“Пусть едет в Ереван. Армяне его там заживо съедят”

60 лет назад скончался Григорий АРУТЮНЯН (1900-1957), выдающийся государственный деятель Армении, первый секретарь ЦК на протяжении более 16 лет, можно сказать, долгожитель на этом посту. Он был назначен руководителем республики самим Сталиным в страшном 37-м году, в самый разгар репрессий, которые и его семью не обошли стороной. В том году был расстрелян его брат Серго и близкий друг, брат жены А.Геурков, отец Нами Микоян.
Назначение тифлисца Арутинова вызвало у местных патриотов недоумение: страну не знает, с народом не знаком, да и армянским плохо владеет. И они были не правы. Григорий Арутюнян – ему было только 37 лет – был наделен всеми качествами лидера и, главное, был истинным патриотом своего народа. Достаточно вспомнить, что в то смутное время он обращался к Сталину с важнейшими вопросами о воссоединении армянских территорий, о включении в состав Армении Нагорного Карабаха, об организации Академии наук, о репатриации и др. Арутюнян оказался дальновидным и прозорливым руководителем. Его фундаментальный вклад в экономику, строительство, сельское хозяйство и культуру, его реализованные инициативы и планы на будущее стали прочной и долговременной, до наших дней, основой для дальнейшего развития республики и Еревана. Воспоминания о Григории Арутюняне собрала в недавно вышедшую в Москве книгу «Григор-строитель» его приемная дочь Нами МИКОЯН. Воспоминания людей, знавших Григория Артемьевича, дают цельный и объективный образ человека, руководившего страной более чем все остальные. Предлагаем отрывки из этой книги, а также фрагмент биографического очерка Артема Ерканяна.

“Он обошел со специалистами всю Армению”

«НВ» связалась с Нами Микоян, она с удовольствием ответила на наши вопросы

— Нами Артемьевна, как успешно реализуется ваша книга о Григории Арутюняне?
— Думаю, неплохо. Ее приобретают как люди, интересующиеся современной историей Армении, так те, кто этими вопросами занимается профессионально. В книге ведь много любопытных фактов и деталей.

— Говорят, пока ваш отец работал в Армении, он обошел ее всю.
— Так и было. Часто с женой и со мной. И, разумеется, всегда со специалистами. Особенно по тем местам, где предполагалось строительство – большое или небольшое. В Ереване это была территория, где построили здание ЦК по проекту Марка Григоряна. Вначале там думали строить университет, но передумали – считалось, что далеко от центра. Я хорошо помню, как в 40-х приехали в Джермук, где было одно 3-этажное здание, вроде бы госпиталь, а также крошечная гостиница. Тогда и родилась идея основать крупный Всесоюзный курорт.

— Нами Артемьевна, как, по-вашему, появятся ли новые материалы о Григории Арутюняне?
— Думаю, что да, ведь его деятельность была очень многогранной, найдутся и официальные документы.

“… А он возьми и застрелись”

