Дживан Аветисян: “Все мы в ответе за армянское кино”

В фокусе внимания кинообщественности продолжает оставаться фильм Дживана АВЕТИСЯНА «Последний житель». Картина эта представляет собой совместное производство пяти стран – Армении, Литвы, Швеции, Ливана и Соединенных Штатов, с участием актеров из Ирана, Литвы, Греции, США, России и Армении. Съемочная группа режиссера совершила поступок, в сжатые сроки и с маленьким бюджетом сняв фильм, рассказывающий правду о Нагорном Карабахе. Все это вызвало очередную азербайджанскую истерию. Как метко заметил Дживан Аветисян, и это нам на руку: когда мы нуждаемся в рекламе, Азербайджан тут как тут…

По словам режиссера, он старался быть максимально объективным и потому до съемок фильма общался с зарубежными актерами, которые хотели сняться в картине. Он предоставил им публикации армянских и азербайджанских СМИ о карабахском конфликте, чтобы актеры были также информированы. Он спрашивал их, готовы ли они играть в фильме, так как после его выхода на экран могут подвергнуться нападкам со стороны соседнего государства. Все как один проявили готовность работать в одной команде.
Премьера фильма «Последний житель» состоялась в рамках XIII Ереванского международного кинофестиваля «Золотой абрикос», затем — Шанхайского, Венецианского, Каннского – и везде престижные награды и призы. Совсем недавно картина эта была признана лучшей на Скандинавском фестивале, одержав победу в номинации “Лучший художественный фильм”.
Режиссер Дживан Аветисян сразу же заявил, что интервью давать не будет – «слишком много всякого – и хорошего, и плохого вышло в эфир». И вообще, «я обычный человек, который рассказывает в своих фильмах о своем народе и в этом нет ничего из ряда вон выходящего, я лишь обычная песчинка в мировом кинематографе»… Но слово за слово – беседа завязалась…

— Хачмач — село в Нагорном Карабахе. Оттуда я родом, там проживали мои предки. Благодаря моему последнему фильму появился явный интерес к этой небольшой деревеньке. Так что местные жители при каждом моем появлении там приветствуют меня чуть ли ни как принца Уэльского. Мне дороги воспоминания о Хачмаче, дорого все, что связано с ним. Помню долгие вечерние беседы с отцом, когда он мне рассказывал истории жизней обычных людей. Он облекал свой сказ в форму маленьких рассказов, и я готов был бесконечно слушать их. Но я не просто внимал отцу, я представлял перед собой разные образы и проигрывал их в своем сознании, как отдельные сюжеты истории моего родного села. Возможно именно тогда у меня появилась потребность воплощать услышанное или увиденное в цельный образный ряд. Эти вечера я до сих пор вспоминаю как самые счастливые в своей жизни.

— Должно быть, и сюжет фильма «Последний житель» чем-то похож на рассказанные вашим отцом истории: война, разруха, скореженные дома… На порогах безлюдных домов беспорядочно разбросана обувь, самодельные игрушки. И один-единственный армянин Абгар да соседи-азербайджанцы. Он ждет дочь Юргу, которую потерял… Но в село возвращается азербайджанец по имени Ибрагим, который предлагает Абгару сделку: помогать в строительстве мечети взамен на поиски дочери…
— Возможно… С той только разницей, что фильм этот снимался по сценарию Цовинар Хачатурян и Масиса Багдасаряна и в основу его легла повесть Цовинар Хачатурян о военных 90-х годах — “Последний житель Гюрджевана”…

— У вас уникальный состав актеров. Каков был критерий их выбора?
— Очень простой. Не поверите, но я выбирал их по скромности. Скромный человек всегда глубже видит суть вещей. К тому же он, как правило, великодушен и честен.

— В состоянии ли иностранец понять и постичь наши проблемы – я имею в виду карабахскую тему?
— Не всегда. И дело тут не только в политической грамотности и осведомленности. Дело – в психологии человека. Такой пример: после мировой премьеры в рамках Шанхайского международного кинофестиваля фильм этот был представлен в Италии. Итальянских кинокритиков поразила идея, что изгнанный со своей родины — изгнан из рая. Для них, видимо, эти понятия идентичны. Посмотрев фильм, каждый впитывает свой субъективный мессидж. А «Последний житель» — фильм о струнах человеческой сущности, души, о верности, готовности к самопожертвованию… Полагаю, Серж Танкян, написавший музыку к фильму, не случайно всем сердцем вжился в историю, рассказанную в этом фильме.

— Не будь режиссером, кем бы вы стали?
— Капитаном морского флота. При этом я вообще не люблю руководить. Это больше самосостояние. Оно меня и воодушевляет, ведет. Вот скажите, если вдруг в море корабль начнет тонуть и капитан однозначно поймет это, что он должен немедленно сделать?.. Дать команду: «только вперед!» То же самое должно происходить и в кинематографе. Режиссер может оказаться на грани – освистанный и непризнанный публикой, или же наоборот – возведен на пьедестал той же самой публикой. Всегда идти вперед, не останавливаясь. Пробуя и падая на ходу, но вновь вставая на ноги, решительно направляясь вперед.
…Сегодня все мы в ответе за армянское кино. А для этого надо сделать малость: посмотреть фильм, пережить его историю, как свою. Даже обычный таксист – он тоже частичка армянского кино. И не важно, насколько глубоко он воспринимает увиденное, важно расти и познавать реалии сегодняшнего дня. В контексте сказанного, самые большие препоны для освоения наших фильмов ставит армянское телевидение… Что далеко ходить за примерами… Как-то одна из телекомпаний предложила купить у меня фильм за 100 долларов и пускать его в эфир в течение 50 лет. Что вообще может произойти в кинематографе за 50 лет! Ничего оскорбительного я еще никогда не слышал… Естественно, я отказался, а когда мне действительно был нужен эфир, я предложил им показ фильма бесплатно, но выяснилось, что я в их «черном списке».

— После этого вы и вовсе не доверяете «интервью»?
— Интервью обязывает отвечать на все заданные вопросы. Часто бывает так, что ты думаешь одно, а говорить надо другое. Особенно если речь идет о политической стороне фильма, где задеты интересы не только твоей страны. А беседа — она человечнее, искреннее. Я сейчас на том жизненном этапе, когда ищу новые образы, новые впечатления. Много идей, моя команда работает над новым проектом. И каждый раз я задаюсь самым главным вопросом для меня – как снимать фильм, который никогда не постареет. Видимо, есть определенный разряд жизненных человеческих историй, которые повторяются из поколения в поколение… Именно человечность помогает фильму жить.

Мари АМИРХАНЯН