Месть истории

О “коллаборационизме” как таковом и памятнике Нжде в Ереване

Месть истории, или что значит искажать исторические факты в угоду текущему политическому целеполаганию… Об этом рассуждает кандидат исторических наук Грануш Харатян (фото справа), полемизируя с автором статьи в “Независимой газете” с красноречивым названием «Возрождение нацизма от Прибалтики до Армении». Пересказывать содержание ее не станем: в предлагаемом ниже ответе Г.Харатян достаточно отсылок к “тезисам” Людмилы Козловой (фото слева), которая хоть и не является историком, однако весьма рьяно отстаивает “историческую правду”, возмущаясь по поводу того, что “стратегический союзник России Армения установила памятник в центре Еревана коллаборационисту, сотрудничавшему с Третьим рейхом, Гарегину Нжде”. Отметим, что Людмила Вячеславовна Козлова – профессор, заместитель председателя комитета по социальной политике Совета Федерации, заслуженный врач РФ, заслуженный деятель наук РФ. Однако при всем уважении к регалиям автора ее упреки в адрес Армении неприемлемы, а главное — несостоятельны, следует из исчерпывающего материала-комментария Г.Харатян, опубликованного недавно на сайте lragir.am.

Ваше беспокойство о том, что «в последнее время мы все чаще стали сталкиваться с попытками переписать историю и пересмотреть итоги Второй мировой войны», вполне понятно, важно, и, возможно, своевременно. Но вы не историк и, наверное, поэтому видите только одну сторону медали. А ведь есть еще и другая, обратная сторона, закрытая стараниями СССР. Советская власть, именно власть, так сильно диктовала понимание истории, исказив ее в угоду текущему политическому и идеологическому целеполаганию, что всем постсоветским приходится и еще долго-долго придется выпутываться из лжи, фальши, искажений и подачи того, что в СССР называлось «историей».
Вы пишете: «Совершенно очевидно, что фашизм и нацизм должны были навсегда уйти в прошлое. Но мы видим, что сегодня подвергаются унижению и преследованию ветераны борьбы с фашизмом, оскверняются могилы и разрушаются памятники тем, кто положил свою жизнь в борьбе с нацизмом. Одновременно происходят героизация нацизма, распространение нацистской символики и возведение в ранг национальных героев тех, кто сражался против антигитлеровской коалиции или сотрудничал с нацистами». Вас беспокоит, что «Стратегический союзник России Армения установила памятник в центре Еревана коллаборационисту, сотрудничавшему с Третьим рейхом, Гарегину Нжде. Ранее МИД России, комментируя установку этого памятника, заявил: «Непонятно, почему установлен указанный памятник». Также в российском внешнеполитическом ведомстве выразили надежду, что в основе официальной позиции Еревана все же будет лежать резолюция, принятая Генассамблеей ООН «Борьба с героизацией нацизма, неонацизма и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанными с ними другими формами нетерпимости»»…
Без сомнения, «борьба с героизацией нацизма» очень важна. Но что вы знаете о Гарегине Нжде и его «коллаборационизме» с нацистами? Вы видели обвинительное дело советского НКВД? Нашли фактические доказательства того, что, как вы пишете, «под его командованием армянский легион СС, участвуя в карательных акциях, уничтожил более 20 тысяч в основном мирных жителей. На его руках кровь тысяч убитых наших дедов и прадедов!» Конкретно когда и где руководил он уничтожением «более 20 тысяч в основном мирных жителей»? Поделитесь, пожалуйста, вашими знаниями о конкретных фактах его злодеяний. А пока вы поищите их, позвольте мне в вашем же духе пригласить вас совместно пройтись по хорошо задокументированным фактам нашей с вами недавней истории.

Надеюсь, вы не отрицаете, что вместе с нацизмом геноцид тоже, «совершенно очевидно, должен был навсегда уйти в прошлое». Но ведь не уходит. И не уйдет. В том числе и потому, что стараниями СССР тема армянского геноцида была скрыта от советских народов, мало того —практически были героизированы организаторы геноцида армян, в особенности Мустафа Кемаль, сердечный друг ленинско-сталинской Советской России, затем — СССР. От советских граждан была скрыта огромная материальная, военная и дипломатическая помощь Мустафе Кемалю, развязавшему войну против Армении… Советская история замалчивала связи Советской России с преступниками-младотурками, устроителями геноцида армян и недавними противниками самой России. Как вам письмо Наркома иностранных дел Г.Чичерина Ленину «О предложении Энвера по сотрудничеству в борьбе против держав Антанты» от 16 августа 1920 г.? Энвера! Впрочем, это имя вам, возможно, ничего не говорит. На его совести и руках кровь миллионов армянских и греческих жертв в 1915-1916 годах, резня армян в Баку в сентябре 1918 г. Это палач народов, крупный политический авантюрист, приговоренный к расстрелу османским военным судом. А «друг всех угнетенных» считает возможным с ним «переговариваться», позабыв даже кровь своих же собратьев-коммунаров. Но вскоре вспомнит, когда Энвер возглавит басмаческое движение против Советов.
