Сергей Маркедонов: Глубоко ошиблись те, кто предрекал обострение по линии Иран-Азербайджан

«Принимая во внимание культурную и историческую общность двух народов, связи между Азербайджаном и Ираном должны активно развиваться в различных областях. Чрезвычайно важно развитие сотрудничества в области безопасности». С таким заявлением выступил министр обороны Исламской республики Мохаммад Реза Аштияни, принимая в Тегеране своего азербайджанского коллегу Закира Гасанова.

Практически синхронно с официальным визитом руководителя оборонного ведомства Азербайджана иранская делегация во главе с министром дорог и градостроительства, сопредседателем двусторонней межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству Ростамом Гасеми прибыла в аэропорт Физули. Сегодня азербайджанское руководство пытается всячески привлечь внимание к восстановлению территорий, бывших более четверти века под контролем армянских сил. И в этом плане любые события, связанные с инфраструктурными проектами в этой части страны, оказываются в фокусе особого внимания. К слову сказать, Гасеми после своего прибытия провел встречу и переговоры с президентом Ильхамом Алиевым уже в Баку.

Для тех, кто постоянно следит за ситуацией на Кавказе, оживление ирано-азербайджанских контактов в конце января 2022 года, не могло остаться незамеченным. И что особенно важно, еще в октябре-ноябре года 2021 не было недостатка в алармистских прогнозах по поводу отношений двух соседних государств. Иран многие поспешно записали в союзники Армении. Учитывая же стратегическое взаимодействие Баку с Анкарой, предрекали и обострение по линии Иран-Турция. Однако худшие сценарии не реализовались. И причин тому несколько.

Во-первых, как бы Тегеран ни дорожил отношениями с Арменией и ни беспокоился по поводу изменения статус-кво в Карабахе, а также укрепления позиций Турции в регионе, Исламская республика всегда и последовательно поддерживала территориальную целостность Азербайджана. Во-вторых, тот формат, который сегодня многие называют турецкой инициативой (три плюс три), в действительности, предлагался иранской стороной еще много лет назад. Иранские дипломаты опасаются, что выгодоприобретателями от любого военного конфликта в Евразии могут стать США, Израиль и их союзники. Как следствие, стремление всеми способами эскалации избежать. В-третьих, Баку и Тегеран сумели за многие годы пройти взлеты и падения, некий менеджмент рисков наработан. В-четвертых, есть очевидный интерес к экономическому сотрудничеству. И, конечно, нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что в Иране отшумела предвыборная борьба, после которой условные «консерваторы», победившие в борьбе за президентский пост, втягиваются в рабочую рутину, где не лозунги, а прагматика играет определяющую роль.

Означает ли это, что в отношениях между Баку и Тегераном наступает «золотой век»? Конечно, нет. Опасения и шероховатости сохраняются. Но руководство обеих стран предпочитает купировать риски и предпочитает прагматическую рациональную повестку углублению противоречий.

Сергей Маркедонов