Фактор портрета, 

или Для чего в кабинетах портреты президентов

Для красоты, если президент вдруг Ален Делон или лицо, сопоставимое по внешним данным. Для демонстрации верноподданнических чувств к первому человеку страны. Портрет может висеть еще и потому, что раз он висит у всех — значит, так надо! Нельзя исключать также момент личной симпатии. Вариантов много…

Вот еще один, мало известный широкой публике, зато обоснованный наукой. Обоснование от доктора психологических наук Вадима Петровского. Известный психолог провел необычный эксперимент. Учитель в классе, задав школьникам задачу, говорил: “Там, в конце задачника, есть ответ. Но вы не смотрите, решайте самостоятельно!” После чего учитель выходил из класса, а заглядывающих в конец задачника практически не было. Как вы думаете, почему?
Установленные в классе камеры отчетливо показали, куда смотрели оставленные без присмотра дети. Дети смотрели на стену, где висел портрет учителя, нарисованный так, как обычно рисовали Ленина: зрачки ровно в центре глаз, отчего ощущение, будто Ильич смотрит только на вас. Это создавало иллюзию присутствия и контроля. На самом деле учителя нет, но по ощущению — как в песне: “Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой…”
По той же логике многоопытная КПСС требовала повсюду вешать портреты членов политбюро, а для того, чтобы в кабинетах сановников изображения первых лиц были перед глазами, тут не надо было и подсказывать — чиновный люд был генетически догадлив. Другое дело, что как только вожди уходили из жизни или снимались с должности, фотоиконы сразу же слетали с мест.
Вопрос: удерживали ли фотографические (либо нарисованные от руки) изображения вождей от незаконных действий или недостойных поступков? Если вычесть период от Сталина до Хрущева, то едва ли. После Брежнева и далее удержать чиновников от соблазнов урвать, соврать, прибирать к рукам не удерживало уже ничто и нигде.

То обстоятельство, что, к примеру, портреты президентов Армении висят за спинами хозяев кабинетов и смотрят в затылок, мало что объясняет — ведь многие начальники выставляют фотографии на столы, откуда глава государства смотрит им прямо в лицо. И что? И ничего.
Стало быть, вариант со школьниками в случае со взрослыми не работает или работает слишком вяло.
Тогда что? Убедительнее всего выглядит вариант проскинезы. Для тех, кто не помнит: проскинеза — это “поклон до земли с последующим целованием ноги. Форма приветствия царя, принятая в Древней Персии. Осуществляя сей добровольный акт приветствия, человек повышал тем самым своё положение и достоинство, приближаясь к царю”.
Вообще-то целование ног с повышением человеческого достоинства согласуется плохо, но то Древняя Персия, и пусть древняя Армения находилась совсем рядом, поклоны в ней были, а целований ног — нет. Правда, от стремления позолотить вышестоящим ручку это не удерживало.

…Любопытный факт. В кабинете начальника детской колонии полковника Сергея Мартиросяна висел плакат с фотографиями всех членов политбюро ЦК сразу. Исправительное учреждение из года в год признавалось лучшим в стране — о нем писали в газетах, снимались фильмы, но связывать успехи учреждения с групповой фотографией на стене автор бы не стал.
— Скоро они уйдут, — заметил на заре перестройки полковник.
— А что мешает убрать фотографии сейчас?
— Ничего не мешает. Интересно понаблюдать, в какой последовательности товарищи будут убывать. И сравнить с собственным прогнозом.
Две фотографии на стене уже жирно перечеркнуты, а через какое-то время на плакате остался один Горбачев.
— А с ним как?
— Будет то же самое. Но позже, — ответил полковник.
— А есть кто, кого не стыдно в рамочку и на стенку?
— Не знаю. Но он точно должен быть не только умным, он должен быть мудрым. Как в этой притче.

…Однажды отец дал сыну полный мешок гвоздей и сказал: “Каждый раз, когда не сможешь сдержать свой гнев или поругаешься с кем-либо, забивай один гвоздь в забор сада”.
В первый день в заборе было несколько десятков гвоздей. Через неделю молодой человек научился сдерживать себя, и с каждым днем число забиваемых гвоздей стало уменьшаться. Юноша понял, что контролировать свою вспыльчивость легче, чем вбивать гвозди. Наконец пришел день, когда он ни разу не потерял самообладания. Он рассказал об этом своему отцу и тот сказал, что с этого дня каждый раз, когда сыну удастся сдерживаться, он должен вытаскивать из забора по одному гвоздю.
Шло время, и пришел день, когда юноша мог сообщить отцу, что в заборе не осталось ни одного гвоздя.
Тогда отец взял сына за руку и подвел к забору: “Ты отлично справился, но ты видишь, сколько в заборе дыр? Он уже никогда не будет таким, как прежде. Когда говоришь человеку что-нибудь злое, у него в душе всегда остается такой же шрам, как эти дыры”.
Став генералом и заместителем министра обороны Армении, ничьих портретов в своем служебном кабинете Сергей Мартиросян больше не вешал.

Сергей БАБЛУМЯН