Кореец, армянин и вечность

Говорили, что Советский Союз разрушили армяне и рок-музыка. Насчет нашего непосредственного участия в обрушении махины сказать сложно, а вот рок-музыка действительно повлияла на крушение СССР. Русский рок был не просто важным культурным явлением позднесоветской эпохи. Песни отечественных рокеров сформировали мировоззрение целого поколения. И если в 60-е народ слушал поэтов, а в 70-е железные стены пробивали барды, то в 80-е сознанием масс правила рок-музыка.

Одним из легендарных русских рокеров был лидер “Кино” Виктор Цой. Феномен этого поэта и музыканта до сих пор вызывает споры. Цой ушел из жизни на пике своей популярности в августе 1990 года. Ему было 28 лет. В этом году в России с размахом отметили 50-летие со дня рождения Виктора Цоя.
Цой был единственным ребенком в семье, но в его окружении был человек, которого он всегда называл братом. Виктор Цой и Юрий Каспарян (на снимке справа) познакомились в 1982 году на репетиции тогда еще только формировавшейся группы “Кино”. Цой: “Я, как только с ним познакомился, сразу понял, что это человек, который является моим единомышленником”. Каспарян был гитаристом-самоучкой: “У меня не было тогда абсолютно никакого стиля. В голове была парочка каких-то рок-н-ролльных ходов, ну и понятие — как должно быть хорошо. Только свое понятие — больше ничего”. Кто знает, какая судьба ожидала бы Цоя, Каспаряна и “Кино”, если бы однажды в электричке они не встретили еще одну будущую легенду русской рок-музыки — Бориса Гребенщикова. Гребенщиков вывел “Кино” из замкнутого круга “квартирников” и нелегальных концертов, с его легкой руки за пару лет из полуподвальной группы ленинградского рок-клуба “киношники” выросли в “лучшую советскую рок-группу”. Необычный тембр голоса Цоя, его подчеркнуто-бесстрастная манера исполнения, своеобразная пластика — такого еще не было. Ну и, конечно, тексты песен — удивительные по своей простоте и глубине.
Я выключаю телевизор,
Я пишу тебе письмо,
Про то, что больше не могу
Смотреть на дерьмо…
Магическое воздействие личности Цоя достигалось единством мысли, образа и звука. А звук “Кино” определяла гитара Юрия Каспаряна. “Все мелодические гитарные ходы на тех альбомах придуманы Юриком. Витька придумывал гармонию и голосовую партию”, — отмечал известный российский гитарист Александр Титов. Борис Гребенщиков вспоминал: “Юрка Каспарян неблестяще играл на гитаре, но Витька его всегда защищал, исходя из того, что это правильный человек, а играть научиться. И был абсолютно прав, как опыт показал”. Каспарян был первым, кого Цой включил в состав своей группы. Этот выбор вызвал недоумение в среде профессиональных музыкантов — “этот армянин не умеет играть”. Но прошло время, и интуиция Цоя, сумевшего разглядеть в Каспаряне талантливого гитариста, удивила даже корифеев жанра. Интересно, что обязательный в дискографии группы “Кино” второй по счету альбом “46” (1983) был записан Цоем исключительно для того, чтобы у Каспаряна была возможность дома заниматься на гитаре с этим материалом. И хотя записи дали ход, сам Цой никогда не называл эту работу альбомом группы.
В 1984 году имя Виктора Цоя уже было на слуху. Были написаны “Восьмиклассница” и “Последний герой”. После полутора месяцев в психиатрической больнице, где Цой косил от армии, появился “Транквилизатор”.
Камни врезаются в окна, как молнии Индры,
Я нахожу это дело довольно забавным,
Ты понимаешь, что мне было нужно развлечься,
Мне надо чем-то лечить душевные раны.
У-у-у, транквилизатор.