Предки Григория Арутинова переселились в центр Тифлисской губернии — городок Телави — в XVIII веке из Персии. После установления в Грузии советской власти большевистское правительство назначило Арутинова секретарем Телавского уездного комитета КП(б). Затем он учился в московском Институте народного хозяйства, работал в партийных органах. В январе 1934-го партия доверила ему пост первого секретаря Тифлисского горкома. Арутинов был последним из плеяды армян, руководивших этим славным городом, и немало сделал для родного Тбилиси. Позже за заслуги на посту градоначальника Иосиф Сталин наградил его орденом Ленина.
…Руководство его ценило, народ любил. Возможно, резкого поворота в его судьбе не произошло бы, если бы в начале сентября 1937 года Сталин не санкционировал расстрел первого секретаря ЦК Компартии Армении Гайка Аматуни. 15 сентября в Ереване начал свою работу внеочередной пленум ЦК. Для участия в его работе из Москвы прибыли Микоян и Маленков. Было принято решение отстранить Аматуни от должности и передать его органам внутренних дел. Сложнее было определиться в вопросе преемника. Ведь арестованы были почти все руководители. Протоколы свидетельствуют о том, что единственная кандидатура появилась лишь после того, как с большим опозданием на заседание пленума явился Берия, к тому времени уже сложивший с себя полномочия секретаря Закфедерации. Именно он предложил избрать главой Армении секретаря Тбилисского горкома.
В ночь с 26 на 27 сентября в дверь тбилисской квартиры Арутиновых позвонили. На пороге стоял офицер НКВД, который сообщил, что имеет приказ препроводить его на железнодорожную станцию. На вокзале Арутинова завели в спецвагон, в просторном купе которого на кожаном диване сидели Георгий Маленков и Анастас Микоян. Они-то и сообщили Григорию Артемьевичу о том, что он назначен первым секретарем ЦК Компартии Армении.
В Ереване многие были уверены в том, что первого секретаря очень скоро постигнет участь брата. За 16 лет советской власти в республике сменилось 13 первых секретарей. Шестеро из них были убиты.
…Сталин поддержал предложение Берии. Пленум единогласно избрал Арутинова первым секретарем. Утром в газетах народ прочел, что первым секретарем ЦК КП(б) Армении избран Арутинов Григорий Артемьевич (много лет под всеми документами стояла подпись – Арутинов, хотя местная пресса упорно переиначивала его фамилию на армянский лад – Арутюнян).
…29 сентября Арутинов собрал первое бюро новоизбранного ЦК. В разгар заседания загудел телефон спецсвязи. Подняв трубку, Арутинов сказал:
– Привет, Лаврентий, слушаю тебя.
Выслушав Берию, Арутинов изменился в лице. Оказалось, в ночь на 29-е зампредсовнаркома Грузии Артем Геурков, родной брат его жены Нины, застрелился. Берия сказал, что накануне на бюро ЦК его пропесочили за болтливость, а он возьми и застрелись.
То была первая травма, нанесенная Берией Арутинову. Второй удар последует чуть погодя, когда он узнает, что Берия расстрелял его родного брата как врага народа…
…Почему Берия, возглавлявший тогда ЦК КП Грузии, выдвинул кандидатуру Арутинова? Возможно, он просто хотел видеть на посту первого секретаря ЦК КП Армении верного ему человека. Ведь Григорий Артемьевич был его непосредственным подчиненным и они были в довольно близких отношениях. Но есть и другая версия, которая имеет под собой достаточно оснований. Берии приписывают фразу: «Пусть едет в Ереван. Армяне его там заживо съедят». Не исключено, что таким образом Лаврентий Берия стремился избавиться от потенциального соперника. Ведь он убирал всех, кто хоть что-то значил в республике. Расправиться с Арутиновым так, как он это сделал с Агаси Ханджяном, Берия не мог. Шуму было бы слишком много. И он нашел иной способ.
…Арутинов занял пост в разгар репрессий. Расстрельные списки на ближайшие месяцы были подготовлены еще до его назначения. Но на них стоит и его подпись, так как он по должности был членом так называемой «тройки», выносившей приговоры без суда и следствия. Тысячи невинных людей стали жертвами режима, которому верно служил Арутинов. Пойти против линии партии означало подписать себе смертный приговор. И он молча выполнял инструкции. Однако Арутинов сумел воспользоваться первой же возможностью положить конец практике расстрела без разбирательств. Для этого потребовалось избавить республику от ежовского ставленника Виктора Хворостяна, который, будучи главой армянского НКВД, отвечал за составление расстрельных списков. Чекист Хворостян был по национальности украинцем. У него было четырехклассное образование и фамилия, похожая на армянскую, из-за которой его, по-видимому, и направили работать в Ереван. С наркомом внутренних дел у Арутинова изначально сложились натянутые отношения. Чтобы поскорее продвинуться по служебной лестнице, Хворостян стремился показать наилучшие результаты по числу расстрелянных. У Григория Артемьевича же были совершенно другие цели. Противостояние между секретарем ЦК и главой НКВД с каждым месяцем становилось острее. Закончилось оно победой Арутинова. Он смог убедить Кремль в том, что Хворостян безответственно неразборчив, и вскоре главу республиканского НКВД арестовали. Он умер в тюрьме, не дождавшись приговора.
Но в списки лиц, подлежащих аресту, по-прежнему попадали совершенно невинные люди. Среди них оказались и достойнейшие представители армянской интеллигенции. Первому секретарю с большим трудом удалось убедить Москву в том, что недопустимо трогать таких людей, как Мартирос Сарьян и Аветик Исаакян.

