Армянская мозаика

Тайна клада армянского монастыря

Церковь Сурб Хач Ростова-на-Дону по праву считается одним из культовых мест, она ведет свой отсчет с конца 18 века и связана с появлением здесь большой диаспоры крымских армян. Главная реликвия храма — это хачкар VI века, который, по преданию, переселенцы в свое время вывезли из древней армянской столицы Ани, а уже позже он попал на донскую землю. Хранит Храм немало загадок и тайн также для любителей приключений – вот уже несколько поколений ростовчан упорно ищут здесь клад.

Как пишет местный информационный портал «161.ru», церковь Сурб Хач и окружающий ее парк располагаются на высоком берегу Северного водохранилища в балке реки Темерник. У стен церкви похоронены известные армянские поэты и писатели: Арутюн Аламдарян, Микаэл Налбандян и Рафаэл Патканян. Однако ж главная интрига заключается в том, что здесь можно не только помолиться, погулять в саду, но даже попытать свое счастье в поисках сокровищ.
Согласно легенде, во время революции нахичеванские армяне спрятали от большевиков в одной из заброшенных пещер балки реки Темерник свое накопленное добро. Клад пролежал здесь до начала Великой Отечественной войны. В июле 1942 года во время бомбежки один из снарядов попал в балку. Произошел обвал и сундуки оказались на поверхности. Советские бойцы нашли здесь серебряные подсвечники, золотые украшения, фарфоровую посуду, шкатулки и книги, инкрустированные драгоценными камнями. Чтобы вывезти драгоценности, они вызвали транспортную роту. Но когда она подошла к церкви Сурб Хач, налетели немецкие “мессершмиты” и снова начали бомбить территорию. В результате погибли несколько человек, а сундуки снова оказались под землей. О кладе рассказали выжившие при том налете солдаты, но документально это зафиксировано не было.
О богатствах армянских купцов, спрятанных под землей, ходили не только солдатские байки. В архиве аномальных явлений Российской государственной библиотеки, например, есть запись, которую сделал кладоискатель по фамилии Мариков. Он написал о том, что в 1952 году он купил карту катакомб монастыря Сурб Хач у человека, который, по его словам, видел клад собственными глазами.
— В подтверждение своих слов он задрал рубаху. На его спине я увидел большой бурый шрам, по форме напоминающий человеческую руку с непропорционально длинными пальцами. Зверь пометил меня, — сказал продавец карты. — И теперь он преследует меня во снах. Двум моим товарищам он оторвал голову, а меня вот только пометил. Он смотрит через меня на мир — я нужен ему для этого, — написал кладоискатель.
Мариков рассказал о том, как он с двумя своими помощниками искал клад монастыря Сурб Хач. Они начали рыть яму в том месте, где на карте отмечался вход в катакомбы, и наткнулись на камень. Он был похож на надгробную плиту с нарисованными на ней непонятными знаками. Под камнем можно было пролезть в катакомбы, что они и сделали. Там с кладоискателями, по их собственным рассказам, стала происходить непонятная чертовщина. Сначала погасла керосиновая лампа, потом Мариков услышал крик, получил удар по голове и потерял сознание.
Кладоискатель уверяет, что когда он очнулся, его товарищи были мертвы. Он побежал к выходу и возле него увидел «зверя, походившего на человека». Затем раздались выстрелы из катакомб. Пуля попала Марикову в правую ногу, и он снова потерял сознание. Очнулся он неподалеку от входа в катакомбы, а в руках сжимал серебряный кувшин, украшенный замысловатой вязью.
— Потом откуда-то появились военные и забрали меня. Мне инкриминировали кражу культурных ценностей и отправили в лагеря. Мне повезло, и я вернулся в Ростов уже в 1956 году. Как я попал в то место? Кто стрелял? И откуда взялся кувшин — до сих пор не могу понять. Но еще раз спуститься в катакомбы не хочу и другим не советую, — закончил свой рассказ Мариков.
Трудно сказать, насколько правдива эта история. Каждый может сам для себя решить, верить в нее или нет. А пока пусть это останется неразгаданной тайной церкви Сурб Хач, резюмирует портал.
С сокращениями

Нападение на армянскую организацию в Малатии

В турецкой Малатии неизвестные напали на принадлежащее армянам представительство «Союза Церквей Спасения», забросали его камнями и скрылись.