…Энвер предлагал Советской России от имени «наиболее, по его словам, влиятельного лица в Германии генерала Зекта, чтобы мы обещали Германии с нашей стороны все меры для возвращения Германии в границы 1914 г., взамен чего Германия поможет нам неофициально, т.е. посылкой нам вооружения, организацией в нашу пользу восстаний против поляков и т.п.» (АВПР, Ф.04, Оп.39, П.232, Д.52987, Л.28).
Это ли не коллаборационизм против армянского и греческого народов, против поляков? Государственный коллаборационизм. Впрочем, не буду утомлять вас подробностями братания Ленина с Кемалем. Просто напомню, что за советизацию Азербайджана и передачу бакинской нефти Советской России Мустафе Кемалю пообещали отдать на растерзание недавно созданную Армению. Это случилось в апреле 1920 года. А в июне уже бакинский большевик Асад Караев, будущий глава правительства Советского Азербайджана, а пока назначенный из Баку председатель Ревкома Карабаха, пишет своим тюркским собратьям-большевикам в армянском Зангезуре: «В богатых вояками известных местах с целью ослабления армян убейте одного русского воина и обвините в этом армян. Знаете, что сделают русские. Не оставляйте в Зангезуре ни порядочного человека, ни богатства, чтобы это проклятое племя не могло подняться более на ноги. В России так делали, так должны делать и вы» (РГАСПИ. Ф.64. On.1. Д.19. Л.10). Что и говорить, именно это и было обещано Красной Москвой Азербайджану. Не зря же без крови советизировался Азербайджан.
Кровь прольется позже, а пока шел процесс разделения сфер влияния и право на уничтожение других. Это право прежде всего было дано Кемалю, и он поставил Советскую Россию перед фактом, начав занимать армянский Нахиджеван. Ему срочно, очень срочно нужны были вооружения. Ведь он пока только повстанец, у него нет казны, нет оружия, нет партнеров, но есть большой друг — РСФСР. Срочно надо помочь Кемалю, но как? Между РСФСР и Турцией лежит Армения, как же через Армению, против которой, с согласия Советской России, начинает войну Мустафа Кемаль, перевезти огромные военные грузы? Через ту Армению, которая полна обездоленных и искалеченных беженцев после резни в Турции, где продолжает свирепствовать голод, тиф, где люди озлоблены против всех и судьба которой сейчас обсуждается на мирной конференции в Севре? Как склонить эту Армению к открытию коридора для транзитной перевозки военных грузов против нее же самой? Советизировать? Почему бы и нет?
Чичерин пишет: «Необходимо воспользоваться присутствием Серго, чтобы решить вопрос об Армении в связи с положением кемалистов. Последние близки к гибели вследствие недостатка вооружений. Люди у них есть, вожди есть, но вооружение на исходе, патронов мало. Это делает их положение критическим. Послать им вооружение можно только транзитом через Армению. Три месяца тому назад армяне соглашались на свободу транзита для нас, но из-за упрямства Азербайджана в пограничных спорах договор застрял. Теперь армяне бьют турок и сильно обнаглели. По сведениям Кирова, дашнаки получили патроны от Врангеля (вернее было бы сказать, от Антанты через Врангеля). По словам тов.Серго, пытаться получить от дашнаков право перевоза без всякого контроля через Армению теперь безнадежно. Тов.Серго утверждает, что для советизации Армении требуется не так уж много войск. Он говорил с Главкомом и выяснил, что эти войска можно достать. В таком случае советизация Армении начнется. Гибель кемалистов нанесла бы нам сильнейший удар на Востоке (АВПР. Ф.04. On.51. П.321а. Д.54875. Л.33.).
«Бедные кемалисты близки к гибели вследствие недостатка вооружения», обещанного им Советской Россией, а «армяне бьют турок и сильно обнаглели», то есть армяне “нагло” защищают самих себя и свою родину — вот резюме «защитников всех угнетенных».
