“Моя первая мечта исполнилась в день моего рождения — я родился в Ереване!”

Oдному из самых известных, колоритных ереванцев — АРАМО — на днях исполняется 50! А 3 апреля в театр имени Г.Сундукяна артиста придут поздравлять его поклонники, друзья, коллеги. Они наверняка будут вспоминать о пройденном вместе пути, о том, как десятилетия назад Арамо неожиданно ворвался в нашу культурную жизнь и сразу полюбился. Любим он и сейчас. Видимо, оттого благодарная публика окрестила его и с уважением величает поныне «уменьшительно-ласкательно» — АРАМО. “НВ” не раз беседовала с заслуженным артистом Армении АРАМО на разные темы и он всегда был подкупающе искренен и открыт: говорил о любви к городу, к стране, к музыке, к семье, к кумирам… Самого любимого из них – Эл Джерро, Арамо мечтал пригласить на свое пятидесятилетие: хотел спеть с ним на одной сцене. Увы, не сбылось. Но сбылось многое другое — важное и нужное: семья, друзья, благодарный зритель… Ниже предлагаем читателю некоторые отрывки из прошлых интервью с артистом и, конечно же, присоединяемся к многочисленным поздравлениям и теплым пожеланиям.

Начало — как это было?
Мое первое и, думаю, самое важное выступление состоялось задолго до выхода на сцену. Родившись за три месяца до положенного срока, я разразился таким пронзительным воплем, что принимавший роды врач, не будучи до этого уверенным в моей жизнеспособности, переменил свое мнение и велел отнести меня в барокамеру. А вот заговорил я позже сверстников. Хотя запел намного раньше. Мама рассказывала, что я, не умея еще разговаривать, пытался объясняться на неком, одному мне понятном, “вокальном” языке. А в десятилетнем возрасте я стал юным барабанщиком ансамбля “Аревик”. Окончив музыкальное училище имени Саят-Новы, как бы в продолжение серии сюрпризов, изначально заданных природой, решил поступать… в Ереванский театральный институт. Хотя, по логике, должен был продолжить учебу в консерватории. Но нет, я был под магией кинематографа после съемок в фильме “Доброе утро”, а затем под влиянием старшего брата Ашота, ученика мастерской Хорена Абрамяна. Проучившись полтора года в Театральном институте, стал самым молодым на тот момент солистом Государственного эстрадного оркестра Армении под управлением Орбеляна. Соответственно перевелся на эстрадно-джазовый факультет Ереванской государственной консерватории. Правда, учеба была странной: я бывал в Ереване месяц в году — все время гастролировал с оркестром Орбеляна. Было даже кругосветное турне, а затем и Юрмала…

О семье, о «внутренних победах», об отце
Разумеется, сложно представить, что ребенок, выросший в такой звездной семье — известные бабушки, дедушки, Гусан Ашот, дядя Эдмонд Кеосаян — не вырос взлелеянным и избалованным, не использовал ни разу для самоутверждения имена своих родственников. Но это было так! Главными мерилами, главными столпами нашей семьи, уклада были и остаются дисциплина, честность, любовь к ближнему. Папы не стало, когда мне было еще 15. Но он, будучи человеком рабочим, ремесленником — хоть и его многие считали артистом по фильмам «Улыбка скомороха», «Мхитар Спарапет», «Когда наступает сентябрь», разумеется, «Мужчины» и т.д., — и сам относился к своей работе творчески, и хотел, чтоб его дети выросли достойными людьми, любили свою работу. С ранних лет я проявлял тягу к музыке, к ударным, и папа, тогда уже на пенсии, на свои сэкономленные средства приобрел для меня первый ударный комплект — по тем временам о таком можно было только мечтать — «Амати»! «Учись хорошо, сынок, не ленись, иди вперед — не спеши, но иди уверенно. На все отвечай добром, относись с любовью, с уважением к людям, пускай даже незнакомым. И главное, улыбайся — всегда!» Папа так меня и не увидел на сцене… Многое бы я сегодня отдал, чтобы хоть полчасика поговорить с ним, услышать его мнение, его советы: что делаю правильно, что надо поменять, что хорошо, что плохо… Сегодня в общении со своим сыном я сам ощущаю, как ребенку нужен отец, его поддержка, его тепло, и стараюсь передать всё то, чему он меня научил, своему сыну Авику. Не быть высокомерным, не утверждаться за счет других или за счет ошибок других, находить общий язык со всеми, не бояться признавать собственные ошибки и идти на компромисс. Искренне горжусь и радуюсь сегодня его успехам!

Об «упущенных» возможностях
Помнишь, была такая рок-группа “Круиз”? Так вот менеджер и руководитель этого состава — Юрий Чернявский и Матвей Аничкин — предложили мне однажды выступать в составе группы, исполняя трехаккордовые песни на нехитрый мотив. Для этого мне перво-наперво предписывалось отрастить длинные волосы, чтобы они, развеваясь под дуновением ветра в клипе, вызывали дикий восторг фанаток. В ответ я им предложил свой вариант — я буду петь то, что пел, а зарабатывать будем вместе. Последними словами нашего общения были “Это невозможно!”, чему я сегодня несказанно рад. Да, я не езжу на “Бентли” и не владею многоэтажными особняками. Для меня подобное проявление “звездности” никогда и не являлось серьезным показателем успеха или востребованности. Хотя пойди я тогда на компромисс, измени я самому себе и выбранному пути, думаю, все было бы теперь иначе. Я стал бы рабом чуждого мне занятия. А на мой взгляд, нет несчастнее человека, чем тот, который день ото дня начинает ненавидеть свою работу, свое призвание. Словом, ничего бы из меня, думаю, не получилось бы таким образом. Точнее, середняком бы я, конечно, не стал, но не стал бы и тем, кем являюсь сегодня, а именно — Арамо.