Настоящий гимн печально знаменитой советской психушке. Приблизительно в то же время КГБ занесло “Кино” в список самых идеологически вредных групп, что, конечно, прибавило “киношникам” популярности. В 1986-м Цой зарабатывал на жизнь, убирая в бане, и был вынужден уходить с концертов, чтобы успеть на метро: денег на такси у него не было. Перестройка только-только начиналась, когда по инициативе американской певицы Джоанны Стингрей — жены Каспаряна — в США вышел диск советского рока “Красная волна”. Это был сборный альбом с композициями нескольких рок-групп, в том числе “Кино”. В СССР спохватились, и фирме “Мелодия” было дано распоряжение выпустить пластинки просочившейся на Запад русской рок-музыки. О “Кино” стали писать, Цой замелькал на телеэкранах. Появились деньги. Тогда Цой кочегарил в котельной с народным названием “Камчатка”. Каспарян был оформлен как руководитель самодеятельности. В СССР надо было где-то работать, числиться. Цой рассказывал, как однажды к нему в кочегарку пришел какой-то человек и стал орать, что ему, дескать, холодно, почему плохо топят… Виктор повернулся к нему лицом, и человек вдруг спросил: “Ты же Виктор Цой — известный певец. Что же ты здесь делаешь?” — “Это моя работа”, — ответил Цой. Посетитель сказал, что это просто невероятно. Сейчас “Камчатка” — клуб-музей Виктора Цоя. В 2006 году здание общежития, в котором размещается музей, было передано из муниципальной собственности частной фирме, которая планировала снести дом, а на его месте построить дорогую гостиницу. Но общественность Санкт-Петербурга отстояла музей своего кумира.
В 1988 году вышел лучший альбом “Кино” — “Группа крови”. Его героический пафос странно и органично сочетался с музыкальным и словесным лаконизмом.
Ты должен быть сильным,
Иначе зачем тебе быть?
И началась слава. Юрий Каспарян: “Есть идеальное представление. А идеальное представление о каком-то понятии всегда отличается от реального воплощения этого понятия. Я хочу сказать, что слава в этой стране приобретает уродливые формы. Когда мальчишки стекла бьют в машине, как у меня во дворе. Все борются за славу, программа известная. И мы отработали ее до упора”.
Надо сказать, из 56 концертов, которые дала группа “Кино” за все время своего существования, только четыре были отыграны на Западе. Когда распахнулся железный занавес, многие советские артисты повадились давать концерты за рубежом чуть ли не чаще, чем на родине. Цой никогда не цеплялся за каждый подвернувшийся случай выступить на Западе и к предложениям такого рода относился крайне избирательно. Один из своих зарубежных концертов “киношники” отыграли в январе 1989 года в Дании. Это было благотворительное выступление в фонд пострадавших от землетрясения в Армении. Цой — человек далеко не сентиментальный и политически неподкупный — в одном интервью так ответил на вопрос, какое событие в жизни общества его особенно взволновало: “Землетрясение в Армении: оно подвело к черте, стоя на которой рождается мысль о невозможности жить по-прежнему. Это был предел, призывающий исправлять то, что наворочено за всю историю. А иначе… Я не знаю, что может случиться…”
Последний концерт “Кино” прошел в Москве на Большой спортивной арене Лужников. Это была кульминация их карьеры. Через несколько месяцев Цой погиб, и группа распалась. Впрочем, тектонические сдвиги начались еще тогда, когда продюсером группы стал “попсовый” Юрий Айзеншпис. С начала концерта прошло около получаса, когда внезапно тысячи людей встали и стеной пошли к сцене. Среди них не было пьяных, не было хулиганов, ими владело безудержное желание приблизиться к Цою. Тогда администрация Лужников вырубила электроэнергию. У менеджера Цоя стали требовать, чтобы певец прекратил провоцировать публику. Но что делал Цой? Весь концерт стоял на месте, рядом с ним — трое музыкантов-аккомпаниаторов. Никаких воззваний, реплик в зал, тем более обличений, а публика, обезумев, ломилась