…Вторглись части Красной армии в Зангезур 2-го августа со стороны советизированного Азербайджана: «Второго августа в пять часов утра в Герюсах Вашими войсками, перешедшими границу и занимавшими армянский Зангезур, после жестоких истязаний расстреляны члены Парламента Армении Ваган Хорени и Аршак Ширинян», — протестует министр иностранных дел Армении (РГАСПИ, Ф.64, Оп.1, Д.21, Л.9…)
Быстрая советизация не удалась. «Красные отряды» на скорую руку были сколочены, по словам Б.Леграна, из «азербайджанской партизанщины», которая сорвала операцию перед военными действиями армян, но войска уже находились на территории Зангезура, и теперь уже нужно было, чтобы «Москва железной рукой» — угрозами — положила конец «военным действиям», т.е. сопротивлению армян (РГАСПИ, Ф.64, Оп.1, Д.21, Лк.61-62).

Мало кто сомневается в умении Москвы «угрожать», так что уже 10 августа силой навязали Армении договор о том, что Зангезур вместе с Карабахом, якобы являющиеся предметом спора между Советским Азербайджаном и Дашнакской Арменией, объявляется нейтральной зоной, контролируемой Красной Армией. Через эту «нейтральную зону» — через Армению — возились военные грузы из Советской России в Нахиджеван, для армии турок – против Армении.
В Зангезуре в это время против турок «нагло воевали» отряды ненавистного вам, уважаемая Козлова Людмила Вячеславовна, Гарегина Нжде. После вторжения советских войск в Зангезур в «нейтральной зоне» краснооармейцами были расстреляны не только «члены парламента Армении Хорени и Тигранян», но расстреляны «комиссар Сисиана Тер-Газарян, комиссар продовольствия Гегалиян и общественные деятели Парсян, Галстян, Малинуян, Тер-Давитян, Гаспар Галустян и другие, …разгромлены до тридцати армянских деревень Зангезура, остатки спасшегося крестьянства, которые в смежных районах живут под открытым небом, 15 членов Дашнакцутюн и школьная организация той же партии, в которую входили мальчики и девочки двенадцати-четырнадцати лет, расстреляны в Зангезуре пулеметным огнем. Та же участь постигла и многих членов Дашнакцутюн в смежном с Зангезуром Карабахском районе» (АВПР. Ф.148. On.3. П.2. Д.9. Лл.22-24. Телеграфная лента)».
16 августа Чичерин телеграфирует С.Орджоникидзе: «Мы считаем возможным согласиться, чтобы «турки» собственными силами, независимо от нас, заняли Шахтахты и Сарыкамыш для установления контакта с нами» (РГАСПИ. Ф.64. On.1. Д.25. Л.116). Орджоникидзе, однако, хорошо понимая последствия занятия турками очередных армянских территорий, предлагает: «Разрешить туркам занятие Шахтахты не следовало, это вызовет резню, лучше уж займем сами» (РГАСПИ. Ф.85. On. С/Турция. Д.15. Л.1). Не резня армян беспокоила Орджоникидзе, а возможность неконтролируемых действий турецкой армии, что в итоге и получили советские горе-политики.
Круг замыкается, не так ли? …И что должен был делать Гарегин Нжде — сложить оружие и стать смиренным агнцем, полагаясь на волю милосердных захватчиков, или «нагло бороться» против наступающих с обеих сторон на Зангезур турецких войск и Красной армии, уничтожавших все армянское на своем пути?
В какой-то момент показалось, что самообороне армян могло помочь восстание кубанцев на Северном Кавказе, привлекших все внимание и военную силу РСФСР. 22 августа Чичерин в тревоге телеграфирует полномочному представителю Советской России Б.Леграну о необходимости добиваться транзита дипломатическим путем и отмене решения о занятии армянской территории советскими войсками в нарушение соглашения от 10 августа 1920 г. «Транзита через Армению надо добиваться дипломатическими путями. Десанты Врангеля, восстание кубанцев убедили нас в невозможности идти дальше договора десятого августа, поэтому решения, принятые в бытность здесь Серго о перемене линии, были отменены. Известите его» (РГАСПИ. Ф.64. On.1. Д.21. Л.74). Однако спустя два часа поступает новая телеграмма: «Мы запрашивали Серго о желании турок занять Шахтахты и Сарыкамыш помимо нас. Это не было бы нарушением договора, ибо мы не обязались защищать эти места против турок» (РГАСПИ. Ф.64. On.1. Д.21. Л.74.).
…Так отрывали от Армении кусок за куском. Карабах отдали Азербайджану, армянские военные отряды обезоружили, 1400 офицеров сослали в Рязань и поехали совещаться в Москву… Пока «совещались», «турецкие большевики» продолжали резать и грабить.