Как пишет Hurriyet, прохожие незамедлительно сообщили в полицию, сотрудники которой допросили очевидцев и сняли данные с камер видеонаблюдения. Отмечается, что офис «Союза Церквей Спасения» находится в книжном магазине и принадлежит армянской общине. Выявить негодяев пока не удалось.

Положение армян и езидов в Иракском Курдистане ухудшилось

На этапе подготовки к референдуму Масуд Барзани заявлял о том, что положение армян в Иракском Курдистане после референдума значительно улучшится, однако этого не произошло, сообщил журналистам эксперт Карен Ованисян.

По его словам, Барзани обещал, что армянский язык станет одним из государственных языков новоиспеченного государства. «Однако после военных действий, надо отметить, положение армян, хотя бы в тех районах, где шли боевые действия, резко ухудшилось», — пояснил эксперт, заметив при этом, что на начальном этапе боевых действий к армянам относились более мягко, стараясь их не замечать. Но после 18 октября ситуация изменилась. Это, по мнению востоковеда, было связано не столько с национальной принадлежностью, сколько с религиозной и партийной принадлежностью армян, которые, в большинстве своем, поддержали Барзани и идею референдума. Так, со стороны группировки «Газбишаби», в которой состояли и туркмены, начали оказывать давление на армянское население. Кроме того, давлению со стороны «Газбишаби» подверглись и езиды.

Как убили авторитета Сараянца

Каме ра сняла перестрелку в ресторане в Армавире, где погибли три человека, сообщает ren.tv.

Перестрелка в ресторане произошла в ночь на воскресенье. Конфликт начался со словесной перепалки между начальником охранного агентства “Витязь” Сергеем Боровым, пришедшим отдыхать в ресторан, и местным криминальным авторитетом Андреем Сараянцем, который там гулял с друзьями. Первым оружие выхватил Боровой и выстрелил в обидчика. От полученной раны криминальный авторитет скончался на месте. После этого приятель Сараянца Мухтар Малсюгенов открыл ответный огонь по Боровому и стоявшему рядом с ним врио начальника вневедомственной охраны Армавира, полковнику “Росгвардии” Петру Ломакину. Сообщается, в них попало несколько пуль, и они скончались в больнице.

В Джавахке ограбили магазин депутата-армянина

Как сообщает jnews.ge, в ночь на 27 ноября грабители выломали стеклянную дверь и проникли в мебельный магазин, принадлежащий депутату грузинского парламента Самвелу Манукяну.

Из магазина было украдено около 12 000 долларов США. Грабители также унесли с собой видеокамеры, которые вели запись происходящего. На месте работают сотрудники полиции Ахалкалаки. Источник отмечает, что в последнее время в городе участились случаи крупных ограблений. При этом раскрываемость таких преступлений очень низкая, в городе гадают, кто окажется очередной мишенью грабителей.

 Хамское “ара” и человеческая теплота от Романа Авенировича

Хорошо там, где нас нет… Формула универсальная. Как для Запада, так и Востока, куда обильно мигрируют наши соотечественники. Каково им там на первых порах — можно только догадываться. Это потом годы, десятилетия спустя к ним приходит достаток и благополучие. Бывает, и не приходит. Но не об этом речь. А о том, что распростертые объятия на чужбине — миф, сказка. Это надо знать и помнить.

“На идейно-теоретическом уровне я совершенно далёк от всяких русских имперских штучек с непонятно откуда взявшейся якобы русской обязанностью заботиться о братьях наших меньших – напротив, я убеждённый чистый этнонационалист и мечтаю, чтобы было только русским хорошо, а остальные — гори все огнём. Но это теоретически. На практике же, как обычно и водится, мне почему-то всю дорогу приходится опекать каких-нибудь нацменов, вот такая слабость и мягкотелость, что ты будешь делать…” — так начинает свой не то очерк, не то заметку на apn.ru Роман Авенирович Юшков. Судя по отчеству, тоже не стопроцентный русский, ну, да Бог с ним: латентных скинхедов в России и за ее пределами хоть отбавляй и реагировать на всех — никакой нервной системы не хватит. Только есть одно “но”: героиня рассказа Юшкова — армянка по имени Шушан, которой он ищет супруга. В целом пишет он о девушке и об армянах беззлобно, с какой-то даже своеобразной теплотой, но при этом не пытаясь скрыть снобизм и высокомерие, помноженные на хамское “ара”, которое в личном общении с этими самыми “ара” Авенирович использовать наверняка поостерегся бы. А так, по ту сторону экрана, пиши-не хочу… Невольно задумываешься, каково же приходится нашим соотечественникам в стране, где в аналогичном ключе рассуждают если не все, то многие. Впрочем, выводы оставим читателю…