вперед. Кто-то назовет это шаманством, магией. Сумасшедшую энергетику цоевских выступлений пытались объяснить некоей сверхъестественной силой. Борис Гребенщиков: “Мне даже, честно говоря, неудобно Цоя называть Витькой, есть в этом какая-то ложная задушевность, которой никогда не было. Потому что то, что я знаю, не назвать ни Витькой, ни Виктором, ни Цоем — это реальность, никакого обозначения в языке не имеющая. У него другое имя, и не человеческими губами его говорить. Вот как обычно описывают ангелов? Ангел — это фигура бытия, выполняющая определенную функцию в бытии, совершенная изначально, то есть неразвивающаяся. И то, о чем я говорю, это не ангел, но это фигура такого же типа. Она совершенна от природы Вселенной. Сущность, которая так или иначе находит разные методы воплощения. Вот то, что делала группа “Кино”, то, что делал Виктор Цой”. Комментарий другой знаковой фигуры русского рока Игоря Талькова, погибшего через год после Цоя: “До сих пор мне непонятна смерть Цоя; предполагаю, что он был проводником Белых сил и явно не успел выполнить возложенную на него миссию. Он ушел внезапно. Я думаю, что, на какое-то мгновение расслабившись, он потерял контроль над собой и открыл таким образом брешь в энергетическом поле защиты, причем сделал это так неожиданно, что Белые не успели среагировать, тогда как Черные среагировали мгновенно”. У самого близкого Цою человека эти полные мистики высказывания вызывали горькую усмешку. Юрий Каспарян: “Сказать много можно, но не стоит, потому что другого ждут. Мифология творится, а мы в ней участвуем. Я сам не знаю, как к Витьке отношусь. Я и любил его, и ненавидел иногда. Это сложно, когда столько лет вместе. Но я его уважал всегда, потому что он боец был настоящий”.
Сила воздействия личности Цоя не в последнюю очередь заключалась в его, как он сам однажды выразился, “монолитности”. Когда иные указывали ему на то, что он сделал в прошлом, укоряя и даже стыдя, ответ у певца был один: “Я просто был честен”. Когда ему напоминали о том, чего он не сделал, хотя по тем или иным причинам должен был, Цой отрезал: “Я поступил бы не по совести”. Честь и совесть — это было на самом деле, и публика это чувствовала. Со своей пацанистой, незамысловатой манерой держаться Цой был абсолютно свободен в несвободной стране, свободнее эпатажного Кинчева, напористо-дидактичного Шевчука или вальяжно-интеллектуального Гребенщикова. Личность, которая не станет терпеть ни малейшего насилия над собой. А еще он читал все адресованные ему письма и никогда не отказывался от автографов.
…Цой погиб так же нелепо, как его кумир Брюс Ли. Один заснул за рулем, другой просто принял таблетку от головной боли. Конечно, плохо так говорить, но Цой ушел вовремя. Он избежал неизбежного периода коммерциализации, упрощения, вторичности. Сегодня те, кто в свое время творил революцию в умах, обросли жирком в буквальном и переносном смысле и давно вступили в полосу зажиточной стагнации. Да и время наше не нуждается в Герое. Виктор Цой: “Есть люди, которым необходимо жить в хорошей квартире, иметь машину, дачу и так далее. У меня этого нет. И один готов ради всего этого идти на компромисс, а другой — нет”.
Кто из вас вспомнит о тех, кто сбился с пути,
Кто из вас вспомнит о тех, кто смеялся и пел,
Кто из вас вспомнит, чувствуя холод приклада,
Музыку волн, музыку ветра.
В 1990 году усилиями Юрия Каспаряна был выпущен “Черный альбом”, основанный на демозаписях, сделанных Каспаряном и Цоем незадолго до гибели последнего. Это был Реквием Виктора Цоя.
Следи за собой,
Будь осторожен,
Следи за собой.
В этом году в день рождения Виктора Цоя в Петербурге в БКЗ “Октябрьский” состоялся удивительный концерт. В 20 композициях Цоя солировал на гитаре Юрий Каспарян, а сопровождал его игру Государственный симфонический оркестр Эрмитажа. Музыка Цоя, свободная от слов, обрела классические формы и, вырвавшись на свободу, зазвучала по-новому мощно.