Бедный представитель России в Армении изнывал от безысходности, отправлял в Москву депешу за депешей — «турки режут людей», «турки грабят страну», «турки увозят даже муку из детдомов». Не до детей Армении было, надо было угождать туркам. Угодили. На том и порешили в Московском российско-тюркском договоре в марте 1921 г., где судьбу Армении вершили, не допустив на переговоры даже армянских коммунистов из Советской Армении. Отстранили даже Левона Карахана — заместителя главы делегации РСФСР Чичерина. Как вы думаете, кому было нужно такое угодничество Советской России?..
И знаете, уважаемая госпожа Козлова Людмила Вячеславовна, турки так и не смогли завоевать Зангезур, тот кусок Армении, который неимоверным трудом «нагло защищали» отряды Гарегина Нжде. Там армянской резни не было. Нжде удалось этот оплот свободы в течение шести месяцев защитить и от головорезов-бандитов Ревкома большевиков, завершавших красный террор.
…Уехал Гарегин Нжде уже после заключения договора, после того, как турки махнули рукой на Зангезур и вывели свою армию из Армении. Ну давайте предадим остракизму этого человека, на руках которого, как вы бездоказательно пишете, «кровь тысяч убитых наших дедов и прадедов!» А как же жизни многих тысяч спасенных мирных жителей и небольшой, но очень важный кусок Армении, отделяющий Турцию от Азербайджана?
Гарегин Нжде успешно сопротивлялся победоносной Красной армии, чего не удалось даже Врангелю и Деникину. Сопротивлялся кемалистской армии. Отстоял Зангезур, наводненный турками. И он — “стыд и позор” советской дипломатии, склонившей армян к позорному договору 10 августа 1920 г. о якобы нейтралитете Зангезура?
Конечно, Гарегин Нжде враг. Враг всем, кому есть что скрывать в своем прошлом. Вы, уважаемая г-жа Козлова, конечно, не знаете, как дорого обошелся советский террор армянам Зангезура. Какое количество людей было репрессировано… Не знаете также о том, что сразу после захвата маленькой части Армении Красной армией сначала в советизированной Армении, затем в СССР начались преследования спасенных жертв геноцида армян. Жестокие преследования. Это неписаная и пока неизвестная история.
Понятно, что огромные человеческие жертвы и даже такое страшное преступление как геноцид ничто в сравнении с масштабной идеологией «спасения всех угнетенных». Даже через угнетение угнетенных…

Итак, советский период. Тема советизации Армении — одна из самых широких и популярных тем социальной, политической, научной риторики того периода. Она была хорошо подготовлена, отшлифована, красиво подана. Армянские массы, угнетенные буржуазными дашнаками, восстали, совершили революцию и попросили помощь братской Советской России. Красная армия вошла на территорию Армению по просьбе армянского ревкома и помогла осчастливленным массам освободиться от армянских поработителей. Дашнаки либо сбежали (в начале марта из Армении уехали примерно 10 тысяч «армянских белоэмигрантов, но это тоже неписаная история»), либо были арестованы, а часть их лицемерно попряталась в разных социальных уголках, и от них долго «освобождались» в эти бесконечные годы репрессий. Однако годы эти до сих пор плохо изучены, только урывками, а на уровне академических изданий в принципе продолжается риторика «культа личности».
Но оставим тему советизации Армении, вернемся к закрытой в советской науке и общественности теме геноцида, если вы, конечно, не возражаете, что геноцид — преступление не меньше нацизма, и по крайней мере в советском пространстве, так удачно победившем нацизм и фашизм, эта тема должна была стать одной из важных. Но, может быть, именно здесь зарыта тайна «коллаборационизма». Ведь братание с совершившим геноцид и оставшимся безнаказанным государством тоже своего рода коллаборационизм. Или нет?
Как ни странно, сама тема и даже упоминание об армянской резне до 1965 г. в СССР, в самом гуманном социуме, была закрыта не только в политических, научных, публицистических обсуждениях, но также в устной риторике и «устной памяти». Эта тема отсутствует и в художественной литературе, а в период Большого террора небольшое количество опубликованных до этого трудов, в которых так или иначе затрагивалась память геноцида, было запрещено и изъято из оборота. В Советской Армении даже не смели говорить об этом. «Даже не смели говорить» – это не образное выражение, а вполне определенный запрет. Говорить, вспоминать, напоминать о геноциде армян было запрещено, по меньшей мере до 1965 г., несмотря на то, что Турция стала членом НАТО еще в 1953 г.