То вожусь со своим дружком детства Мишкой, евреем и шизофреником, годами проводя ему бесплатную психотерапию по личным и семейным вопросам, потратив на это уже, должно быть, сотни часов своего времени. То консультирую по вопросам PRи GR приятеля-киргиза Сирожиддина, советую, как ему половчее обойти и поаккуратнее передушить всех конкурирующих улугбеков и алишеров и стать главарём всей уральской киргизской диаспоры. То нянькаюсь со своей подопечной юной армянкой, подыскивая ей жениха. «Шушан, я ведь вас, чёрных, ненавижу, почему я этим занимаюсь с тобой, фактически способствуя тому, чтобы вы размножились, а?!» — спрашиваю я её. «Потому что вы добрый и великодушный, Роман Авенирович!» — убеждённо отвечает она, преданно смотря мне в глаза. Что на такое возразишь?.. Шушан красивая, из порядочной семьи, разумеется, девственница, очень хочет семью и прежде всего детей, но с замужеством пока не получается. Сначала я подгонял ей знакомых армян. Нормальные вроде ары, как будто на словах не прочь жениться, но как доходило до серьёзного разговора, до знакомства с родителями, каждый хитрый “варданчик” убегал в кусты. Едва ли не большинство молодых пермских армян, как выяснилось, предпочитают иметь дело с белыми мини-юбочными потаскухами, и куча армянских невест сидит дома со своей девственностью. Некоторые ары даже сознательно рожают детей с белыми девками – рискованно, конечно, в плане того, кого она ему воспитает, но зато уж очень нехлопотно и незаморочно. Короче, русские демпингуют на брачном рынке, зачастую предлагая товар б/у, но успешно подкупая ар безответственностью отношений. Проблема уже активно обсуждается на армянских сайтах, я периодически читаю. Ведь обсуждается это, что характерно, преимущественно на русском языке – распад и обрусение, короче.
Есть ещё и трудности в виде землячества. Почти все пермские армяне – выходцы из сёл Мартуни и Вартенис, это Гегаркуникская область. Они держатся своим кланом и чужаков не очень принимают. Шушан – из другого региона, следовательно, чужачка. Короче, апеллируя к объективным трудностям её замужества в диаспоре, я и убедил Шушан хотя бы попробовать рассмотреть в качестве кандидата в женихи русского. Через кислые мины, через брезгливо поджатые губки, через «что мне скажут мама с папой», но всё же в определённый момент, когда у неё был девичий приступ отчаяния, убедил. Примечательно, что среди русских парней претендентов с серьёзными намерениями у неё нашлось больше, чем среди ар… И вот она рассказывает мне о первой попытке. Вроде солидный чувак позвал в ресторан, приехал не на самой дешёвой машине. «Сначала мне не очень понравилось, что он достал какие-то таблетки, выпил их и объяснил, что врач велел принимать перед едой, — рассказывает мне Шушан. – Ничего особенного, конечно, но мне кажется, что можно было бы так демонстративно не принимать лекарства на первом свидании…»

Разговор как-то не особо клеился, парень был какой-то задумчивый и вялый, но это она готова была понять и принять, всё же первый раз живьём увиделись… Но самое ужасное произошло потом в машине. Её русский жених повернул ключи зажигания и властно положил руку на руль. А потом вдруг вспомнил… полез за чем-то в карман… направил на себя зеркальце заднего вида… и стал мазать губы гигиенической помадой. «Он что, не мог этого сделать в туалете?! — распахивая свои и без того огромные чёрные глазища и едва ли не со слезами в голосе вопрошает меня Шушан. – Вы понимаете, Роман Авенирович, я вот не стала губы помадой мазать, а он стал…» Она сердита и унижена. Я хохочу и пытаюсь её утешить. «Ну… не все же они такие… русские парни… ну чего ты… не все же они с помадой…» Но ей, кажется, уже трудно мне поверить.