«Сентябрьское заседание проходило бурно»

Вараздат АРУТЮНЯН, архитектор:

Осенью 1967 года мне посчастливилось быть у Анастаса Микояна на его даче, где он до полуночи рассказывал о разных событиях, в том числе и о выборах Григория Арутюняна:
«В сентябре 1937 года, — рассказывал Микоян, — в Ереване намечался пленум ЦК Компартии Армении, для участия в нем в Ереван был командирован завотделом руководящих парторганов Георгий Маленков. Сентябрьское заседание проходило бурно, в напряженной обстановке, и было прервано, не исчерпав повестки дня.
Узнав об этом, Сталин срочно вызвал меня к себе и приказал тотчас же вылететь в Ереван и продолжить работу пленума, строго наказав вести его на армянском языке.
По пути в Ереван, когда к вечеру поезд уже должен был подъехать к Тбилиси, я дал указание начальнику охраны выключить свет в вагоне и кто бы меня ни спрашивал, отвечать, что сплю. Берия с целой свитой приехал меня встречать. И вдруг ему сообщают, что я уснул. Представляете, какая это пощечина для него? Мой вагон простоял на тбилисском вокзале до самого утра, а утром его прицепили к составу, направлявшемуся в Ереван. Наутро Берия появился снова. Тут уже не удалось избежать с ним встречи. Он предложил ненадолго задержаться, погостить в Тбилиси, но я отказался, сославшись на то, что, кроме пленума, в Ереване у меня есть и другие важные дела».
Вернувшись снова к разговору о пленуме, который продолжился с его участием (опять же в крайне напряженной обстановке), Микоян рассказал, что Первым секретарем был избран выдвинутый из центра Г.Арутинов. В дни пленума на день в Ереван приезжал Берия».

«Арутюнян вплотную взялся за столицу…»

Марк ГРИГОРЯН,
гл.архитектор Еревана
в 1939-1951 гг.:

До работы Г.Арутюняна в Армении в делах городского строительства не было твердой руки. Преобладало влияние людей, которые недостаточно четко представляли организационную сторону ведения городского строительства в условиях быстрорастущей столицы. Так, до 1939 года в различных частях города без видимой системы велось строительство жилых домов, школ, детских учреждений, фабрик, заводов, а строительство улиц, дорог, мостов почти не осуществлялось. Мало внимания уделялось благоустройству и озеленению. Даже А.И.Таманяну, видевшему неудовлетворительное состояние города, трудно было проводить в жизнь самые необходимые мероприятия.
Но в конце 1930-х годов в руководстве городом произошли изменения, которые привели к новому направлению строительства.
В сентябре 1937 года для участия в работе Пленума ЦК КП(б) Армении в Ереван приехал член ЦК ВКП (б) А.И.Микоян. В те же дни он внимательно осмотрел город и пожелал ознакомиться с генеральным планом Еревана, а также с планами строительства на 1938 год.
В назначенное время А.И.Микоян и сопровождающие его лица прибыли в исполком Ереванского городского совета и поднялись в обширный кабинет председателя. Не могу вспомнить всех присутствующих, но среди них находился Г.А.Арутюнян, недавно избранный секретарем ЦК КП (б) Армении и секретарем Ереванского горкома КП(б) Армении, архитектор К.С.Алабян, инженер Агаси Саркисян и другие. Председательствовал Леон Осипян. Не буду описывать течение этого заседания. Оно длилось более трех часов и явилось островолнующим событием для всех участников строительства Еревана. В тот день А.И.Микоян, Г.А.Арутюнян, Л.Г.Осипян и другие присутствующие обсуждали неотложные вопросы, главным образом касающиеся дорожного строительства, расширения городской оросительной сети и озеленения. Тогда же был решен вопрос срочного завершения строительства Норкского канала, который дал возможность уже в 1938 году начать широкое озеленение Канакерского и Норкского склонов. Было решено в кратчайший срок осуществить строительство однопролетного железнодорожного моста через Южный проспект (проспект Октемберян). Арутюнян вплотную взялся за столицу…
Было дано указание разработать трассы дорог, выводящих из города вглубь нашей страны, подготовить участки для озеленения (в частности, на юге города) и для создания парков, скверов, лесопарков. Были также рекомендации по размещению жилищного строительства, школ, больниц и т.д.
Одним из важных мероприятий этого периода было основание курорта Джермук на базе горячих вод, похожих по составу на карлово-варские.
В 1944 году летом Григорий Артемьевич приглашает с собой в Джермук несколько специалистов-геологов, врачей и меня. До этого он выезжал туда же с профессором медицины А.Мелик-Адамяном. Джермук расположен на высоком берегу реки Восточный Арпачай. В то время в ущелье находилось большое одноэтажное ванное здание, построенное рядом с источником термальных вод. Там же и принимали больных. На высоком берегу находился санаторий Собеса, построенный в дни войны.
Врачи очень хвалили качество источников, находящихся в ущелье, а геологи доказали, что вода источников на плато совпадает по составу с источниками ущелья. Кроме этого, верхние источники имели температуру более 60 градусов, а нижние — около 50 градусов. Эти (и некоторые другие) данные подкрепляли намерение Г.А.Арутюняна создать курортный город на верхнем плато. Понимая целесообразность замысла Григория Артемьевича, я старался помочь ему в решении задач, возникших в этой связи.
Кроме необходимости составить генеральный план курорта, нужно было спроектировать и построить дорогу в Джермук так, чтобы она сообщалась с верхним плато.
На значительном протяжении (более 20 километров) была построена в скальных грунтах новая дорога, шедшая вдоль ущелья реки Арпа. Решены были также вопросы энергоснабжения, водоснабжения и др. Для решения этих задач Григорий Артемьевич лично осматривал места, иногда неудобные, находящиеся на крутых склонах, иногда имеющие большие расстояния. Джермук и его окрестности он знал самым подробным образом, так как исходил все, интересовался всеми особенностями и подробностями места.
Для успеха развития курорта Григорий Артемьевич не только ездил туда со специалистами, но и проводил в Джермуке свой отпуск вместе с женой и дочерью. В это время его отдых был номинальным. Жил он во времянке. Конечно, он пил джермукскую воду у источника, выполнял предписания врачей, но больше работал. Здесь он посещал объекты строительства, встречался с инженерами. Довольно часто приезжали к нему из Еревана должностные лица для решения с ним различных государственных дел. Иногда он вызывал из Еревана инженеров и проектировщиков для решения очередных строительных задач в Джермуке. Так, он однажды вызвал известного строителя Л.Ерзинкяна и меня для проектирования и строительства санатория лечкомиссии. Для этого он сам выбрал участок на довольно возвышенном месте, подход к которому был весьма затруднен. На участке росло лишь одно грушевое дерево. На этом месте вскоре построили санаторий, который успешно эксплуатируется.