Упоминание о геноциде считалось националистическим актом, расизмом по отношению к туркам и политическим диссидентством. В статье под заголовком «Дашнакский подонок», напечатанной 31 декабря 1936 г. в издававшейся в Советской Армении газете «Гракан терт» («Литературная газета») острой критике подвергся переживший все ужасы геноцида западно-армянский писатель родом из Харберда В.Тотовенц. В его изданной в 1933 г. автобиографической книге «Жизнь на старой римской дороге» обнаружили воспоминания о том, что произошло с его семьей во время геноцида. Книга, конечно, была изъята из продажи, библиотек и даже из частных библиотек (человек, хранивший дома эту книгу, мог быть обвинен в «контрреволюционности», «антисоветизме»). А автор был арестован в августе 1936 г. В статье в «Гракан терт» кроткий, романтичный В.Тотовенц назван «правым троцкистом», «членом террористической группировки», «националистом», «шовинистом», «расистом», «фашистом». «Зоологический национализм разоблаченного троцкиста-националиста, контрреволюционера,.. литературного халтурщика» Ваана Тотовенца проявились в литературном выкидыше «Жизнь на старой римской дороге», где он «искажает реальные классовые отношения прошлого…, описывая межнациональные отношения с позиций ярого националиста, для которого не существует классовой борьбы, армянских и турецких трудящихся, а есть только армяне и турки»…
Резня армян здесь представлена формулировками «межнациональные отношения», «классовая борьба», причем те, кто осуществлял резню – турки – причислены к представителям угнетенного класса, который в рамках классовой борьбы уничтожает угнетающих его армянских помещиков. И, конечно, нет никакого намека на решение турецких властей о депортации и резне армян, о вовлеченности армии и жандармерии в армянские погромы, а также о том, почему и каким образом в Османской империи все армянское население было угнетающим, а турки — угнетенным классом, и почему этот угнетенный класс уничтожал всех, а не только «угнетателей» армян, в том числе и армянских детей.

В Западной Армении, граничащей с Советской Арменией – на востоке Турции – продолжались курдские восстания, и уцелевших на этих территориях и перешедших на Кавказ армян, в СССР подозревали также в сотрудничестве с курдами. По подозрению в этом сотрудничестве в 1936-1937 гг. многие армяне и курды были депортированы из Закавказья. Проблема осложнялась тем, что у западно-армянских беженцев из Турции еще сохранялась надежда вернуться на родину или по меньшей мере память и тоска по ней. В СССР делалось все для отрицания представления о родине у этих людей. Например, в 1920-х гг. армян, переселившихся из Турции в СССР с 1925 г., называли «репатриантами», т.е. вернувшимися на родину, хотя они бежали или в лучшем случае переселились со своей родины – как этнической, так и гражданской. Проблема представлялась так, будто эти люди вернулись на родину.
Политическим нажимом трансформировалось социальное восприятие родины. Тоскующих по родине армян обвиняли в «советском и российском предательстве».
В газете «Гракан терт», в номере от 10 марта 1937 г. была напечатана статья под заглавием «Приемный сын националистов-подонков». В ней один из спасшихся от геноцида армянских писателей – Р.Кочар – критиковал другого спасшегося молодого поэта – Х.Даштенца – за его опубликованный в 1936 г. сборник стихов «Пламя». Определение «националисты-подонки» относилось к писателям Е.Чаренцу, А.Бакунцу, Г.Маари, В.Алазану и В.Норенцу. Четверо из них – Е.Чаренц, Г.Маари, В.Алазан и В.Норенц – также были из числа потерявших родину и уцелевших во время геноцида писателей. Именно их «приемным сыном» и являлся, по мнению автора статьи, Х.Даштенц, чей сборник стихов – «троцкистско-националистический литературный выкидыш». «В сборнике доходит до наглости контрреволюционное, бакунцевское отрицательное отношение к северной (русской. – Г. Х.) культуре, для противопоставления которой он на той же странице восхваляет Арагац и Арарат, тени которых являются флагом для младонационалиста». Главной виной молодого писателя было упоминание горы Арарат, оставшейся на территории Турции. Если человек пишет о связи с потерянной родиной, значит, он претендует на эту родину (политическим обвинением было то, что человек считает родину потерянной, это рассматривалось как непризнание СССР своей родиной). В то же время, если человек претендует на родину или тоскует по ее ценностям, это считалось отрицанием «северной» – русской – культуры (двойное политическое обвинение).
Подобных примеров можно привести множество. Подвергшиеся обвинениям писатели, конечно, были арестованы НКВД, многие расстреляны, другие – осуждены на десять-двадцать лет в ГУЛАГ-ах.
