не упомянули о том насилии, которое я проявил по отношению к вверенному ему имуществу армянского духовенства.