«При нем был сооружен Матенадаран »

Вазрик СЕКОЯН,
заслуженный строитель Арм.ССР:

…С Григорием Артемьевичем больше всего я был связан в период, когда работал заместителем председателя, а затем — председателем Ереванского городского Совета. Столицей нашей республики, ее строительством и благоустройством Григорий Артемьевич занимался очень внимательно и детально, все вопросы принимал близко к сердцу. Генеральный план строительства Еревана он претворял в действительность с поистине творческим подходом к нему. И можно смело сказать: в значительной мере именно его творческому уму мы обязаны, что в Ереване в те годы было так много создано, а ныне столица стала одним из крупных и красивых городов страны.
В вопросе градостроительства Еревана Григорий Артемьевич особое внимание уделял правильной планировке, выбору наиболее удачного размещения основных зданий, музеев, памятников. Достаточно сказать, что при нем было сооружено величественное здание Матенадарана, закончено строительство Дома правительства, Театра оперы и балета и Большого зала Армфилармонии, поставлены памятники В.Ленину и С.Шаумяну, возведены крупный мост Победы и еще более значительный Большой Разданский мост, которые соединили воедино разделенные ущельем реки Раздан две части города, и многое, многое другое.
Григорий Артемьевич очень заботился об озеленении города. Все основные работы в самом городе и вокруг него были произведены по указанию и под тщательным руководством Григория Артемьевича. Именно благодаря его усилиям был заложен кольцевой бульвар, озеленен Норкский склон, созданы многочисленные парки. Лично он сам был инициатором древонасаждения Еревана и культивирования платана, шаровидной акации и многих других пород древесных и кустарниковых растений.
Много внимания уделял Григорий Артемьевич благоустройству ущелья реки в черте города Еревана. Там были построены кольцевая дорога и несколько мостов, выполнены многие работы по благоустройству, в результате чего это красочное ущелье стало излюбленным местом отдыха ереванцев.
Григорий Артемьевич всегда интересовался и ходом коммунального строительства в городе: вопросами водоснабжения, устройства канализации и многими другими.
При застройке города Григорий Артемьевич всячески старался использовать камни разных цветов и оттенков, выискивал и внедрял в строительство камни таких месторождений, которые раньше не разрабатывались. С этой целью, часто колеся по дорогам республики, он всюду интересовался местными строительными материалами, наилучшие из них отбирал для строительства различных объектов Еревана.
Так, например, было при строительстве гостиницы «Армения». Григорию Артемьевичу очень понравился фильзит Цатерского месторождения, который до этого в промышленных масштабах не разрабатывался. Он распорядился, чтобы Горсовет открыл там карьер, использовал этот фильзит при строительстве гостиницы. Так и было сделано. Позже из этого же фильзита был построен и Дом союзов.