Замалчивание совсем еще недавних ужасных событий продолжалось также другими средствами. Например, в советских энциклопедиях, в том числе в трех изданиях БСЭ (1926-1947; 1949-1958; 1969-1978) и в энциклопедии Советской Армении о выдающихся армянах из числа спасшихся от геноцида писалось – родился в таком-то году, в таком-то городе (селе) Турции, «переехал в Армению». О причине «переезда», то есть о геноциде и вынужденном бегстве ни слова. Такая же картина в энциклопедиях Советской Армении или в других справочниках. Так, писатель Ваграм Алазан, согласно изданной в 1974 г. Армянской Советской энциклопедии, родился в городе Ване (страна не указывается) в 1903 г. и в 1914 г. эмигрировал в Ереван, попал в приют для сирот (т.1, с.134). Почему 11-летний ребенок эмигрировал, почему попал в сиротский приют – об этом ни слова. Кстати, даже в многочисленных следственных делах репрессированных писателей и вообще западных армян чекисты обычно писали «родился в Турции в таком-то году, местожительство – АрмССР», город или село. Порядок не менялся даже в том случае, если против подследственного выдвигалось какое-то «турецкое» обвинение, например: «Антаносян Пилос Хачатурович, год рождения – 1892, место рождения: с.Алиджакрак, Басенский р-н, Эрзрумский вилайет, Турция, место жительство: г.Горис, ул.Маркса, 18, АрмССР, армянин, дата ареста: 23.10.1937, категория учета — «будучи в Турции, участвовал в армяно-турецкой резне…» (НАА.Ф. 1191, Оп.8, Д.1664, 1665). Что значит для родившегося в 1892 г. в Турции выражение «будучи в Турции, участвовал в армяно-турецкой резне»? Будто он откуда-то поехал в Турцию, чтобы участвовать в какой-то мифической «армяно-турецкой резне», неизвестно, когда и где случившейся.
Любой не знающий контекста человек, конечно, подумает, что он, будучи армянином, резал турок, раз грубый, неприкрытый, чудовищный по форме и содержанию геноцид армян, организованный младотурками с участием регулярной армии, жандармерии и административных лиц, сформулирован просто как «армяно-турецкая резня». Формулировка «армяно-турецкая резня», конечно же, большевистская политическая ложь, еще большая ложь — «участие» в несуществующей «армяно-турецкой резне». Советский Главлит и советский административно-чекистский язык вытеснили словосочетания «армянские погромы», «армянская резня» и собственно тему геноцида армян.

Однако вытеснение из официальной – политической, юридической, административной и художественно-публицистической риторики и социальной памяти армян в СССР, в том числе в Советской Армении темы резни армян и даже политизация просачивания в социум этой памяти до уровня преступления не удовлетворяла власти. Задача была поставлена шире – запретить память до уровня переживших трагедию и выживших индивидуумов и семей. Забыть «личный случай», «семейный случай», свидетелем которого оказался конкретный член или члены семьи, «случай/факт с родственниками, с односельчанами».
Запретить помнить, конечно, сложно, но запретить говорить, передавать личную/семейную память и следить за ее социальным распространением оказалось разрешимой задачей. Чекистская агентурная сеть зорко следила и доносила, в какой день, в какой семье, кто именно и кому слезно рассказывал о мученическом убийстве своих родителей (детей, сестер, других родных, односельчан…), кто из его родных остался «в стране» (армянские беженцы из Западной Армении под словом «страна-«¾с·Зс» подразумевали исключительно покинутую родину – Западную Армению) в плену у курдов или турок, или бесследно исчез, кто и как «в стране» боролся за жизнь армян или даже за собственную жизнь и честь своих родных, или, не дай Бог, забыв об опасности, исходившей от чекистов, пел грустную песню, тоскуя по родине, или песню о героических защитниках-фидаинах. Таких людей следственные органы «привлекали» и наказывали. Даже эмоциональное упоминание о родине-«стране» считалось «дашнакизмом»-симпатией, если не членством в запрещенной националистической партии «Дашнакцутюн».
Так, в 1934 г. на уровне ЦК обсуждался вопрос о запрете «дашнакских» народных песен «Ласточка» и «Журавль» (НАА. Ф.1191, Оп.4, Д.101, Л.2 об.), «подозреваемых» большевиками в выражении тоски армян по Западной Армении. Подозреваемых в «тоске к родине» обычно наказывали ссылками, в 1937-38 гг. – также расстрелом. И люди перестали… говорить. Спустя десятилетия Погос Григорян будет писать о беженцах из области Сасун Западной Армении, живущих в селе Ахагчи в Талине: «…В жестокие годы большевистского режима жили в страхе и ужасе, закрыв рты на замок, стали молчаливыми, спали в хлеву, делились своими страданиями, заботами и болью больше со скотом, тягловыми быками, чем с членами семьи и соседями» (Григорян П., Сражающийся Сасун, непобежденный Шеник, Ереван, 212, с.44).