Тогда Арамо — сегодня Хчо, Айко, Даво…
Я сейчас приведу кое-какие доводы — на чем выросло наше поколение? “Битлз”, “Пинк Флойд”, “Лед Зеппелин”, Дженис Джоплин, Каунт Бейси, Дюк Эллингтон, Джордж Бенсон, Рей Чарльз, Эл Джерро… Мой первый выход на сцену состоялся в 1985 году в составе Государственного эстрадного оркестра. Кто были те люди, те, не побоюсь этого слова, мегазвезды, с которыми мне выпало счастье работать на одной сцене? Георгий Минасян, Раиса Мкртчян, Белла Дарбинян, Арташес Аветян, Лола Хомянц, Офелия Амбарцумян, Рубен Матевосян, Сюзан Маркарян, Эрна Юзбашян, Эльвина Макарян, Зара Тоникян, Левон Севан, Надежда Саркисян, Станислав Петросов, Шаген Айрумян… Я не говорю уже об оркестрантах! Далее — девяностые годы. Мы создаем Театр песни под руководством Артура Григоряна. Какой состав? Шушан Петросян, Эмма Петросян, Артур Испирян, Григор Агаханян, Ашот Ахеян, Анаит Манукян, Анаит Шарян, Нунэ Есаян. Исходя из вышесказанного, с уверенностью могу резюмировать, что я безумно везучий и счастливый человек. Я не просто вырос в прекрасной среде — я учился у тех мастеров, которые навеки останутся непревзойденными величинами в искусстве.

О телевидении, «нововведениях»
Пусть на меня никто не обижается, но я более чем уверен, что и тогда, и сегодня немалая вина за то, что мы видим сегодня, за происходящее в культурном пространстве лежит на отечественных телеканалах. Много лет назад в приватной беседе покойный Тигран Нагдалян показал мне свой “черный” список певцов и певиц, “следа” которых, как он выразился, “не будет на ТВ, пока я жив!” И надо отдать ему должное — он остался до конца хозяином своих слов. Я начинал карьеру певца в то время, когда еще существовало такое понятие, как “художественный совет”. Именно худсовет волен был решать: позволять тому или иному музыканту, певцу, ансамблю и т.д. выступать или нет. Ни звонок богатого папы, ни просьба крестного, ни деньги — ничто не могло повлиять на его решение. И это было правильно! Осуществлялся нормальный профессиональный отсев серости и бездарности. Неразбериха началась в 1996 году, когда все смешалось и пришли “музыкозаменители” в виде компьютерных аранжировок и прочей дребедени. Именно тогда серость, попробовав себя пару раз на сцене и удостоившись аплодисментов, всерьез уверовала в себя и в свой “талант”. Я хочу, чтобы меня поняли правильно: я говорю эти слова не с апломбом и не по-менторски. А с болью и чувством вины. Я чувствую себя виновным (в той или иной мере) в происходящем на эстраде — в том, что серость правит бал! Возможно, именно из-за нашего некогда несерьезного отношения к происходящему на сцене сегодня обосновались середняки и бездари.

О любви к Еревану
Любить родной город — не означает лишь писать о нем песни, петь, восхвалять. Важно, каков ты, каков твой уклад, каково твое отношение к пониманию «ереванец» и насколько ты смог это передать своим потомкам, «заразить» своих слушателей, друзей. Ереван — это мой устав, моя, если хотите, конституция. Сегодня много говорят, спорят о старом и новом лице Еревана. Не являясь ретроградом, консерватором, понимаю, что город, тем более столица — живой организм, и не может стоять на месте, не может не дышать, не видоизменяться. Но очень важно подходить к нововведениям с любовью, с пониманием, профессионально. Разумеется, состарившиеся самострои надо было убрать, обновить, но нельзя было так жестоко менять фасады действительно старинных красивых ереванских домов, нельзя было на все смотреть сквозь призму бизнеса, наживы. Столько есть свободных территорий на севере Ачапняка — застройте спальными районами, новыми, модерновыми. Вместо этого возводятся далеко небезопасные высотки в центре города — безликие, никаким боком не относящиеся к архитектуре Еревана.

Об уважении, ереванских законах, чести и достоинстве
Были негласные правила, несоблюдение которых жестоко каралось. Если парень идет с девушкой — кем бы он ни был, как бы ни провинился — обращаться с ним следовало уважительно, даже с поддержкой. Помню, в молодости как-то намечался очередной «разбират» с массивцами то ли с зейтунцами, словом, предстоял серьезный разговор. А ведь как тогда было — не как сейчас: врезал и дал деру — приходили взрослые, разбирались, возможно, драки и не было бы: разобрались, помирились, пошли пить шампанское. А может, и нет. Всякое бывало. Так вот стоим с ребятами на улице и видим, как парень, с которым вечером намечается разборка, спускается с какой-то девушкой. Он подошел, мы встретили его с улыбкой, он представил нас как своих добрых друзей. Мы в ответ тоже весьма доброжелательно поприветствовали его спутницу и невзначай напомнили о встрече в пять часов. Он ответил, что непременно будет, и продолжил путь. Все очень культурно, цивильно, с теплом и уважением. А вечером была, как и полагается, драка. Знатно друг друга отмутузили! Ереван…