Пути кинорежиссера Рубена Кочара неисповедимы?

Когда заходит речь об этой творческой личности, то в голову сразу же приходит парафраз известного изречения – пути кинорежиссера неисповедимы. Да и сам он не спешит опровергнуть этот «диагноз». Более того, готов углубить новыми примерами неизлечимость собственной болезни – увлеченность искусством в любых проявлениях самовыражения. В частности, автор двух десятков игровых, документальных и экспериментальных картин подчеркивает, что он состоялся и как художник, поскольку в США часто выставлялся и какое-то время жил на средства, вырученные от продажи своих картин. Ныне заслуженный деятель искусств, кинорежиссер, сценарист и продюсер Рубен Кочар реализует свои проекты в… театре оперы и балета имени Спендиаряна. Он любезно согласился эксклюзивно побеседовать с корр. «НВ» о перипетиях творческой биографии, а главное – о новых замыслах и идеях.

— Делать фильм и ставить оперные спектакли – совместные вещи? Нет желания сконцентрироваться на чем-то одном, а что-то и слегка подзабыть?
— Если ты человек искусства, то какие здесь могут быть ограничения и рамки. Конечно же, оставить или «подзабыть» сьемки фильма было бы излишеством, поскольку я начинал с «мира грез» и считаю, что состоялся как кинорежиссер. Но почему я не могу проявить себя в опере или балете. Мир же знает немало примеров, когда именно кинорежиссеры ставили произведения мирового оперного искусства — Дзеффирелли, Антониони, Висконти, Кончаловский… Подчеркну лишь, что речь не о нескромном сравнении с громкими именами, а о самовыражении. Кстати, я не только оперу ставлю, но и, к примеру, рисую, недавно даже создал скульптуру «Материнство» — по нереализованному эскизу отца Ерванда Кочара. Кстати, она уже установлена на территории Центра Репродукции человека. Более того, если бы я знал ноты, то с большим удовольствием и любовью попробовал бы себя в музыкальном сочинительстве. Тем более что за годы работы в опере убедился – это бы мне очень помогло при постановках.

— Вместе с тем в мире музыки и балета вы не «случайный прохожий». Достаточно вспомнить музыкальные и экспериментальные фильмы, снятые в середине 80-х — «Дай мне крылья» (муз. Арама Сатяна), «Воспоминания» (муз. Малера), «Гамлет» (с миксом музыки Малера и Бетховена), «Ануш» (1986 г.) и немало других. Более того, как ни парадоксально, но созданная по хореографии Рудольфа Харатяна лента «Эй, кто там» (муз. Чика Кореи) удостоилась премии Ленинского комсомола. Это – мостик в день сегодняшний?
— Можно к этому добавить, что важную роль сыграло также знакомство и общение с Гегамом Григоряном, который тогда стал худруком театра. Ему пришлись по душе те идеи и проекты, которые я предложил, и он пригласил меня стать постановщиком в новом для меня амплуа. Это меня увлекло и сегодня стараюсь соответствовать новому статусу. Очень интересно было работать над новой постановкой оперы Джакомо Пуччини «Тоска» вместе с Наире Степанян. Она — очень интересный творческий человек и можно сказать, единственный профессиональный оперный режиссер. От нее я многому научился, но будучи все же кинорежиссером в первую очередь, постарался внести элементы кино — экраны, на которых проецируются специально снятые кадры. Потом захватила работа над балетом «Маскарад», разумеется, уже с привлечением в постановку киноарсенала. Недавно театр при непосредственном участии Константина Орбеляна приобрел новую, более совершенную технику, при задействии которой сможем получать более сильные эффекты. В частности, речь об экранах первого плана и более мощных проекторах.

— И в какой же постановке вы все это апробируете? Планируете ли поставить что-то свое?
— Один из моих проектов, который получил одобрение маэстро Константина Орбеляна, — постановка балета «Отелло», которую хочу осуществить под музыку Авета Тертеряна. Отмечу, что в Армении действует клуб «Шекспир», который заинтересован в этой постановке и согласился частично ее профинансировать. Сегодня, например, уже встречались с художником-постановщиком, работали над оформлением. Мы еще пошутили, что при таком художественном решении и задействии технических возможностей, а главное – с музыкой Тетеряна, возможно, и танцевать не надо будет… Шутки шутками, но балет должен стать оригинальным и ключевым спектаклем репертуара!

— Если примем, что это – программа-минимум, то как выглядит на сегодня самая ваша неосуществимая мечта?
— Самой большой своей мечтой считаю создание летнего оперного театра. Сейчас работаю над реализацией этого проекта. Эта идея нашла не только одобрение, но и при представлении вызвала, без ложной скромности скажу, аплодисменты. Министр культуры также с одобрением отнесся к этому проекту и даже выразил недовольство, дескать, почему раньше об этом не говорил. Ведь с учетом обилия туристов в это время года спектакли летнего театра придутся очень кстати. Причем располагаться он будет в непосредственной близости от оперы. Уже и место выбрано, где поставим, к примеру, 150 кресел для зрителей. Те же зрители, которые не в состоянии будут заплатить за билет, смогут приобщиться к классическому искусству, слушая оперу «на ногах». Сами же спектакли будут проходить в своеобразном природном амфитеатре. Это будет не только красивое шоу, но и пропаганда нашего оперного искусства. Тем более что на вооружении имеем мощные проекторы, которые в состоянии все здание Оперы эффективно преобразить в нужные декорации…

— И все же как-то не верится, что кинорежиссер в погоне за оперной мечтой надолго забыл про 10 музу – про кино?
— Нет, конечно же. В настоящее время в творческом тандеме с отличным оператором Самвелом Бабасяном снимаем новый «революционный» проект. Фильм называется «Автопортрет». Это история о художнике. При этом тот, о ком снимается фильм, и будет сниматься в главной роли. Речь о художнике Маисе Мхитаряне. В фильме также играют Гуж Манукян, Арамо и наверное — Алик Хачатрян. Большего пока сообщить не могу. Пообещаю лишь, что постараемся удивить цветовыми решениями, необычными сценарными ходами и… костюмами.

Валерий ГАСПАРЯН