С конца 20-х годов развернулась настоящая охота за простыми людьми, крестьянами, которые так или иначе уличались в «памяти о родине». Особенно тщательно выискивали выживших участников самообороны армян. До сих пор потомки этих несчастных рассказывают, что в 1927-28 гг. чекисты не покидали поселения, в которых проживали турко-армяне — западно-армянские беженцы: «…Всех западных армян, всех мужчин, которые сражались против турок, считали дашнаками в первую очередь фидаинов. В советские годы, например, западные армяне не имели права говорить, откуда они родом (то есть не имели права говорить, что они выходцы из Западной Армении и что бежали оттуда в годы геноцида); тех, кто говорил об этом, ссылали за то, что они якобы были дашнаками, то есть «контрой». Выжившие организаторы самообороны армян, подвергшихся в 1915-16 гг. резне на территории Западной Армении, находились под прицелом в первую очередь у ЧК, затем – у ГПУ, НКВД. Судя по архивным материалам, за ними тайно следили по меньшей мере с 1924 г. Не поленитесь, пожалуйста, прочтите мемуары людей о тех годах. Сукиас Закарян из села Айкаван в Шираке рассказывает: «…В нашем селе все турецкие армяне… по меньшей мере двадцать–двадцать пять домов, были сосланы. Потом высылали целыми улицами, целыми семьями, а потом стали людей арестовывать по отдельности… Про одного оформили так, будто бы он говорил нехорошо про колхоз. Это была ложь. Никто не знал, что сделал этот человек… Что он сделал? Оттуда (из Западной Армении) переехал сюда, спасаясь бегством, пришли, схватили, увезли. Что здесь сделал этот человек? Что сделал он Советскому Союзу? Он как следует и не успел увидеть Советский Союз, только что оказался в Советском Союзе…»
В советской стране с закрытыми границами и закрытой информацией армяне не знали, остался ли кто-нибудь из их соотечественников в Турции, кто живет на их покинутой родине, что произошло с их близкими, которые были насильно увезены, взяты в плен, в заложники…Частично об этом знали секретные службы СССР, и, как выясняется сейчас, посольство СССР в Турции в своих периодически посылаемых докладах иногда касалось и положения армян. Но это была «строго секретная» информация, до такой степени секретная, что к ней не было доступа даже у властей Армении. Мы, советские армяне, практически только за последние 10-15 лет начинаем узнавать о том, что там, за кордоном, в провинциях остались армяне, что часть их (какая часть?) исламизирована (тюркизирована, арабизирована, курдизирована), стали узнавать об их скитаниях, адаптации к новым формам отверженности, о дерсимских погромах 1937-38 гг., по форме и методам повторяющих армянскую резню… Узнали, например, о ссылке примерно 30.000 армян в 1929 г. из Харберда, Диарбекира и Мардина в Алеппо, о чем американский консул сообщал своему правительству: «Такое впечатление, что турки решили любой ценой освободиться от всего христианского населения в провинции. Добравшиеся до Алеппо очень больны и истощены, рассказывают, что оставшихся в стране армян преследуют, арестовывают, ссылка считается удачей» (Christopher Walker, Armenia: The Survival of a Nation, Published by St. Martin’s Press, London, 1980…)
В дружественной Турции чудовищные преследования продолжались, но советским армянам, в сущности, всем советским гражданам не велено было знать об этом.
Примечательно, что руководство страны, наказывающей за упоминание о резне армян, даже за произнесение словосочетания «Западная Армения», периодически, в нужное для себя время и в нужной форме, «вспоминало» геноцид армян. Так, когда возникла опасность войны между Германией и СССР, армянам «напомнили» об угрозе армянских погромов. В номере 35 газеты «Правда» 1941 г. «сообщалось»: «Армянский народ, как и все свободные и равноправные народы Советского Союза, воспринял нависшую над нашей страной смертельную опасность тем более глубоко, что он в своей многовековой истории не раз подвергался нападениям чужеземных насильников. Он знает, что такое резня, погромы, голод, насилия. Армянский народ не забыл физическое истребление армян, организованное предшественником кровавого Гитлера кайзером Вильгельмом в годы первой империалистической войны». Вот так армянам было «поручено вспомнить», что их физическое уничтожение было спланировано кайзером Вильгельмом, но приказано «продолжать забывать», никоим образом не вспоминать «младотурок», «кемалистов» и «Турцию».