От КАНАЗа до авиазавода

Егише АСЦАТРЯН,
государственный
и партийный деятель:

Развитию промышленности и градостроительства Григорий Арутюнян уделял исключительное внимание. Однако в послевоенный период материальные и технические средства страны направлялись главным образом на восстановление пострадавших в войну районов. У нас в республике не было строительных и монтажных министерств, и строительство объектов республиканского подчинения выполнялось трестом «Айпетшин», у которого на тот момент пока отсутствовала необходимая производственная и материально-техническая база, не было там и квалифицированных специалистов. Однако в то же время в республике функционировало два крупных предприятия союзного значения: «Айгидрознергошин» и «Канакералюминшин». Исходя из интересов республики Первый секретарь неоднократно приглашал нас, начальника «Айгидроэнергошина» Гарегина Агабабяна и автора этих строк, в ЦК и давал указание выделить из союзных фондов технику, строительные материалы и даже специалистов для строительства важных объектов местного значения.
…Однажды завотделом тяжелой промышленности Сурен Мелкумян сообщил, что Арутюнян срочно вызывает меня в ЦК. И вот мы с Мелкумяном вместе входим в недавно отстроенное здание Центрального Комитета, в кабинет Первого секретаря ЦК Компартии Армении — огромное, светлое и скромно обставленное помещение. После обоюдных приветствий он пригласил нас за рабочий стол. Вкратце расспросив о ходе строительных работ, он неожиданно для меня спросил, могу ли я вылететь в Москву в командировку. Я ответил, не раздумывая:
— Да, конечно.
— Мы намерены построить алюминиевый, электроламповый заводы и целый ряд других предприятий в северной части Еревана, точнее — на Канакерском плато, и, объединив район Арабкира, создать новую территориальную единицу, включив туда территорию Канакерской электростанции, а также южную часть деревни Канакер, — сказал Арутюнян и продолжил. — Учитывая, что климатические условия района экологически более благоприятны для населения, чем южные районы города, мы в скором времени предполагаем сформировать там новый крупный промышленный и научно-технический центр, планируем развернуть широкомасштабное строительство жилых зданий и культурно-бытовых объектов для рабочих, служащих и для репатриантов. Однако пока нет дорог, нет транспортных средств, целенаправленные работы по благоустройству района отсутствуют, рабочие и служащие не имеют возможности доехать до места своей службы, к строительным объектам. Министерство металлургии — «богатый дяденька», весь вопрос в том, чтобы оно согласилось выделить средства из своих фондов на постройку трамвайной линии из центра города до строительной площадки КАНАЗа. Я договорюсь об этом с министром Тевосяном, а вы в аппарате ЦК КПСС окончательно добейте этот вопрос.
…Вскоре было принято соответству ющее решение о формировании нового административного округа, северная граница которого не вызывала сомнений: она проходила по южной части Канакера, включая действующую Канакерскую ГЭС, а также строящиеся заводы — КАНАЗ, электроламповый и еще несколько мелких предприятий. Южная граница, согласно утвержденному плану, включала в границы новообразованного района территории ЦК КП Армении и Президиума Академии наук, что вызвало определенные нарекания.
В июле 1950 года была сдана в эксплуатацию первая очередь завода КАНАЗ со всем комплексом производственных мощностей, жилищного фонда и культурно-бытовых объектов. Также продолжалось строительство второго корпуса электролиза и ряда других производственных предприятий и объектов бытового назначения. Поскольку в эти дни проходила сессия Верховного Совета СССР и руководство Армении находилось в Москве, по случаю ввода завода в эксплуатацию от имени коллектива завода в адрес сессии и лично Григория Арутюняна было направлено письмо.
По инициативе и благодаря настойчивому ходатайству Арутюняна в 1940 году было принято решение центрального правительства о строительстве в Ереване авиазавода по выпуску самолета ТУ-447, которое было срочно приведено в исполнение. Когда строительство завода еще даже не было завершено, в военные годы сюда были переброшены производственные мощности эвакуированного с южных районов Украины авиазавода и было запущено производство вертолетов. Однако сразу после того, как собрали первый вертолет, центральные ведомства приняли решение о замораживании строительных работ Ереванского авиазавода и приостановлении производства вертолетов, мотивируя это близостью к турецкой границе. В результате длительной безуспешной борьбы руководство Армении направило жалобу Сталину, который объявил свой вердикт: «Армянские товарищи правильно ставят вопрос: завод должен работать». Исходя из этого центральное правительство в 1946 году приняло решение о переоборудовании завода ТУ-447 в электромеханический завод и выделении необходимых средств для скорейшего завершения строительства и организации производства во всем объеме.

Окончание следует

На снимках: слева А.Геурков (отец Нами Микоян) с сестрой Ниной, супругой Григория Арутюняна (справа); в гостях у Анастаса Микояна; Нами Микоян.