Естественно, вы, как и другие граждане СССР и постсоветских стран, конечно же, не знаете, что в 1949 г. со всего советского Черноморского побережья (Украины, России, Грузии), Армении и Азербайджана были депортированы «навечно» в спецпоселения Сибири «дашнаки» и «бывшие турецкоподданные» — те же выжившие после геноцида армяне и их родившиеся дети в СССР, а также так называемые репатрианты-беженцы со своей родины. Вот ссылка на документ по осуществлению данного постановления Совета министров СССР (ГА РФ, Ф.9401, Оп.2, Д.42, Л.101).
Учебники истории об этом не пишут до сих пор. А ведь эти люди, как «постановщики», так и исполнители, получали медали, награды и т.п. Их возвеличивали, героизировали за совершенные преступления, их памятники в виде разного рода монументов, бюстов, топонимики продолжают “украшать” нашу современную повседневность, напоминая недавнее «великое прошлое».
…Почему искажения истории должны выборочно нас беспокоить? Предлагаю вам, Людмила Вячеславовна, нет, не потрудиться съездить, а попросить из Томского архива дела спецпоселенцев от 1949 г. «турок». Знаете, что вы обнаружите? Например, то, что очень многие «турки» из Азербайджана, Грузии, Краснодара в спецпоселении Томской области, — Аракеляны, Оганяны, Варданяны, Акопяны, Алексаняны. Некоторые из них или их дети продолжают недоумевать, почему они в ссылке были «турками». Ну, там есть «турки»-лазы, «турки»-греки и пр. тоже, но в основном это армяне-беженцы от геноцида, «бывшие турецкоподданные», попавшие в «заботливые руки» гуманных советских властей. И теперь новая история, так называемая «репрессология», невольно распространяет новую ложь о количестве ссыльных «турок» и «армян», вынуждая искать хоть какие-то мало-мальски логические объяснения этому…
Как же доверять официальной истории о той страшной войне, если у многих есть примеры искажений собственной истории, не пересмотренной и не переосмысленной до сих пор?

Вас беспокоит, г-жа Козлова, что «Стратегический союзник России Армения установила памятник в центре Еревана коллаборационисту, сотрудничавшему с Третьим рейхом, Гарегину Нжде…” Вы, к сожалению, доказательств не ищете, вас удовлетворяет слово «коллаборационист». И, конечно, обходите стороной тему героизации советских подонков. Как вы думаете, не способствует ли замалчивание этих «геройств» новой агрессии, новым геноцидам, новым репрессиям, новым искажениям истории?.. Впрочем, вернемся к памятникам, поскольку вас беспокоит не сама история, не факты, а именно тема памятников. Вы, конечно, не знаете, что совсем недавно по требованию современной Турции российские власти убрали памятник генерала царской России Андраника Озаняна в Сочи. Только потому, что он спас тысячи жизней беженцев–армян в Западной Армении и в тяжелых самооборонительных боях вместе с армянскими добровольцами спас и перевел некоторую часть обездоленных, раненых, искалеченных несчастных детей, женщин, стариков в российское Закавказье. Это было до революции и до братания Советской России с кемалистской Турцией. Это было в процессе Первой мировой, не менее страшной и жестокой войны, когда Россия воевала против Османской империи.
Тогда Андраник в России был героем, в Турции – «бандитом». После большевистской революции он уехал из Армении, а в СССР его перекрестили «дашнакским подонком», «бандитом». Сколько спасенных людей прятали его пожелтевшую фотографию от зорких взоров чекистов, сколько детей в приютах или просто бездомных осиротевших детей молились за Андраника и продолжали ждать помощи от него! Но имя Андраника произносить вслух было сродни преступлению, «контрреволюционизму», считалось «антисоветчиной». Почему? После развала СССР пока новые российские власти еще не определились в параметрах «героизации», благодарные потомки спасенных поставили ему памятник в селе Лазаревское недалеко от города Сочи. Затем «определившиеся» российские власти по требованию Турции убрали этот скромный памятник. Андраник Озанян — не политический деятель, он был военным и воевал на стороне России, в сущности, воевал, наверное, не за какую-либо идеологию, а за физическое спасение своих соотечественников.
СССР идеологизировал и политизировал его прошлое по меркам турецких властей. Теперь идет процесс пересмотра «героев» и «подонков» не по их деяниям, а по советским меркам. Как же постсоветским странам и народам вникнуть в новые реалии Российской Федерации? Как стратегическому союзнику России определиться в вариативных вкусах российских властей? У нас же с вами нередко не совпадают не только «мерки», но также понимание самой истории. Почему бы России, стратегическому партнеру Армении, твердо не определиться в вопросе “колеблющегося коллаборационизма” с геноцидальной Турцией? В конце концов, армяне не единственные жертвы, есть греки, ассирийцы, езиды, дерсимцы. Сколько раз еще эта страна должна доказать свою преступную сущность?..
(С сокращениями)